Как я фотографировал самые жестокие места в Южной Америке
data-testid=»article-title» class=»content—article-render__title-1g content—article-render__withIcons-3E» itemProp=»headline»>Как я фотографировал самые жестокие места в Южной АмерикеСегодняСегодня10 минОглавление
Уже более десяти лет Томмазо Протти снимает этот беззаконный край — от сцен убийств в кишащей наркотиками городской Амазонии до кошмарного поезда с мигрантами «Зверь».
Существует популярный образ Бразилии; карнавальной культуры, золотых пляжей, нетронутой природы и экспериментальной архитектуры. А затем есть Бразилия, которая скрывается за любопытными глазами обычного туриста; повсеместного неравенства , жестокого насилия и адских разрушений. Более десяти лет удостоенный наград итальянский фотограф Томмазо Протти живет в стране и запечатлевает мрачные реалии жизни в Латинской Америке.
Он брал свою камеру в переполненные тюрьмы и неочищенные места убийств, следовал за наркоторговцами в их обходах и присоединялся к мигрантам, когда они проходили опасные переходы через джунгли. Его изображения смелые, отважные и сложные, и каждый из его проектов — будь то о смертельных сельских конфликтах или преступности банд в городах — работает над тем, чтобы разрушить ваши общие заблуждения, поднимая при этом множество новых вопросов.
Цифровой журнал VICE поговорил с Протти, который в настоящее время живет в Сан-Паулу, и тот рассказал о некоторых из своих самых впечатляющих работ.
Коренные протестующие из Каяпо Мекрагнотире блокируют шоссе в штате Пара в рамках протеста. Они хотели лучшей защиты от COVID-19, возмещения ущерба за строительство дороги рядом с их землей и консультаций по предлагаемой железной дороге для перевозки сои и кукурузы. (2020)Коренные протестующие из Каяпо Мекрагнотире блокируют шоссе в штате Пара в рамках протеста. Они хотели лучшей защиты от COVID-19, возмещения ущерба за строительство дороги рядом с их землей и консультаций по предлагаемой железной дороге для перевозки сои и кукурузы. (2020)
VICE: Расскажите, как вы впервые начали освещать преступность, насилие и неравенство в Бразилии.
Томмазо: Я хотел заниматься долгосрочными проектами, и одной из тем, которая меня сразу заинтересовала, было насилие. Как европеец, насилие, с которым вы сталкиваетесь здесь, в Латинской Америке, совершенно иное. Когда я переехал сюда, у меня была годовалая девочка, и я сразу почувствовал это чувство незащищенности; повседневное насилие. Бразилия — страна, в которой в среднем совершается 40 000 убийств в год. Но дело не только в убийствах и количестве оружия в стране; дело в неравенстве, в истории. Латинская Америка была сформирована насилием через рабство, колонизацию, независимость и образование государств. Существует долгая история неравенства, а неравенство порождает насилие.
Незаконная золотая шахта в штате Пара. (2022)Незаконная золотая шахта в штате Пара. (2022)
Давайте поговорим о вашем проекте Terra Vermelha [Красная Земля]. Есть фантастическая цитата, которая описывает его как «суровый, неромантизированный портрет современной Амазонки — не как первозданного убежища, а как сцены для современной антиутопии». Расскажите нам об этой антиутопии.
Я начал Terra Vermelha, как только приехал в Бразилию. Это проект о бразильской Амазонке и о связи между экологическим кризисом и социальным кризисом, происходящим в этом регионе. Когда я впервые приехал туда, моя голова была полна клише. Я думал, что это будет просто много природы и коренных племен. После всего лишь одной поездки я понял, что история намного сложнее. Современная Амазонка — это как новый Дикий Запад, беззаконная граница.
37-летний Жуниор, член наркобанды Familia do Norte и ключевая фигура в Манаусе, позирует с пистолетом для портрета на окраине города. (2017)37-летний Жуниор, член наркобанды Familia do Norte и ключевая фигура в Манаусе, позирует с пистолетом для портрета на окраине города. (2017)
Первый заказ, который я там сделал, был посвящен влиянию на окружающую среду недавно построенной плотины Бело-Монте, самой большой плотины в Амазонии. Я думал, что проведу время, бродя по лесу, но в итоге провел все время в соседнем городе Альтамира, потому что именно там ощущались самые прямые социальные последствия. Строительство плотины привлекло тысячи людей со всех концов в поисках строительных работ, и Альтамира стала известна как один из самых жестоких городов в стране. Он был полон убийств, организованной преступности, проституции и наркомании. Я обнаружил, что в основном освещаю места преступлений и нищету. Это открыло мне глаза на скрытую городскую сторону Амазонки; такие города, как Манаус и Белен.
