«Санкции надо игнорировать»

О проблеме с рублёвыми инвестициями, перспективах отказа от доллара и российской экономике в случае введения санкций рассказал Михаил Хазин в программе Владимира Соловьёва «Полный контакт».

Соловьёв: Мы вчера с тобой говорили о матери всех санкций, а как нам обезопасить свою экономику? Как нам сделать так, чтобы санкции, которыми нам угрожает Америка, минимально по нам проехались?

Хазин: Мишустин об этом уже сказал: у нас две проблемы в стране, у нас вывод капитала и нехватка рублёвых инвестиций, на нижнем уровне их практически нет. Привлечь рублёвые инвестиции под маленькие проекты сложно. Если этим проектом занимается лично Владимир Владимирович, то всё будет хорошо. Но у Владимира Владимировича есть ресурсов условно 3-5 десятков. Это немало, 5 десятков больших строек, и они есть, желающие могут их найти в интернете. Их нет в СМИ и на раскрученных интернет-каналах, потому что они контролируются либералами. А малых инвестиций в то, что называется товарами народного потребления, вот этого нет и быть не может. Представьте, вы хотите взять кредит, приходите в банк и говорите: «Я хочу производить такую-то железяку. Она им нужна, сейчас они покупают китайские». Тебе банки говорят: «Ты что, сдурел? А у тебя есть залоги, земля?» «Ребята, зачем земля? Вот у меня железяки. Я станочек куплю». «Нет», или ставка 100-500%, потому что не положено.

Напомню, в Британской Империи было законодательное положение не развивать промышленное производство в колониях, только в метрополии. Они этот урок выучили. Нельзя давать туземцам развивать свою промышленность, а то у них появляются всякие «посейдоны», «сарматы» и прочее. Ну с «посейдонами» конфуз вышел, там уже всё летает, поэтому что-то надо делать, чтобы по крайней мере не было товаров народного потребления. Что нужно сделать для того, чтобы были инвестиции? Обращаю ваше внимание, для малого и среднего бизнеса вот этого жуткого налогообложения во многих странах нет, потому что есть упрощёнка, есть другие способы. Я знаю много примеров, когда налоговая перебарщивает, но в большинстве случаев, когда она перебарщивает, повод есть. Люди склонны вести себя некорректно по привычке. Налоговую систему нужно менять. НДС нужно резко сокращать, а лучше вообще отменять.

Соловьёв: Это вопрос не к налоговой службе, а к законодателю.

Хазин: Да, это вопрос к Минфину, потому что он готовит налоговое законодательство. При нынешнем руководстве Минфин умрёт, но налоги не снизит. Но есть ещё одна вещь – кредитно-денежная политика. Её надо менять. И нельзя сказать, что это фантазии, потому что Геращенко демонстрировал эту методику. Разумеется, она должна быть адаптирована к сегодняшнему дню, тем не менее, она в своё время дала 12-15% экономического роста.

Соловьёв: Подожди, это было с очень низкой базой. Мы же помним, это было сразу после обвала.

Хазин: Да, монетизация экономики была 4% – ниже нормы в 25 раз. Но сегодня она всё равно в 2,5 раза ниже нормы. Ну хорошо, у нас будут темпы не 15%, а 7%. Это не так плохо на фоне общего спада, падают сейчас все. Что делать? Я сейчас не буду влезать в детали, на самом деле всё уже есть, всё расписано, всёпонятно, более того, есть люди, которые этим занимаются. У нас даже школы есть целые. Вот на экономическом факультете МГУ есть кафедра, которая занимается тем, как сегодня правильно работать по аналогу Госплана, тем более у нас уже есть цифровизация, компьютеры, которые позволяют принимать быстро обоснованные решения, у нас, у фонда Михаила Хазина имеются нелинейные модели экономики, у Института народнохозяйственного прогнозирования, у Саши Широва есть межотраслевые модели. Всё у нас есть, другое дело, что это денежными властями (Минфином и Центробанком) не используется. Более того, смешные истории рассказываются про запрет криптовалюты, и люди, которые посмотрели обоснование, пришли к выводу, что обоснование, которое дал наш Центробанк, и то обоснование, которое дала Ботсвана, это перевод с одного и того же английского текста, видимо это телеграмма от МВФ.

Соловьёв: Думаю, врут. Как я понимаю, ЦБ оказался в абсолютном одиночестве со своей попыткой запретить крипту. Это то же самое, что сказать: «Поезд, стой, раз-два!»

Хазин: Ну, конечно! Бог с ним, ладно, я не буду говорить по поводу руководства ЦБ, это тяжёлый случай, но самое главное: а поговорить? Как в известном анекдоте.

Соловьёв: Скажи мне, а мы можем оторваться от доллара? Мы можем сделать так, чтобы наша экономика не была настолько напрямую доллароуязвимой?

