Сырьевая зависимость — шанс для России. Особенно сейчас

Десятилетиями, еще начиная с советских времен сырьевую зависимость России называли главной проблемой и основным тормозом развития нашей экономики. Действительно, так оно и было.

Если описывать очень упрощённо, то модель выглядела следующим образом.

На мировой рынок продавались наши природные ресурсы. И не только нефть и газ. На экспорт шло золото, иные драгметаллы, железная руда, редкоземельные металлы, лес, удобрения (тоже по факту сырье) и так далее.

Ситуацию ухудшал тот факт, что на внутреннем рынке наши же ресурсы также продавались по ценам, близким к мировым. Да, по всем позициям. По газу, например, ФАС ежегодно индексирует цены на уровне ниже инфляции и значительно ниже мировых. По нефтепродуктам ситуация несколько отличается. Потребитель, в сравнении с иными государствами, получает дешевое топливо, однако это происходит благодаря всевозможным демпферам — прямых отчислений из бюджета. То есть, за нашу же нефть платит федеральный бюджет.

Что же касается всевозможных металлов, то здесь ситуация абсурдная. Машиностроители вынуждены были покупать металл по цене, привязанной к Лондонской бирже.

В общем, до настоящего момента мы не имели возможности использовать наше естественное преимущество — географический потенциал. Тем не менее, ситуация стремительно меняется

У сырьевой иглы России есть и обратная сторона. Не только мы зависим от экспорта природных ресурсов. От них зависят и те страны, куда мы продаем полезные ископаемые. Причем для многих. Как, например, для Германии, эта зависимость катастрофична. Прекращение импорта русской нефти и газа оставит от экономики ФРГ руины. Без шанса на возрождения, ведь основа немецкой экономики — предприятия машиностроения — будет моментально заменена производителями из иных государств. А вслед за Германией как карточный домик развалится и вся экономика ЕС. Может быть, мы слишком оптимистичны, однако сухие цифры позволяют сделать такой вывод. Нужно ли России идти на подобный сценарий — рассмотрим в следующих публикациях.

Сейчас об ином. За последние два месяца правительство предпринимает важные шаги по созданию двухконтурного ценообразования на сырьевые товары России. Первый контур — экспортный. Второй — внутренний.

Мы видим шаги как по ограничению цен на внутреннем рынке, так и по его насыщению сырьевыми товарами.

По ограничению цен ярким примером является ситуация в металлургической отрасли. Металлургам впервые за 30 лет была спущена директива: цена для внутреннего рынка должна формироваться исходя из формулы «себестоимость + 10-12%». Не больше.

По насыщению внутреннего рынка в пример можно привести ситуации в сфере АПК. Так экспорт удобрений подвергся жесткому квотированию, в то время, как ряд продукции сельского хозяйства был и вовсе запрещен к вывозу.

По пшенице, где действуют соответствующие пошлины, экспортная цена составляет 358 долларов за тонну третьего класса. Это порядка 28-29 тысяч рублей. В это же время на внутреннем рынке реализация пшеницы идет по цене в 15-15,5 тысяч рублей.

Таким образом мы видим, что сейчас правительство старается воспользоваться сырьевой зависимостью России. Парадоксально, но эта особенность может стать важнейшим драйвером развития экономики. Ведь производить товары с высокой добавленной стоимостью в России становится куда выгоднее, чем в иных государствах. Все необходимое с точки зрения наличия дешевых природных ресурсов и товаров первичной переработки есть.

Другое дело, что здесь возникает масса иных проблем, начиная от отсутствия достаточного количества технологий, заканчивая не самым большим рынком сбыта. Но это уже иные вопросы, которые также необходимо решать. Что же касается создания двухконтурной системы ценообразования, то с этой задачей правительство справляется. Первые шаги выполнены успешно и результат уже есть.

Константин Двинский