Почему эти города стали такими жестокими?
Сама река Амазонка является одним из основных маршрутов наркотрафика в Латинской Америке, поэтому Манаус и Белен являются стратегическими центрами распространения и даже потребления, поскольку Бразилия сейчас является вторым по величине потребителем кокаина в мире после США и первым потребителем крэка в мире. Поэтому я решил сосредоточиться на всех этих проблемах в Амазонке, и я решил, что лучшим способом сделать это будет долгосрочный проект, который будет выстроен как мозаика, показывающая все эти разные проблемы бок о бок.
Сотрудники лесной охраны Гуахахары, патрулирующие заповедник коренных народов Арарибоя в штате Мараньян, избили еще одного коренного жителя, которого подозревают в сотрудничестве с нелегальными лесозаготовителями. (2019)Сотрудники лесной охраны Гуахахары, патрулирующие заповедник коренных народов Арарибоя в штате Мараньян, избили еще одного коренного жителя, которого подозревают в сотрудничестве с нелегальными лесозаготовителями. (2019)
Какие еще большие проблемы есть в регионе?
Большой проблемой являются сельские конфликты: около 50 процентов сельских земель в Бразилии принадлежат 1 проценту землевладельцев. Это привело к конфликтам среди безземельных крестьян, живущих в лагерях, которые требуют аграрной реформы. Поэтому я начал документировать массовые убийства, убийства полицией и захват государственных земель. Я также посетил несколько очень изолированных деревень, где коренные племена пытаются сохранить свой традиционный образ жизни на фоне угрозы незаконной добычи золота. Но я хотел избежать излишней романтизации, поэтому я также документировал общины коренных народов, живущих в городах.
Всё это ещё до того, как мы упомянули вырубку лесов.
Именно, самая важная проблема, потому что Амазония приближается к точке невозврата, по словам учёных. Поэтому я пришел к выводу, что это чрезвычайно сложный регион, и я хотел показать, как все эти проблемы и истории пересекаются друг с другом. Я думаю, когда большинство людей сегодня слышат об Амазонии, они думают о природе и о том, как она находится под угрозой, и поэтому главный вопрос заключается в том, как этого избежать. Но сосредоточившись на всех этих социальных проблемах в регионе, я пришел к мнению, что вы не можете сохранить природу в Амазонии, не улучшив жизнь людей, живущих в этом регионе. Так что Terra Vermelha не обязательно о «природе»; она о человеческой природе.
Уничтоженная растительность и сожженные поля в национальном лесу Жамаксим, охраняемом заповеднике площадью более 1,3 миллиона гектаров (3 миллиона акров), который является одним из самых опустошенных в Бразилии. (2020)Уничтоженная растительность и сожженные поля в национальном лесу Жамаксим, охраняемом заповеднике площадью более 1,3 миллиона гектаров (3 миллиона акров), который является одним из самых опустошенных в Бразилии. (2020)
Что больше всего потрясло вас во время съемок этого проекта?
В одной из поездок я следовал за коренной группой в Арарибое, штат Мараньян. Они создали небольшую вооруженную группу под названием «Guajajara Forest Guard» для защиты своих земель от нелегальных лесорубов. Я следовал за ними, когда они преследовали нелегальных лесорубов и уничтожали их лагеря. Я очень сблизился с одним из членов, Пауло Паулиньо. Но через два месяца после моего визита он был убит в засаде нелегальными лесорубами. Он был лидером коренного народа, но он был еще очень молод, всего 24 года. В тот момент я понял, насколько непредсказуемым и хрупким все было в этом регионе. Он был так предан защите природы, но я задавался вопросом, осознавал ли он на самом деле опасности, с которыми он сталкивался. Эти убийства коренных лидеров, активистов и безземельных крестьян в основном остаются незамеченными.
