Все на зеленое: продолжит ли Европа бороться за экологию

Долгое время страны Европы говорили о необходимости перехода на зеленую
энергетику. Но грянули политический, и последовавший за ним энергокризис, и планы о нулевом углеродном следе ушли на второй
план. Почему же в новых экономических условиях Европа не переходит на
возобновляемые источники энергии? Об этом в комментарии для «Слово и Дело»
рассказал Александр Фролов, аналитик
Института национальной энергетики.

Меньше года назад европейские лидеры собирались в Глазго,
чтобы обсудить экологические проблемы, от которых «так сильно» страдает наша планета. Тогда
было сказано немало слов о необходимости развития зеленой энергетики. Но
сегодня Европа столкнулась с беспрецедентным энергетическим кризисом, и кажется, что идея о возобновляемой энергии была лишь признаком сытого общества — Европе важнее хотя бы выдержать
кризис, прогреться и не остаться без производств. Разговоры об экологии ушли на
второй план – теперь и уголь, и атомная энергетика уже не такие плохие, как о них говорила Грета Тунберг.

Где Грета Тунберг?

Казалось бы, сейчас есть все условия для внедрения зеленой энергетики,
и шведская активистка бы порадовалась. Действительно, с планами на ВИЭ
(возобновляемые источники энергии) сегодня в Европе все прекрасно, несмотря на энергетический кризис, от них никто не отказался. Сейчас усиленно
подсчитывается, сколько денег будет необходимо потратить на ускоренный переход
на возобновляемые источники. Ускоренный переход – значит на 20 лет быстрее, чем
предполагалось ранее. Называется цифра порядка 40 трлн долларов.

Развитие зеленой энергетики было запланировано еще в рамках замещения российского газа — тех планов, которые сегодня транслируют руководители Европейского союза. Кроме того, ряд ответственных лиц в Европе за последний месяц неоднократно
выступали с заявлениями о том, что нужно быстрее и широкомасштабное внедрять
возобновляемые источники энергии и самое главное – о том, что ни в коем случае
не откажутся от энергии возобновляемых источников водорода. Водород, к слову,
считается зеленой энергетикой. Но Греты Тунберг на горизонте не видать.

Ветер в голове

Но в медиаполе действительно сложилось впечатление,
что зеленая энергетика ушла на второй
план. И оно возникло не на пустом месте. Подробнее об этом в комментарии для «Слово
и Дело» рассказал аналитик Института национальной энергетики Александр Фролов.

«Сколько не говори «халва», а во рту слаще не станет.
Собственно, с энергетикой примерно такая же история: сколько не говори «ветер», «солнце»,
а электричества больше не производится. Тут есть два важных обстоятельства.
Первое не зависит ни от кризисных явлений, ни от мирового энергетического
кризиса, ни от текущего политического кризиса. Это обстоятельство называется «ветер просто не дует». В 2021 году произошел значительный провал в области электрогенерации
на ветроэлектростанциях. Общий объем произведенной электроэнергии оказался
значительно ниже, чем годом ранее. Начало 2022 года вроде как было довольно
оптимистичным для ветрогенерации, но ветер переставал дуть, производство электроэнергии
падало в четыре-шесть раз за сутки», — объясняет эксперт.

Итоги первого квартала 2022 года по ветроэлектрогенерации
для Германии, которая обладает самыми крупными мощностями в Европе, говорят,
что ветроэлектростанции произвели электричества больше, чем за первый квартал
2021, но меньше, чем за первый квартал 2020 года. При том, что установленные
мощности ветроэлектростанций выросли за это время на несколько гигаватт.

Кроме того, в ЕС в целом падает потребление электроэнергии,
и падает не в течение последнего месяца, а начиная со второй половины 2021
года. То есть, как только начали дорожать электроносители, сразу начали «отпадать»
и потребители электроэнергии и отдельных видов генерации. Например, сильно
просела газовая, потому что ею стали меньше пользоваться – в пользу
угольной генерации.

«И тут мы приходим ко второму обстоятельству. Оно заключается
в процессах, которые идут в рамках мирового энергетического кризиса. Это замещение
газа углем. То есть, объем потребляемого газа снизился. Например, в Германии
сокращение составило, и это без всяких шуток, впечатляющие 6% – это очень
много. Да, уголь замещается, где это возможно. Где это невозможно, он,
разумеется, не замещается – невозможно его заместить углем в тех сегментах, где
газ используется не как топливо, а как сырье. И здесь мы приходим к самому
главному: к текущему моменту Европейский союз пришел к ситуации, при которой,
говоря про энергетику, уже нельзя не говорить про экономику, А говоря про
экономику, вы не можете говорить про абстракции вроде «давайте увеличим
количество возобновляемых источников энергии»», — объясняет Александр Фролов.

Промышленность, деньги или экология?

Европейские промышленные производители кричат, что нельзя отказываться от российского газа, что газ должен быть дешевле, потому
что для них это вопрос, связанный с объемом производств и даже с возможностью продолжения
производства.

Производителей не интересуют нестабильные ветряки. Их
интересует стабильное поступление сырья и низкие цены и на сырье, и на
электроэнергию. Европейские лидеры пытаются замещать российский газ, например,
катарским. Но у Катара нет свободного газа для Европы.

От зеленой энергетики никто не отказывается, потому что
зеленая энергетика – это не про спасение планеты, а про перераспределение
финансовых потоков. И сейчас, оказывается, ВИЭ, закрытие угольных электростанций,
частичное закрытие атомных электростанций сильно подрывает существующие русла,
по которым идут финансовые потоки.

А без этого они могут пойти, куда не надо. Например, к китайским
производителям оборудования, которое позволяет увеличить эффективность угольных
электростанций. Или к российским производителям оборудования для атомных электростанций.
Надо ставить солнечные панели? Какая неожиданность, они же тоже производятся в
Китае. Но что поделать.