20 лет войны в Афганистане: что дальше?

В понедельник, 30 августа, транспортный самолет C-17 вылетел из международного аэропорта имени Хамида Карзая в Кабуле, что знаменует окончание самой продолжительной войны Америки. Это была война, унесшая жизни по меньшей мере 48 000 афганских мирных жителей, 2461 военнослужащего США, 66 000 афганской национальной военной полиции и 1144 военнослужащих союзников НАТО. По оценкам проекта Cost of War в Университете Брауна в Провиденсе, штат Род-Айленд, войны после 11 сентября 2001-го года, начатые Соединенными Штатами, привели к гибели почти миллиона человек и перемещению более 38 миллионов человек, при этом правительство США потратило 6,4 триллиона долларов, и расходы продолжают расти.

Британский академик Анатол Ливен поделился своим взглядом на наследие США и подъем талибов. Анатол Ливен – старший научный сотрудник по России и Европе в Институте управления государством Куинси. Ранее он был профессором Школы дипломатической службы Джорджтаунского университета в Катаре и на факультете военных исследований Лондонского Королевского колледжа. С 1985 по 1998 год Ливен работал британским журналистом в Южной Азии, бывшем Советском Союзе и Восточной Европе и освещал войны в Афганистане, Чечне и на Южном Кавказе. Джеймс У. Карден взял у Ливена интервью, чтобы узнать о том, что происходит в Афганистане.

Джеймс Карден: Давайте начнем с людей, совершивших теракт в аэропорту 26 августа. Кто такое Исламское государство в провинции Хорасан или ISKP?

Анатолий Ливен: Они довольно разношерстные. Прежде всего следует отметить, что они не арабы. ISKP не была основана, и их руководство не состоит из арабов, переехавших в Афганистан с Ближнего Востока. Так что в этом смысле они не ответвление ИГИЛ. Вместо этого они являются одним из этих местных движений, получивших название ИГИЛ. Они состоят из трех основных элементов. Первыми являются пакистанские, в основном пуштунские боевики, принадлежащие пакистанскому Талибану, которые были вытеснены через границу обратно в Афганистан пакистанской армией, когда она в последние годы начала наступление с целью подавить восстание в Пакистане.

Второй крупный элемент – это международные боевики в Афганистане, часто из бывшего Советского Союза: чеченцы, дагестанцы, узбеки, а также некоторые арабские боевики, бежавшие из Ирака и Сирии. Третий элемент – это перебежчики из афганских талибов, дезертировавшие по той или иной причине, иногда из-за того, что они были возмущены переговорами талибов с Западом или обещаниями талибов не поддерживать международный джихад.

Но главное, что вы должны знать об ISKP, это то, что они привержены продолжению международного джихада. Они всегда заявляли об этом абсолютно ясно, и они действительно должны это делать, потому что в их состав входят люди, которые по очевидным причинам привержены продолжению террористических кампаний в бывшем Советском Союзе и в Пакистане. ISKP также является яростным сектантом, а члены этой группировки антишииты. В последние годы группировка предприняла серию ужасных нападений на шиитские больницы, школы и рынки в Афганистане и Пакистане. Она тесно связана с сектантскими террористическими группировками в Пакистане, которые, как утверждается, в свою очередь, поддерживаются Саудовской Аравией.

Так что это разные люди, если хотите, которые действительно хотят использовать Афганистан в качестве базы для международного джихада. Между этой группировкой и афганским Талибаном велось очень ожесточенное соперничество за власть, и между ними велись серьезные сражения. И на самом деле, когда я был в последний раз в Афганистане, мне сказали, что между Талибаном, афганскими правительственными силами и ВВС США в борьбе с ИГИЛ было фактическое сотрудничество. Вот откуда исходит ИГИЛ в Афганистане.

Джеймс Карден: В 2011-м году вы написали очень хорошо принятую книгу о регионе под названием «Пакистан: тяжелая страна», так что, думаю, я хотел бы больше узнать о роли, которую Пакистан сыграл в поражении Америки, и его отношениях с ISKP. и его неизменная роль в поддержке международного терроризма.

