Новая Большая игра на крыше мира: власти Таджикистана готовятся к силовому задержанию Мамадбокирова
Это уже вторая масштабная силовая операция в Горном Бадахшане за четыре месяца. Что происходит в регионе и почему так обострилась борьба за него?
Переговоры замминистра внутренних дел Таджикистана с местными жителями, вставшими на защиту земляка, шли два дня и закончились безрезультатно. В Хороге, административном центре Горно-Бадахшанской автономной области (ГБАО), хорошо понимают, что это значит.
По информации РУССТРАТА, силовые структуры сосредоточивают в области дополнительные силы и военную технику. В самом Хороге блокирован квартал в районе Дашти Боло, где проживает семья неформального лидера Горного Бадахшана Мамадбокира Мамадбокирова (его называют просто Бокиром) и находятся шестеро его сторонников, выдачи которых требуют власти.
Это уже вторая за полгода силовая операция в высокогорном районе, расположенном на перекрестье границ Китая, Афганистана и Таджикистана. Сценарии схожи: каждый раз центральные власти берут под прицел местного лидера, население выходит его защищать, причем протесты выплескиваются по всем городам, где есть представители бадахшанской диаспоры: от Москвы и до Лондона. От кого же так тщательно зачищают район и почему после этих зачисток ситуация спокойнее не становится напряженнее? Может, игроков куда больше.
«Красная линия»
Противостояние между ГБАО и официальным Душанбе началось не сегодня, отсчет стоит вести с распада СССР. Все просто: в советские времена регион был полностью дотационным — высокогорье, объективная ограниченность местных ресурсов, проблемы с коммуникациями… Советская власть все это тянула, а новые власти стали уделять ГБАО гораздо меньше средств и внимания.
Регион нищал и осваивал жизнь по правилам, которые диктовало время. Появились неформальные лидеры, по своим законам решавшие проблемы простых людей, которые не решала власть. Так продолжалось до тех пор, пока власти Таджикистана в последние десять лет медленно, но последовательно не начали монополизировать все политическое пространство в республике. Началось противостояние. Те, кто привык жить без оглядки на федеральные власти, не хотели сдавать свои позиции, требуя большей самостоятельности, чем было у них. Последовали взаимные обвинения в контрабанде наркотиков и оружия, власти обвинили местных в связях с различными религиозными радикальными группировками.
Сценарий, можно сказать, для постсоветских времен типичный, но тут важна специфика ГБАО. Как самостоятельная административная единица эта область возникла в конце XIX века, когда в 1873 году в Лондоне русские и британские дипломаты после долгих споров подписали договор о разделе сфер влияния в Средней Азии. По сути, геополитические соперники по «Большой игре» провели некую «красную черту», которую договорились не переступать. Она прошла по рекам Памир — Пяндж — Амударья, далее — в туркменские пустыни. По договору и горная область была поделена на две части: одна отходила к Афганистану, который входил в зону британского влияния, вторая — к России. После революции она попала под юрисдикцию СССР.
Это не вся специфика. Подавляющая часть населения Бадахшана исповедует исмаилизм — одно из направлений шиизма в исламе. Исмаилизм наложил большой отпечаток на духовную культуру бадахшанцев, его можно назвать одним из этнических символов. Здесь, в частности, очень важна роль духовных наставников — пиров и халифов. Главным духовным лидером для горно-бадахшанцев является Шах Карим Хусейн Ага-Хан IV. Проживает он в Лондоне, но не оставляет своих единоверцев и оказывает им помощь через свой фонд — Фонд Ага-Хана. Этот фонд и его распорядители до сих пор имеют колоссальное влияние в ГБАО.
