Мнение: О причинах и последствиях кризиса в Казахстане
По мнению экспертов Московского Центра Карнеги, главным итогом кризиса стало окончание эпохи Нурсултана Назарбаева, который возглавлял республику с момента распада СССР и продолжал руководить Казахстаном после ухода с поста президента.
Совсем недавно, в 2021 году, Казахстан считался продвинутой автократией, на которую предлагали равняться другим республикам бывшего СССР, а казахский формат транзита власти вызывал живой интерес в Москве. Но все изменилось за первые несколько дней 2022 года: правящий режим столкнулся с массовыми беспорядками, самыми мощными за годы независимости, и был вынужден обратиться за помощью к ОДКБ, то есть к России. В хаосе событий сложно разобрать важные детали, но очевидно главное: эпохе Нурсултана Назарбаева в Казахстане пришел конец, пишет eedialog.org.
Газовый взрыв
В первые дни 2022 года на западе Казахстана в Мангистауской области люди вышли на улицы, требуя снизить цены на газ. С нового года те взлетели в два раза из-за проведенных властью реформ – цены начал регулировать свободный рынок, а не правительство.
С 3 января всего за сутки протесты не без помощи соцсетей распространились с запада на всю страну.
Коренная причина протестов в том, что за последние два года материальное положение значительной части казахского общества заметно ухудшилось. Инфляция в 2020-м она составила 7,5%, а в 2021-м разогналась уже до 8,9%. Продовольственная инфляция еще выше: 11,3% в 2020-м и 10,9% за первые 11 месяцев прошлого года. По сравнению с 2019 годом закредитованность населения выросла в 2020-м на 12,3%. А число только официально зарегистрированных безработных за 2021 год выросло на 12%. Одновременно падение цен на нефть в первой половине 2020-го снизило доходы бюджета, так что возможности правительства залить тлеющее недовольство деньгами тоже были ограничены.
С 2018 года до июня 2021-го в Казахстане прошло более 1300 акций, и большинство из них в Алма-Ате, куда стекаются внутренние мигранты. Помимо протестов, по мере наплыва приезжих в городе росла преступность – за десять лет (2007–2017) количество зарегистрированных в Алма-Ате преступлений выросло в четыре раза.
Вероятно, именно большое количество озлобленных молодых мужчин, которым особо нечего терять, объясняет быструю радикализацию протеста и переход к насилию. Пока президент Токаев обращался к жанаозенцам и обещал решить их проблемы, в Алма-Ате росло напряжение. По городу то тут, то там шли потасовки силовиков с толпой, появились мародеры – видимо, в основном бедные и разъяренные молодые приезжие.
За дальнейшими событиями было сложно уследить – власти периодически отключали интернет и мобильную связь по всей стране, как писали сотовые операторы, «по причинам предотвращения терактов». В это время толпы людей в Алма-Ате грабили оружейные магазины и супермаркеты, потрошили банкоматы, поджигали машины, захватывали бронетехнику военных. Толпа ворвалась в акимат (администрацию), прокуратуру, студии телеканалов и другие учреждения (многие сейчас разграблены, разгромлены и сожжены). На несколько часов был захвачен и аэропорт Алма-Аты.
Радикалы стали лицом протеста, что неудивительно, учитывая, что в руки к ним попало огнестрельное оружие. В соцсетях немало роликов, на которых протестующим буквально из багажника легковушки раздают автоматы. Не обошлось без погибших – пока речь идет о десятках.
Президент Токаев заявляет, что радикалы финансировались из-за рубежа, хотя и не обвиняет конкретные страны. Тональность выступлений президента, который в своем обращении к нации 7 января уже предвосхитил выводы расследования и обвинил в якобы хорошо скоординированных акциях некий единый командный центр и зарубежные силы, показывает, что выводы комиссии будут удобны для режима, а вернее – для самого Токаева, чья роль в системе власти Казахстана за эту неделю радикально изменилась.