Пауло Паулиньо Гуахахара, он же Лобо Мау («злой волк»), был убит 1 ноября 2019 года в засаде, устроенной нелегальными лесозаготовителями на территории коренных земель Арарарибойя, штат Мараньян. (2019)Пауло Паулиньо Гуахахара, он же Лобо Мау («злой волк»), был убит 1 ноября 2019 года в засаде, устроенной нелегальными лесозаготовителями на территории коренных земель Арарарибойя, штат Мараньян. (2019)
Давайте поговорим о Tropic of Violence , вашем проекте, посвященном уровню убийств.
В последние годы были времена, когда уровень убийств в Бразилии превышал уровень убийств в странах, переживающих гражданскую войну, и я хотел понять, как это насилие влияло на жизнь простых людей. За эти годы я охватил сотни мест преступлений, но меня меньше интересовало фотографирование трупов, а больше — запечатление самой сцены и того, что происходит вокруг тела. Благодаря этому я заметил, насколько нормальным стало насилие. Толпы будут собираться и смотреть на место преступления, как на представление. Рядом будут играть дети, есть мороженое, а люди будут жить своей жизнью, в то время как трупы все еще будут лежать на улице. Это было для меня шоком.
Переполненная камера в сортировочном центре пенитенциарного комплекса Americano в Санта-Изабель-ду-Пара, где 302 заключенных делят пространство, рассчитанное на 148 человек. Камеры, рассчитанные на 12 человек, в итоге содержат более 25 заключенных. (2015)Переполненная камера в сортировочном центре пенитенциарного комплекса Americano в Санта-Изабель-ду-Пара, где 302 заключенных делят пространство, рассчитанное на 148 человек. Камеры, рассчитанные на 12 человек, в итоге содержат более 25 заключенных. (2015)
Я снова применил мозаичный подход в «Тропике насилия», показывая разные сцены, чтобы проиллюстрировать проблемы. Я получил доступ к наркоторговцам и бандам и посетил тюрьмы. В Бразилии одна из крупнейших тюремных систем в мире, и она полностью переполнена и контролируется преступными организациями. Я также изобразил жизнь в обществе, чтобы проиллюстрировать, как тесно связаны насилие и неравенство. Молодые чернокожие мужчины из бедных общин обычно оказываются наиболее частыми жертвами этих преступлений. И я провел время с родственниками жертв убийств, чтобы глубже понять эти проблемы и конфликты.
Жертва убийства в Манаусе, недавно освободившаяся из тюрьмы. (2019)Жертва убийства в Манаусе, недавно освободившаяся из тюрьмы. (2019)
Наконец, давайте поговорим о вашем проекте The Path , который изучает кошмарные путешествия, предпринимаемые мигрантами, желающими попасть в США из Южной Америки. Вы сосредоточили большую часть этого проекта на 100-километровом участке земли, известном как Дарьенский пробел на границе Колумбии и Панамы, который является единственным сухопутным мостом между Южной и Центральной Америкой. Для мигрантов, которые не могут путешествовать по воздуху или по морю, этот опасный и бездорожный маршрут через горные и болотистые тропические леса, а также преступные группировки, которые наживаются на контрабанде и вымогательстве, является единственным вариантом. Верно ли, что вы отправились в путешествие вместе с мигрантами, чтобы получить эти изображения?
Да, и это был самый сложный опыт в моей жизни. Мигранты отправляются в это путешествие с мечтой добраться до США, но даже Панамериканское шоссе не пересекает Дарьенский пробел, это единственное препятствие, поэтому вам приходится пересекать его пешком. Когда я был там [в 2024 году], каждый день отправлялось 2000-3000 человек. В основном они приезжали из Венесуэлы, Эквадора, Колумбии и Гаити, но были также люди из Азии и Африки.
Более 2000 мигрантов из Венесуэлы, Колумбии, Эквадора и Гаити собрались рано утром в лагере Лас-Текас, готовясь отправиться в путешествие по джунглям Дарьена. (2024)Более 2000 мигрантов из Венесуэлы, Колумбии, Эквадора и Гаити собрались рано утром в лагере Лас-Текас, готовясь отправиться в путешествие по джунглям Дарьена. (2024)
AD
Каково было ваше путешествие?
Оно заняло у меня семь дней. Вы взбираетесь на холмы и спускаетесь по грязным тропам; вам все время приходится пересекать реки. Это действительно рискованная среда, не только из-за угроз со стороны природы, но и местных банд. В Колумбии немного безопаснее, потому что все контролируется Gulf Clan [правая колумбийская неовоенизированная группировка и крупнейший наркокартель страны] — все мигранты платят им сбор в размере около 400 долларов перед началом путешествия. Но как только вы въезжаете на панамскую сторону границы, вы оказываетесь на нейтральной территории, и там много случаев изнасилований, нападений и убийств. Во время моего перехода я видел, как люди умирали от утопления — это распространенная причина смерти на тропе, потому что вы пересекаете большие реки с сильным течением. В джунглях вокруг вас невероятное количество мусора, потому что тысячи мигрантов проходили через них каждый день и оставляли свой мусор.