Анатолий Ливен: Что ж, роль Пакистана чрезвычайно сложна. Меня все время спрашивают: почему Пакистан вел двойную игру из-за Афганистана? И мой ответ – они не играли в двойную игру. Они сыграли в одну игру – пакистанскую. Они преследовали то, что они считали национальными интересами Пакистана, которые, к сожалению, противоречили нашим собственным или тем, что мы считали своими собственными интересами в Афганистане.

Все эти годы Пакистан довольно последовательно делал то, что укрывал афганских талибов. Афганские талибы состоят из афганцев, в основном из пуштунов, тесно связанных с пуштунами Пакистана, которые составляют около пятой части населения и живут в приграничных районах. И Пакистан их постоянно прикрывал. И причина тому на самом деле двоякая. Во-первых, Пакистан хотел иметь в Афганистане силы, которые отвечали бы интересам и желаниям Пакистана, и, прежде всего, никогда не встали бы на сторону Индии против Пакистана, как это делали предыдущие афганские режимы.

Это также было основано на анализе, который, я должен сказать, оказался точным, что мы потерпим неудачу в Афганистане — что Запад не будет придерживаться своего курса и что мы рано или поздно уйдем.

Это первая причина. Вторая причина – полностью скрыта большинством западных СМИ. Люди в Пакистане постоянно говорили мне: – «Послушайте, в 1980-х годах внешняя имперская сила Запада, Советский Союз, оккупировала Афганистан. И все, от нашего правительства до Америки, Саудовской Аравии, повсюду, говорили нам, что наш долг поддерживать афганское сопротивление этому во имя ислама. Так что мы их поддержали.

«Теперь у нас есть еще одна внешняя белая имперская сила, оккупирующая Афганистан. И вы говорите нам, что наш долг — бороться с афганским сопротивлением и поддерживать марионеточное правительство в Кабуле? Что ж, честно говоря, хрен с ним, мы будем делать то, что делали всегда. Мы будем поддерживать наших афганских братьев в борьбе против чужеземной имперской оккупации их страны».

Итак, что нужно понимать, так это то, что правительство Пакистана, включая некоторых из его собственных рядов и в некоторых частях армии, руководило населением – по крайней мере, в северном Пакистане – которое чрезвычайно поддерживало афганских талибов. И когда Первез Мушарраф, тогда еще военный диктатор, в 2003-2004-х годах под американским давлением предпринял очень ограниченную попытку расправиться с афганскими талибами как таковыми, а с международными боевиками, такими как арабы, чеченцы и другие. Связанный с Талибаном в приграничных с Пакистаном районах, он вызвал восстание, которое длилось 15 лет.

И это все еще продолжается в форме ИГИЛ в Афганистане и унесло жизни более 60 000 пакистанских мирных жителей, 5 000 погибших военных, тысячи полицейских, пяти генералов и так далее. Беназир Бхутто, двукратный премьер-министр Пакистана, была убита в 2007-м году. И это иллюстрирует степень поддержки афганских талибов, которую также имеется в некоторых слоях общества.

Но затем все стало еще сложнее, потому что в конце концов, после значительных колебаний, пакистанская армия действительно очень жестко расправилась с пакистанскими повстанцами, которые называют себя пакистанскими талибами, продолжая при этом укрывать афганских талибов. И одна из причин, по которой сейчас имеются ожесточенные разногласия между ИГИЛ в Афганистане и афганским талибами, является то, что афганские талибы встали на сторону Пакистана против пакистанских талибов. И хотя они точно не боролись с ними, они многое сделали, чтобы сохранить спокойствие в определенных районах Пакистана и не дать им присоединиться к исламистскому восстанию.

Так что Пакистан в основном очень счастлив, что талибы победили в Афганистане, но ожидает, что они будут продолжать упорную борьбу против ИГИЛ, потому что ИГИЛ – смертельный враг нынешнего пакистанского государства. И все, что я могу сказать, если это звучит путанно, это будет сложно. Я думаю, что отчасти проблема американской и даже британской политики в этой части мира заключается в том, что если вы не готовы изучать и иметь дело с чрезвычайными сложностями и постоянными изменениями присяги – если вы не готовы с этим справиться – что ж, тогда вам не следует действовать в Афганистане, потому что это сложное место.