Тандем, который лопнул
Токаев еще пару дней назад был лишь младшим участником управлявшего Казахстаном тандема, в котором бесспорным лидером был первый президент страны, 81-летний Нурсултан Назарбаев. Из-за смерти президента соседнего Узбекистана Ислама Каримова в 2016 году, Назарбаев начал готовить контролируемую передачу власти. Первым шагом стало назначение на пост главы Комитета национальной безопасности (КНБ) Карима Масимова – самого доверенного и компетентного участника президентской команды, возглавлявшего до того многие годы правительство и администрацию президента.
После долгих колебаний Назарбаев выбрал на роль преемника уже немолодого карьерного дипломата Токаева. Тоже полностью лояльный и интеллигентный, Токаев провел много лет вдали от Казахстана, а потому не имел собственной команды во власти, которая могла бы представлять угрозу для Назарбаева.
Шокировав нацию своим уходом с поста президента в 2019 году, Назарбаев сохранил в своих руках и формальные, и неформальные рычаги власти. Закон о статусе первого президента давал ему гарантии личной безопасности, а кресло председателя Совета безопасности наделяло огромными полномочиями – по сути, Назарбаев мог не только задавать стратегический курс, но и накладывать вето на многие решения своего преемника. Конструкцию дополняла фигура Масимова во главе КНБ и когорта других выдвиженцев Назарбаева, оставшихся на ключевых постах во власти.
За пару дней президент Токаев сломал несущие опоры двоевластия. Сначала было уволено правительство Аскара Мамина, одного из тяжеловесов назарбаевской эпохи. Затем Токаев сам занял должность главы Совета безопасности, объявив об этом вскользь во время срочного обращения к народу: «Как глава государства и с сегодняшнего дня председатель Совета безопасности намерен действовать максимально жестко».
А 5 января по конструкции был нанесен последний удар: от должности был освобожден Карим Масимов. Новым председателем КНБ стал глава Госохраны Ермек Сагимбаев, до прошлого лета возглавлявший службу безопасности президента Токаева. Уволен был и влиятельный замглавы КНБ Самат Абиш, племянник Назарбаева.
Сам экс-президент на публике пока не появлялся: последний раз его видели 28 декабря в Санкт-Петербурге на встрече с Владимиром Путиным, куда Назарбаев приезжал как почетный председатель ЕАЭС.
Новый Казахстан
Власти Казахстана не смогли своими силами остановить беспорядки в больших городах, а потому возложили вину за происходящее на террористов и радикалов, подготовленных «внешними силами». Это позволило Токаеву обратиться за помощью к ОДКБ, и в ночь на 6 января организация ответила согласием. Уже через несколько часов первые борта с российскими, белорусскими, таджикскими и армянскими военными начали прибывать в Казахстан.
Уже к вечеру 5 января власти отбили основные объекты по всей стране и проводили точечные зачистки в Алма-Ате и других крупных центрах протеста.
При таком раскладе в выигрыше и президент Токаев, и Москва. Казахский лидер демонстрирует населению, элите, соседям и миру, что может выстроить прагматичные отношения с Кремлем, которые позволяют не только привлекать на помощь российских силовиков, но и возвращать их потом назад.
Москва же решает сразу несколько задач. Во-первых, сохраняет дружественный режим в Казахстане, а это один из фундаментальных интересов российской внешней политики, и для его реализации все средства хороши. Во-вторых, поднимает авторитет ОДКБ, пошатнувшийся после недавних событий в Киргизии и Карабахе.
В-третьих, эффективная союзническая помощь и быстрый вывод войск укрепят позиции России среди нового поколения казахстанской бюрократии, на которое будет все больше опираться президент Токаев. Наконец, успешная операция покажет, что только Россия может играть роль внешнего гаранта безопасности в Центральной Азии – и ни визиты американских генералов в регион, ни китайские заставы в глухих углах Таджикистана не смогут пока изменить эту реальность.
Что касается самого Казахстана, то главным итогом нынешних событий, как бы они ни завершились, становится окончание долгой эпохи Назарбаева.
Как показывает опыт постсоветского пространства, протесты, подобные казахским, ведут не к реформам, а к ужесточению режимов – что в огромной России с ее имперским наследием, что в близкой к Европе Беларуси. Токаев уже пообещал призвать к ответу не только террористов, но и «подстрекателей» к беспорядкам из числа либеральных активистов и пока еще свободных СМИ.