Стоит отметить, тут тоже своя специфика. Ага-хан является давним доверенным клиентом британской разведки МИ-6. Источники сообщают, что студентом Гарвардского университета он стал по протекции МИ-6, где специализировался по истории Востока. Проучившись год с небольшим, он отправился в свою первую командировку в Пакистан. Сам он объяснял это тем, что у него большое желание познакомиться с бытом и жизнью тех, кого он считает своими братьями и сестрами. После трехлетнего знакомства с регионом и официального вступления в должность имама исмаилитов, церемония которого была проведена в Дар-эс-Саламе (Танганьика), он возобновил учебу в Гарварде (в 1958 году). Позже вернулся в Лондон. В 1983 году, будучи одним из соучредителей Всемирного фонда дикой природы (ВФП), убедил пакистанское правительство создать в северной части провинции Читрал — как раз на афганской границе — два национальных парка. Этот отдаленный район не отличался ни изобилием животного мира, ни наличием исчезающих видов, а поток экотуристов иссяк в результате войны. Но зато Читрал был известен изобилием и качеством опиумного мака, который усердно выращивали моджахеды. И здесь же начинались маршруты контрабанды оружия в Афганистан… Ага-хан IV был патроном Ахмад Шах Масуда.
И если те или иные распорядители Фонда представляют на Памире Ага-хана IV, то сам Ага-хан IV, в свою очередь, представляет в регионе МИ-6.
Как ни странно, но эта замысловатая формула распределения власти до поры до времени в целом работала. Так, в 2012 году после убийства в ГБАО начальника местного управления Госкомитета нацбезопасности генерала Назарова Душанбе направил в Хорог войска. Дело дошло до штурма, город оказал мощное сопротивление. Десятки людей погибли, штурм был остановлен. Последовали недели переговоров при посредничестве Фонда Ага-хана, и в итоге войска из-под Хорога ушли. А после назначения в 2018 году главой ГБАО представителя Фонда Ага-хана Едгора Файзова беспорядки прекратились и вовсе.
Иными словами, был достигнут некий консенсус центрального правительства не только с бадахшанскими исмаилитами, но и с британской внешней разведкой МИ-6. И этот консенсус действовал до 2021 года, когда Едгор Файзов был отправлен в отставку, что тут же вызвало беспорядки (подробнее см. РИАФАН 12 декабря 2021 года).
Полковника никто не слышит
Если сопоставить события в регионе, все легко просматривается: бадахшанский консенсус стал сбоить после ухода американских военных из Афганистана в конце лета 2021 года. Файзов, будучи на тот момент главой ГБАО, приютил в регионе большое число беженцев из этой страны. Хорог стали называть прибежищем для афганцев.
Все это — в контексте крайне непростой ситуации, в которую попал Таджикистан после прихода талибов (запрещенное движение в РФ) к власти в Афганистане. Напомню: одним из главных противников талибов в гражданской войне остается таджикское и хазарейское (тоже шииты и исмаилиты) сопротивление, а в ту пору талибы и вовсе не говорили, где остановятся. В общем, подобное гостеприимство чиновника, за спиной которого вдобавок стоит не только Ага-хан, но и МИ-6, не могло не насторожить Душанбе. Пошли слухи о подготовке восстании местных исмаилитов. Хуже того — о переделе из наркотрафика Афганистана.
В общем, от греха чиновника отправили в отставку. После этого Файзов исчез из области, оставив также и управление Фондом Ага-хана. Мэром Хорога (и, по существу, руководителем области) был назначен Ризо Назарзода. А вместо Файзова во главе Фонда Ага-Хана занял серьезный человек — Мамадбокир Мамадбокиров. Это бывший полевой командир, после окончания гражданской войны и подписания Межтаджикского соглашения 1997 года успешно интегрировавшийся во властные структуры Таджикистана. Дослужился до полковника пограничных войск Комитета национальной безопасности, но при этом, по слухам, сохранил контроль и над организованной группой, ощутимо влияющей на обстановку в ГБАО.
В чем сегодня его обвиняют? Против 58-летнего Мухаммадбокира Мухаммадбокирова и шестерых его сторонников возбужденны уголовные дела за организацию массовых беспорядков в ноябре 2021 года в Хороге. Сами подозреваемые обвинения называют беспочвенными, а причину конфликта видят в намерении Душанбе ликвидировать ГБАО и назначить руководителем области очередного коррумпированного чиновника. Мухаммадбокиров утверждает также, что ставленники власти связаны с криминалом через наркотрафик и торговлю оружием.