Мигранты преодолевают сильное течение реки Каньяс-Бланкас, разлившееся из-за обильных осадков, во время пересечения джунглей Дарьен в Панаме. (2024)Мигранты преодолевают сильное течение реки Каньяс-Бланкас, разлившееся из-за обильных осадков, во время пересечения джунглей Дарьен в Панаме. (2024)
Это похоже на ад на земле.
Так оно и есть, но многие люди отправляются в путь, не осознавая, насколько это будет трудно. У них нет доступа к надлежащей информации. Им говорят, что это закончится через два дня, и у многих из них заканчивается еда. Я начал делиться своим пайком, потому что знал, что грядет, и был готов. Реки настолько загрязнены, что пить воду из них нельзя, если у вас нет фильтра. И там много детей, поэтому всегда слышен плач. Это было действительно впечатляюще.
Ребенок обнимает свою мать в конце похода через Дарьенский проход, недалеко от места посадки, где лодки перевозят мигрантов в общину Бахо-Чикито в Панаме. (2024)Ребенок обнимает свою мать в конце похода через Дарьенский проход, недалеко от места посадки, где лодки перевозят мигрантов в общину Бахо-Чикито в Панаме. (2024)
Насколько я понимаю, как только эти мигранты прибывают на юг Мексики, они пытаются сесть в открытый грузовой поезд, известный как La Bestia («Зверь») или El Tren de la Muerte («Поезд смерти»), чтобы продолжить свой путь в США. Этот поезд стал печально известным из-за похищений, изнасилований и ужасных травм. Что вы увидели на «Звере»?
Во-первых, это не просто один поезд, это маршрут, но все называют все поезда на этом маршруте «Зверем». Иногда поезда не останавливаются, и вам просто нужно запрыгнуть или выпрыгнуть, и много людей погибает от падения. Иногда вы сидите между контейнерами, иногда внутри контейнеров, если они пустые. Но дело не только в самом поезде, а в среде, по которой вы путешествуете. Нам потребовалась неделя, чтобы пересечь только половину Мексики, и иногда поезд ждал в районах, контролируемых картелями, которые действительно опасны. А еще есть погодные условия. Пока мы пересекали ночью, температура в пустыне упала до -8 °C. Я был готов, потому что мне об этом рассказали, но многие мигранты не были готовы. У них не было достаточно одежды, поэтому было много людей, близких к гипотермии, и дети, которые плакали, и кровь капала из носа из-за низких температур.
Мигранты, путешествующие на грузовом поезде, пытаются поймать посылки с едой, которые бросают группы волонтеров, когда поезд движется за пределами города Сакатекас, Мексика. (2025)Мигранты, путешествующие на грузовом поезде, пытаются поймать посылки с едой, которые бросают группы волонтеров, когда поезд движется за пределами города Сакатекас, Мексика. (2025)
Поддерживали ли вы связь с некоторыми из тех, с кем вы пересекали границу?
Да, и это то, что потрясло меня больше всего. Я встретил семью во время перехода, и я снова отправился к ним в Мексику в этом году. Их дважды похищали с момента прибытия в Мексику, и они подверглись большой дискриминации. После всего, что они пережили в этом путешествии — одно из самых сложных испытаний для человека, особенно для семей с детьми, — они сказали мне, что Дарьенский пробел — ничто по сравнению с Мексикой.
Они сейчас там застряли из-за новых иммиграционных правил Трампа. Они не одиноки: пересечения границы сократились почти до нуля, теперь, когда Трамп урезал доступ к убежищу, и тысячи мигрантов застряли в Мексике и Центральной Америке. Они не могут попасть в США и не могут вернуться в свою страну, не возвращаясь тем же путем, которым приехали. Это невероятно.
Все фото: Томмазо Протти.
© Перевод с английского Александра Жабского.
Приходите на мой канал ещё — к нашему общему удовольствию! Комментируйте публикации, лайкайте, воспроизводите на своих страницах в соцсетях!