«Моя твоя не понимай»: что стало с учительницей русского языка, которую выгнали из школы за отказ учить детей мигрантов
data-testid=»article-title» class=»content—article-render__title-1g content—article-render__withIcons-3E» itemProp=»headline»>"Моя твоя не понимай": что стало с учительницей русского языка, которую выгнали из школы за отказ учить детей мигрантов2 дня назад2 дня назад895 мин
Еще в 2022 году руководство школы №33, расположенной в поселке Аэропорт города Волгограда, приняло решение о реализации необычного педагогического проекта. В рамках этого эксперимента был сформирован специализированный класс, в который зачислили детей мигрантов, практически не владеющих русским языком.
Этот особый учебный коллектив получил обозначение 1-Ж и объединил 14 учеников, преимущественно выходцев из Узбекистана, Таджикистана и Азербайджана. Однако идея создания такого класса вызвала неоднозначную реакцию: с сомнением к ней отнеслись не только педагоги учебного заведения, но и сами родители иностранных школьников. Они надеялись, что их дети будут учиться в обычных, русскоязычных классах — с более высоким уровнем дисциплины и возможностью быстрее освоить язык через постоянное общение со сверстниками.
"Мы требуем, чтобы наши дети учились вместе с русскими школьниками, чтобы у них была возможность свободно общаться и в будущем нормально говорить по-русски, без акцента", — возмущались родители инофонов, попавших в специально сформированный класс.
Резкая критика волгоградского педагогического эксперимента прозвучала и из Москвы. Представители прессы, депутаты, а также некоторые сотрудники Министерства просвещения высказались против подобной инициативы.
В качестве аргумента против приводили зарубежный опыт, в частности — США и ряд стран Западной Европы. Например, в Германии, отмечали противники этой идеи, дети мигрантов, обучающиеся в школах с высоким процентом учеников восточного происхождения, со временем начинают общаться между собой на своеобразном сленге — так называемом Kanakisch Deutsch. Это грубая смесь арабского, турецкого и немецкого языков, которую практически невозможно понять посторонним.
Даже Нина Останина, возглавлявшая Комитет Государственной Думы по вопросам семьи, женщин и детей, не осталась в стороне и высказала жесткую позицию по отношению к экспериментальному классу:
«Создание подобного языкового анклава — бессмысленно. Это фактически образовательное гетто. Дети мигрантов должны обучаться наравне со всеми, в обычной языковой среде, осваивая полноценный русский язык», — подчеркнула она.
Тем не менее волгоградские чиновники и администрация школы остались при своем решении и отступать от задуманного курса явно не собирались.
"Моя твоя не понимай…"
Классным руководителем в экспериментальный класс была назначена молодая преподавательница русского языка — 25-летняя Татьяна Плотникова. За ее плечами на тот момент было всего три года педагогической практики и лишь один выпуск начального класса. Однако уже спустя короткое время Плотникова отказалась работать в этом классе.
Причины для такого шага были более чем веские. Фактически единственным человеком в классе, способным говорить по-русски, оказалась сама учительница. Остальные дети, как нетрудно догадаться, не имели даже базового знания языка. Перед педагогом была поставлена практически невыполнимая задача: научить этих детей говорить, читать и писать по-русски, а заодно подтянуть их по всем предметам до уровня сверстников из обычных русскоязычных классов.
"Я не являлась специалистом по преподаванию русского языка как иностранного, не владела восточными языками, а также не была знакома с культурными особенностями и психологией детей из других стран. Чему я могла научить этих детей, а главное как?" — вспоминает Ирина печальный опыт.
Кстати идея такого эксперимента зародилась еще за год до его реализации. Уже тогда в Волгоградской области наблюдался заметный рост числа детей мигрантов, поступающих в общеобразовательные учреждения. Буквально перед началом учебного года школы были буквально завалены заявлениями от родителей с просьбой принять их детей — в основном выходцев из Таджикистана, Узбекистана и Азербайджана.
Дирекция МОУ СОШ №33, действуя в рамках указаний, спущенных «сверху», отказать естественно не могла. Так и появился 1-Ж — отдельный класс, состоящий из 14 учащихся, руководство над которым было поручено Татьяне Плотниковой.
«Работать с такими детьми очень тяжело. Каждый урок мы вынуждены многократно повторять одно и то же, заучивать элементарные слова, чтобы материал хоть как-то усваивался. Они просто не понимают, что я от них хочу. К примеру, было задание: рядом с изображением птицы нужно было нарисовать фишку. Но многие дети даже не поняли, что на картинке изображены птицы», — делилась своими трудностями учительница по итогам первого месяца работы.
Кроме того, языковой барьер стал препятствием не только в общении с детьми, но и с их родителями.
«Я просила родителей помочь детям подготовиться к уроку дома. Но некоторые приходили совсем неподготовленными — взрослые просто не понимали, чего я от них требую. В общем классический — моя твоя не понимай», — жаловалась Плотникова.
Мало того, отцы учеников, руководствуясь строгими религиозными нормами, вообще отказывались вступать в диалог с женщиной-учителем, что порождало постоянные конфликты.
По воспоминаниям Ирины, случались и по-настоящему абсурдные ситуации. Родители некоторых учеников являлись в школу с переводчиками, поскольку сами не могли произнести по-русски ни слова. При этом с документами у них всё было в порядке.
«Не все родители владеют русским. Приходилось с каждым индивидуально разбираться, кто-то приводил с собой переводчиков. Причем документы у них были в полном порядке, поэтому администрация и принимала всех подряд», — вспоминала педагог.
Учитывая всё это, вряд ли стоит удивляться тому, что спустя год Татьяна Плотникова отказалась продолжать работу с этим классом. Во-первых, дополнительной оплаты за столь напряженный труд она не получала — напротив, ей приходилось еще и заниматься бумажной волокитой, заполняя множество ненужных отчетов.
Во-вторых, каждый родитель знает, что первый класс — это основа школьного обучения, и если летом не закреплять знания, ребенок многое просто забудет. А представить, как не владеющие русским языком родители помогают своему первокласснику повторять правописание в каникулы, весьма затруднительно. Вероятно, осознав, что все её усилия за предыдущий год были фактически напрасны и что начинать вновь придется с нуля, Плотникова просто не выдержала.
Особо показательна в той ситуации оказалась реакция руководства школы. Учительницу, которая не могла, да побольшому счету и не была обязана реализовывать новаторские идеи чиновников, просто вышвырнули на улицу, заставив написать заявление по собственному желанию.
Ирина не жалеет, что ушла из школы. Фото соцсетиИрина не жалеет, что ушла из школы. Фото соцсети
Однако бывшая учительница не расстроилась и без особого труда нашла себя в совершенно иной сфере — окончив курсы, стала мастером маникюра. Сегодня она делает довольно сложные ногти с хитрыми рисунками. В соцсетях бывшая учительница пишет, что клиенток у неё хоть отбавляй, а заработок с зарплатной педагога вообще не сравнится — в школе до увольнения она получала 22 тыс. рублей, а работая «на ногтях» иногда получается и по 150 тысяч.
Что же касается спецкласса, то, как пояснили в школе, свое существование он продолжил, но уже «с новым более опытным преподавателем».