Это локальное противостояние обостряется с каждым днем и грозит взорвать регион. Хотя сам инцидент, на основании которого против экс-полковника возбуждено дело по четырем статьям УК, прозаичен (им стало заявление начальника Управления образования ГБАО Лутфулло Наврузова об избиении): дело вышло на государственный уровень. По утверждению прокурора, Мамадбокиров «игнорирует требования следственных органов и не является на допрос». Для переговоров о сдаче отставного полковника органам дознания в Хорог приезжал глава МВД Рамазон Рахимзода. Министр даже предлагал заменить уголовное преследование на административный штраф взамен на содействие экс-полковника в передаче властям его шестерых сторонников.
Однако Мамадбокиров предложение отверг наотрез, заявив, что это противоречит его «жизненным принципам». После чего министр дал недельный срок для добровольной сдачи Мамадбокирова с соратниками — в противном случае будет применена сила. Представители местного духовенства просят отказаться от силового сценария, уверяя, что он чреват дестабилизацией региона и даже республики.
Контраст между размахом противостояния и банальностью повода, а также цикличность кризисов в ГБАО говорит о том, что задержание Мамадбокира Мамадбокирова — лишь один из шагов в «усмирении» непокорного региона. Консенсусные сценарии управления перестали работать. В пользу этого говорит и то, что созданная 28 ноября 2021 года для совместного урегулирования ситуации в области так называемая «Группа 44» или «Комиссия 44» на данный момент рассматривается властями как оппозиционная сила. Власти при этом утверждают, что «информация о наращивании силовых структур в Хороге является ложью».
«Ситуация стабильная: люди заняты своими насущными делами. Есть группа, проживающая за рубежом, которая всячески пытается дискредитировать усилия власти и спровоцировать внутригосударственное противостояние…» — по словам пресс-секретаря председателя ГБАО Голиба Ниятбекова.
Судить о настоящем положении дел в области, где интернет отключен с осеннего кризиса, достаточно сложно. Но истинные причины очередного обострения в ГБАО просматриваются: центральная власть стремится полностью подчинить Горный Бадахшан и использует для этого все возможности. В том числе и выступления в проправительственных СМИ жителей районов ГБАО, Дарваза и Ванджа с инициативой выхода из административного подчинения ГБАО и присоединения к Хатлонской области Таджикистана. Что, в принципе, противоречат статье 7 Конституции Республики.
«Территория Таджикистана неделима и неприкосновенна…Государство обеспечивает суверенитет, независимость и территориальную целостность республики. Пропаганда и действия, направленные на разделение единства государства запрещаются», — говорится в статье.
В этой связи важно напомнить, что раздел Горного Бадахшана по реке Пяндж на почти равные части Россией и Британией в 1873 году продержался полтора века. Тогда северная часть отошла к Российской империи, южная оказалась под властью эмиров Афганистана, находившихся в ту пору под влиянием Британской Индии. В дополнение стороны позже сформировали еще и Ваханский коридор. Речь, по сути, шла о буферной зоне между империями, которая теперь отделяет Таджикистан от Пакистана, а на востоке граничит с Синьцзян-Уйгурским автономным районом (СУАР) Китая.
В июле 2021 года талибы вошли в афганскую часть Ваханского коридора, где также проживают исмаилиты. Зашли без войны и стрельбы в те районы, где их раньше никогда не было. Вахан, кстати, зона интересов Китая. Появление талибов в Вахане — это определенно угроза китайскому Синьцзяну. Реакция Китая оказалась вполне ожидаемой после прихода талибов к власти в Афганистане. Китайцы тут же договорились с Таджикистаном, и бывший пограничный пост СССР в Мургабском районе, возле поселка Шаймак, отошел от таджиков к китайцам. Взамен они намерены построить для таджиков вторую базу. В октябре прошлого года парламент Таджикистана дал разрешение на его строительство в Вахане. Учитывая факт поддержания горно-бадахшанскими исмаилитами тесных отношений с фондом Ага-хана IV, не исключено, что МИ-6 выгодна милитаризация этого коридора и вовлечение Китая в возможный жесткий конфликт. Возможная задача этой новой «Большой игры» — погрузить приграничье в хаос. Важный вопрос: сможет ли Таджикистан противостоять этому в одиночку?
Данная статья является исключительно мнением автора и может не совпадать с позицией редакции.