Джеймс Карден: Есть ли разница между Талибаном 2001-го года и Талибаном 2021-го года?

Анатолий Ливен: Я думаю, что в отношении их международного поведения мы можем верить их гарантиям по двум причинам. Во-первых, они не дураки. И они сказали мне это сами – очевидно, не высшее руководство, а низкоуровневый Талибан сказал мне: – «Мы не идиоты; мы знаем, что случилось с нами в результате 11 сентября. Мы управляли Афганистаном, мы завоевали большую часть страны, мы создали свое государство, а затем 11 сентября как бы разрушили его для нас. Мы больше не собираемся этого делать, не волнуйтесь».

Но второй и более важный момент заключается в том, что они дали это обещание не только Америке и Западу; они также побывали в Россие, Китае, Пакистане, Иране. И все эти страны глубоко заинтересованы в противодействии международному терроризму. Международный суннитский исламский терроризм угрожает всем этим странам по-разному. Талибан не может позволить себе отчуждать весь свой район. Если они это сделают, их режим действительно не просуществует, и они будут полностью изолированы, причем не только экономически. Помните, у них нет выхода к морю.

Но также тогда вы вернетесь в 1990-е годы, когда Россия и Иран поддерживали оппозиционные движения в Пакистане и в Афганистане. Так что я думаю, что в этом им можно доверять. Вы также можете доверять им в борьбе с торговлей героином, что они и обещали сделать, потому что они делали это раньше: в 2000 и 2001-м годах они делали это в надежде получить международное признание. Так что в этих вопросах вы можете им доверять. Внутри страны, однако, это гораздо более открытый вопрос, потому что есть действительно жесткие идеологи, которые полны решимости восстановить тот исламский Эмират, который существовал до 11 сентября 2001-го.

Джеймс Карден: В недавней статье для Института управления государством Куинси вы написали, что американские генералы, такие как Х.Р. Макмастер, который служил первым советником президента Дональда Трампа по национальной безопасности, «систематически дезинформировали несколько администраций, Конгресс и американский народ о реальном положении дел в созданных ими афганских силах». Как вы думаете, им сошла с рук систематическая ложь, как вы говорите, в течение двух десятилетий?

Анатолий Ливен: Ну, это не только мое мнение. Более того, это тщательно задокументировано в отчетах Специального генерального инспектора по восстановлению Афганистана, а также в газете «Вашингтон пост», опубликованной в «Афганских документах». Так что все это теперь записано.

Я думаю, это две вещи. Во-первых, я полагаю, у нас может быть некоторая симпатия к военным в том смысле, что они не любят проигрывать и вообще не обязательно хотят воевать. И я полагаю, что из милосердия к ним можно сказать, что они лгали как себе, так и всем остальным, что вполне возможно. Я думаю, что также важно понимать структуры продвижения по службе.

Это была кампания, проведенная в глубокой, почти дилетантской манере людьми, чей весь инстинкт состоял в том, чтобы вернуться в Вашингтон, взобраться на еще одну ступеньку служебной лестницы, и для этого вам придется работать над огромными программами по созданию оружия в Китае или России, которые совершенно не имеют отношения к Ираку или Афганистану, но действительно очень важны для американского военно-промышленного комплекса и Конгресса.

К Афганистану относились с полным отсутствием реального интереса и профессионализма. Ни в коем случае нельзя извинять американскую и британскую общественность, СМИ и Конгресс, потому что, как заметил один из моих коллег, если вы посмотрите на основные американские новостные каналы, за весь 2020-й год, между ними, они упомянули Афганистан в среднем пять раз в своих ведущих новостных программах в том году. Так что, если общественность, средства массовой информации и Конгресс не собираются серьезно вглядываться в происходящее, то генералам сойдет с рук, говоря людям, что, по их мнению, может прикрыть их собственные спины.

ДЖЕЙМС КАРДЕН, бывший советник Государственного департамента США.