Военная цензура Великой Отечественной – кого запрещено было снимать фотокорреспондентам

Некоторые историки говорят, что у советской военной пропаганды, которая на первое место ставила воспевание мужества бойцов Красной Армии, была и темная сторона – замалчивание судеб многочисленных инвалидов войны. Государство практически отвернулось от кровавой войны, запретив даже фотографировать их.

Фотоцензура

С фотоаппаратом на фронте можно было увидеть немногих людей. В их числе были фотокорреспонденты ведущих военных и гражданских изданий, которые получали четкие инструкции в политуправлении – что можно и что нельзя снимать. К примеру, Георгий Луговой был фотографом дивизионной газеты «За Родину!» и вспоминал, что вообще запрещалось фотографировать любые боевые действия. Главное фотограф делал «парадные портреты» солдат и офицеров на фоне Красного знамени. Нечто иное редко попадало в советскую печать и подвергалось жесткой цензуре. Исследователь Олег Бакулин пишет, что «запрещались в публикации фотоснимки, которые могли деморализовать советских граждан в тылу и на фронте».

Автор отмечает, что судя по всему, «цензурные ограничения распространялись на фотографии раненых советский военнослужащих. Первую фотографию публиковали только спустя месяц после начала войны, 27 июля 1941 года в «Огоньке»,. На снимке Великжанина изображена медсестра, которая беседует с двумя ранеными улыбающимися красноармейцами. Если обратить внимание на детали снимка, станет понятно, что к публикации допускались только те кадры, где изображены раненые, жизнь которых в безопасности. К примеру, они окружены заботой и вниманием медперсонала или близких.

Перлюстрация писем

Внимательно следили и за частной корреспонденцией. Всем было понятно, что любые «шокирующие кадры» могут моментально разойтись по рукам. В 2014 году были рассекречены распоряжения НКГБ СССР. В документе отмечалось, что «за последнее время отмечены случаи пересылки в письмах одиночных и групповых снимков инвалидов Отечественной войны, с тяжелыми ранениями на фронте». Подполковник предполагал, что такие фотографии могут «организованно засылаться вражескими элементами в провокационных целях». Из-за этого сотрудники НКГБ на месте приказывали изымать такие снимки из писем. Речь шла про снимки лиц с тяжкими увечиями. Если кадр носил случайный характер, то письмо доставляли адресату, Но такой исход дела можно было называть благополучным.

«Если случай носил злоумышленный характер, то письма с такими снимками отправляли в соответствующие органы НКГБ или контрразведку «Смерш» для оперативных выводов в отношении злоумышленников.

Снимки сохраняли на случай каких-то претензий. Не исключено, что такие снимки и сегодня находятся под грифом «Совершенно секретно», хотя сегодня мало кто сомневается в том, что война – это не только Победа, но еще и горе и ужас.»