25 НПЗ были поражены 30 раз. 360 АЗС уже не работают. Военкора вывели из себя слова Пескова
Беспилотник ВСУ практически неспешно пролетает 1400 км над территорией России и попадает в НПЗ. И это – на четвертый год войны!..
Второй такой атаке за неделю подвергся один из крупнейших нефтехимических комплексов России – «Газпром нефтехим Салават» в Башкирии. 24 сентября по его территории ударили два дрона, вызвав пожар.
Предыдущее нападение было 18 сентября. А 13 сентября атаке подверглось предприятие «Башнефти» в Уфе.
Атака на Салават 24 сентября. БПЛА летит и его никто не сбивает. Скрин видео.
И вот, в день удара по Салавату пресс-секретарь президента России Дмитрий Песков заявляет:
«То, что происходит вокруг нас, это война. Сейчас самый острый этап войны. Она достаточно судьбоносна. Нам нужно ее выиграть ради наших детей, ради наших внуков, ради их будущего».
Военный журналист Роман Сапоньков, отмечая как в тысяче километрах от границы к стратегическому объекту «на расслабоне, со скоростью чайки» подбирается вражеский дрон, пишет:
«Если это самый острый этап, мне страшно представить, что же будет дальше. Если идет судьбоносная война, может, разрешить владельцам НПЗ ставить станковые пулеметы на пикапы? ФПВ-дроны разрешить использовать для сбития дронов?»
По данным из открытых источников, с начала года по 25 русским нефтеперерабатывающим заводам (без учета атак по Салавату) было нанесено 30 ударов вражескими дронами. То есть, некоторые были атакованы уже дважды. Большинство из них привели к пожарам и нарушению процесса производства.
Пожары не могут потушить по несколько суток, и остается только догадываться, сколько нашего топлива и миллиардов нефтедолларов превращаются в гигантские факелы и тонны сажи.
А знаете, сколько было закрыто в нашей стране АЗС за последние месяцы? 360! Это — 2,6%. И все это — удар по ценам на бензин, которые с начала года особенно подскочили на Дальнем Востоке, а теперь добрались до Центрального региона (за три месяца она выросла почти на 5 рублей за литр), юга страны, и особенно — Крыма.
Доходит до того, что переживают уже даже западные СМИ, приводящие ошеломляющие цифры. Например, агентство Reuters пишет, будто удары украинских дронов в августе вывели из строя 17% всех мощностей НПЗ, – это примерно 1,2 млн баррелей в день. А газета Financial Times писала, что разгром русской нефтянки вызывает нервозность даже в Америке, поскольку непонятно, как это может повлиять на стоимость энергоносителей.
И вот при всем этом удары дронов по НПЗ настолько не торопятся отражать, что невольно возникает вопрос – а кому еще, кроме киевского режима, они выгодны?
Военный обозреватель Владислав Шурыгин («Рамзай») уверен, что налеты весьма прибыльны для самих нефтегазодобывающих компаний:
«В условиях, когда их экспорт нефтепродуктов сильно ограничен, подъем цены на бензин и дизтопливо даже на рубль приносит им миллиарды. А удары по НПЗ –это идеальный домкрат для их подъема. Поэтому мы и наблюдаем, как тихоходный беспилотник среди белого дня поражает очередной НПЗ без какого-либо противодействия.
Значит за каждую успешную атаку по НПЗ нужно сурово наказывать владельцев за халатность и преступное бездействие. Если они не желают организовывать оборону своих предприятий, НПЗ необходимо брать под госуправление и выстраивать оборону уже директивно.
Аналитический тг-канал «Старше Эдды» обращает особое внимание на то, что киевским чиновникам, в отличие от наших, почему-то удалось воплотить в жизнь план «страна – крепость». Многие стратегические объекты закрыты бетонными саркофагами с наваренной арматурой, которая «взводит» атакующие БПЛА на расстоянии от самого саркофага:
«Пробить такие укрепления можно только массированными налетами «Гераней» или «Искандерами».