Хазин: Уязвимость от доллара проявляется в двух видах. Первая – уязвимость инвестиций. В силу логики Гайдара и денежных властей у нас нет рублёвых инвестиций, а предполагается, что должны быть долларовые, которые к нам идут очень слабо. В этом смысле оторваться от доллара ничего не стоит. Перевести инвестиционную базу российскую на рубли уже ничего не стоит. Это очень легко сделать. Но разумеется, это не будет делать нынешнее руководство Центробанка, но это нужно делать уже сейчас. Вторая проблема – это внешний рынок. С внешним рынком мы оторваться от доллара не можем по банальной причине, потому что 70% мирового спроса, ну тут как считать, выражено в долларах, потому что США их датируют. Мы, грубо говоря, продаём газ и нефть за доллары или за евро, которые привязаны к доллару, в этом случае мы должны придумать, как мы их будем тратить. Это отдельная тема. Китайцы придумали, они сделали программу «один пояс – один путь», они стали захватывать территории в Африке. Другое дело, что они эти программы закрыли в прошлом году, потому что кризис, или по крайней мере сократили. Но могут быть и другие варианты, в том числе постепенно переводить спрос на наши нефть и газ не на доллары. Но это сложно, потому что валюты мало. С другой стороны, с Индией или с Китаем легко можно вести торговлю по бартеру или, скажем, с Японией. Если у тебя есть бартер, ты его можешь монетизировать не в доллар. Это разумная и понятная политика, но ей нужно заниматься.

Соловьёв: А мы можем взять и отказаться торговать углеводородами за валюту?

Хазин: За какую валюту? За рубли?

Соловьёв: Мы можем отказаться продавать их за доллары или евро?

Хазин: Если мы торгуем не за доллары, евро и рубли, то может оказаться, что ни у кого нет нужного количества денег. За что мы продаём, за йены? Во-первых, они тоже привязаны к доллару…

Соловьёв: Нет, здесь вариант либо юань, либо рубль.

Хазин: А рубль готов к выходу на мировые рынки? У нас к этому ничего не готово.

Соловьёв: А что должно быть готово?

Хазин: Нужно создавать соответствующую инфраструктуру. США создавали инфраструктуру выхода доллара на мировой рынок с 1944 года, долго и медленно. Мы в этом направлении не сделали ни одного шага. Есть такой персонаж Волошин, он был руководителем специальной организации по созданию в Москве международного финансового центра. Ты слышал, чтобы эта группа что-то сделала? Как раз и предполагается, что это будут рублёвые финансы. Ничего не делается вообще. И это не просто так. Поэтому тут нужно создавать специальные механизмы. Сначала надо разработать концепцию, которой нет, потом под эту концепцию нужно разработать институты и механизмы, которые будут её поддерживать, а потом начать реализовывать эти варианты. Это займёт как минимум годы.

Соловьёв: То есть у нас шансов оторваться от доллара нет, поэтому, если они сейчас нас хлопнут, будет больно, да?

Хазин: Нет, нет. Они не могут оторваться. Они могут запретить пользоваться долларами в смысле прямых переводов, но уже давно существуют разные способы… у нас покупка будет более сложным способом.

Соловьёв: Народ специфически относится, часть по-прежнему реагирует на курс доллара. С этим связаны цены на ряд товаров, от этого хочется отойти.

Хазин: Что такое либеральная команда в России? Это люди, которые хотят, чтобы Россия была частью Запада. Поскольку Путин этому мешает, Путина нужно убирать. Это системная логика. По этой причине каждый раз, когда можно сделать что-то плохое для Путина, например, девальвировать рубль, они это делают.

Кстати, у меня была такая история, один мой знакомый выступал на мероприятии, посвящённом электроэнергетике, я ему всё рассказал, как есть, он вышел на трибуну, стал рассказывать, и в этот момент в зале погас свет. Так что враг не дремлет.

Соловьёв: Но санкции же реально неизбежны, всё равно же введут?

Хазин: Неизбежны, ну и что?

Соловьёв: Поэтому надо сразу готовиться.

Хазин: Их надо игнорировать.

Соловьёв: Телефоны-то у нас у всех будут? Кредитные карты будут?

Хазин: Будут. Телефоны можно попытаться выключить. Ну, хорошо, выключат. Но тогда через 2 дня в каждой подворотне появятся умельцы, которые будут взламывать телефоны. Через 3 месяца снова всё начнёт работать. Ну что ты, не знаешь, как это делается? Более того, немедленно позвонят люди из соответствующих компаний западных: «Ребята, мы вам выдадим прошивочку, вы её используйте, и всё будет работать, вы только нам денежки платите».

Соловьёв: В таком количестве это сложно сделать, когда речь идёт о миллионах, вряд ли это так просто. Будет вопрос, что нам предложат наши китайские товарищи.

Хазин: Они безусловно предложат что-то, поскольку очень любят деньги. Поэтому я не вижу здесь никаких радикальных проблем. Кроме того, не забудь, как только ты это сделаешь, тут же долларовая система резко начнет скукоживаться. 5 лет назад это бы сыграло свою роль, сегодня 25% инфляция в США в промышленном секторе, куда им сейчас войну вести? Это невозможно. Они могут произносить слова, это обычное дело. Но они должны у себя как-то решать проблемы. Невозможно так, так жить нельзя. Рассыпается экономика, рассыпается социально-политическая система. Вон, Дробницкий рассказывает, какие интриги вокруг и внутри Белого дома. И что делать? В этой ситуации им просто не до войны.

Соловьёв: То есть ты в войну не веришь?

Хазин: В войну я не верю точно, я не верю даже в реальные действия, которые могут резко поколебать существующий порядок. У них сейчас одна-единственная задача: центр внимания переключить с внутренних проблем на внешние. И поэтому они создают виртуальную реальность.

Полный эфирное :