Почему же наши не учатся у противника? Или, например, почему не применяется относительно примитивное вооружение для того, чтобы их сбивать?
Люди, живущие неподалеку от НПЗ, нередко становятся свидетелями «живописной картины»: украинский дрон UJ-22 или «Лютый» медленно, своего рода «вразвалочку» атакует завод, после чего в небо взмывает столб огня и черного дыма.
Большинство украинских БПЛА тихоходные. Чтобы их сбить, не нужны С-400 или ЗРК «Панцирь» – такие системы требуются для иных целей.
Для обороны нефтеперерабатывающих заводов вполне достаточно и старенькой «Шилки». Это зенитная самоходная установка, вооруженная 23-мм автоматической пушкой. Ее поставили на вооружение вскоре после Карибского кризиса, еще в первой половине 1960-х годов. Однако, судя по характеристикам, она вполне сгодится, чтобы прикрыть русские НПЗ.
Более того, военные эксперты отмечают, что сгодится даже зенитная автоматическая пушка С-60, которую разработали во время Великой Отечественной войны, или легендарная ЗУ-23-2 производства 1960-х годов. Эффективным будет даже «УАЗик-пикап» с пулеметом «Утес» в кузове.
Логика здесь понятная. Во-первых, установка над линией боевого соприкосновения сплошного радиолокационного поля весьма затруднительна. К тому же некоторые дроны диверсанты собирают в России и спокойно запускают их с лесных опушек. Во-вторых, «Аллигаторов» (вертолетов Ка-52), которые эффективно борются с дронами, не хватает. В-третьих, современные, принятые на вооружение ЗРК в дефиците.
«Необходимо, чтобы хозяева предприятий, которые могут стать объектами атак БПЛА, занялись своей объектовой обороной. Необходимо создание средств РЭБ, «заточенных» на прикрытии промышленных объектов. На базах хранения МО стоят сотни ЗСУ «Шилка», не востребованных на СВО. Если их восстановить, то это прекрасное средство борьбы с БПЛА. На ключевых промышленных объектах необходимо разворачивать аэростатные сетевые завесы. Нужны дешевые легкомоторные поршневые истребители на базе спортивных самолетов», – отмечает военный эксперт Влад Шурыгин.
И здесь бы самое время расконсервировать антиквариат и поставить зенитчиков у каждого НПЗ. Но этого не происходит. Спрашивается, почему?
Впрочем, военкор Александр Харченко («Свидетели Байрактара») подчеркивает, что атаки на НПЗ России скоро украинцы уже будут производить реактивными дронами:
«На эту программу Запад и Украина уже выделили деньги и производственные мощности. Если от «тихолетов» мы не можем защитить, то с реактивными будет еще больше мороки».
Военкор Дмитрий Стешин напоминает, что, если негласный саботаж организации ПВО-защиты нефтеперерабатывающих предприятий продлится, «элиты» России может постигнуть судьба власть имущих Ливии. Как очевидец «арабской весны» Стешин вспоминает:
«В Ливии не было своей нефтепереработки. При этом бензин стоил дешевле питьевой воды без газа. В марте 2011 года в Бенгази я залил полный бак БМВ – около 70 литров – отличным 95-м, и обошлось мне это в 256 рублей.
Спустя пять месяцев, вспоминает военкор, он бегал по Триполи и пытался найти бензин, который тогда уже стоил 200 долларов за 20-литровую канистру.
От дефицита бензина ливийцы пришли в бешенство – культура общественного транспорта в стране была не развита, перегонять нефть самостоятельно, как многие делали в Чечне при Ельцине, никто не умел. Бешенство выместили на элитах, пишет Стешин:
«Трасса от Триполи до аэропорта вся была в сожженных машинах и завалена выпотрошенными чемоданами бегущих чиновников и партийных деятелей. Впрочем, убежать им не удалось. Единицы выбрались на Кипр на пароме Красного Креста».
Военкор считает, что саботажниками стоит срочно заняться нашей контрразведке, пока не стало слишком поздно…