Украинские добровольцы на востоке чувствуют себя брошенными
Американская The Washington Post опубликовала вчера интервью с командиром роты ВСУ, рассказавшем о тяжелом положении в рядах украинской армии. После публикации материала его сняли с должности и арестовали
ДРУЖКОВКА, Украина. — Застряв в своих окопах, украинские добровольцы жили днями на картошке, пока российские войска обстреливали их артиллерией и ракетами «Град» на ключевой восточной линии фронта. Малочисленные, необученные и сжимающие только лёгкое вооружение, солдаты молились о прекращении обстрела и о том, чтобы их собственные танки перестали палить в русских.
— Они [русские] уже знают, где мы находимся, и когда украинский танк стреляет с нашей стороны, он выдает нашу позицию, — вспоминает недавний бой командир их роты Сергей Лапко. — И нас начинают обстреливать всем — «Градами», минометами. И ты просто молишься, чтобы выжить.
Украинские лидеры создают и поддерживают в обществе образ военной неуязвимости — своих добровольческих и профессиональных сил, триумфально противостоящих российскому натиску. Видео штурмов российских танков или позиций ежедневно публикуются в социальных сетях. Художники создают патриотические плакаты, билборды и футболки. Почтовая служба даже выпустила марки, посвященные гибели российского военного корабля в Чёрном море.
Украинским силам удалось помешать российским попыткам захватить Киев и Харьков и одержать победы на полях сражений на востоке. Но опыт Лапко и его группы добровольцев предлагает редкую и более реалистичную картину конфликта и сражений Украины за то, чтобы остановить продвижение России в этой части Донбасса. Украина, как и Россия, предоставляет скудную информацию о погибших, раненых или потерях военной техники. Но после трех месяцев войны эта рота из 120 человек сократилась до 54 — из-за смертей, ранений и дезертирства.
Добровольцы до вторжения России 24 февраля были гражданскими лицами и никак не ожидали, что их отправят на одну из самых опасных линий фронта на востоке Украины. Они быстро оказались в перекрестье прицела войны, чувствуя себя брошенными своим военным начальством и борясь за выживание.
— Наше командование об ответственности за нас не думает, — говорит Лапко. — Они присваивают себе только наши достижения. Они не оказывают нам поддержки.
Когда они больше не могли терпеть, Лапко и его старший лейтенант Виталий Хрусь на этой неделе отступили с членами своей роты в гостиницу вдали от фронта. Там оба мужчины и поговорили с The Washington Post под запись, зная, что им грозит военный трибунал и тюремное заключение.
Сергей Лапко (слева) и Виталий Хрус рассказывают о трудностях, с которыми пришлось столкнуться их мужчинам на передовой в Украине. (Евген Семехин для Washington Post) (Сударсан Рагхаван/TWP)
— Если говорить за себя, то я не полевой командир, — добавил он. — Но ребята будут со мной, и я буду стоять с ними до конца.
Командир добровольческого батальона Игорь Кисилейчук не ответил на звонки или письменные вопросы The Post для публикации, но поздно вечером в четверг отправил краткое сообщение, в котором говорилось: «Без этого командира подразделение защищает нашу землю», явно намекая на Лапко. Представитель украинских военных отказался от немедленных комментариев, заявив, что для предоставления ответа потребуются «дни».
— Война ломает людей, — сказал Сергей Гайдай, глава областного военного управления в Луганской области, признав, что многие добровольцы не были должным образом обучены, поскольку украинские власти не ожидали вторжения России. Но он утверждал, что обо всех солдатах заботятся: — У них достаточно медикаментов и еды. Единственное, есть люди, которые не готовы воевать.
Но опасения Лапко и Хруса недавно поддержал взвод 3-го батальона 115-й бригады, базирующейся поблизости, в осажденном городе Северодонецк. В видео, загруженном в Telegram 24 мая и подтвержденном как подлинное помощником Гайдая, добровольцы заявили, что больше не будут сражаться, потому что у них не было надлежащего оружия, тыловой поддержки и военного руководства.
— Нас отправляют на верную смерть, — сказал доброволец, читая подготовленный текст и уточнив, что подобное видео снимали и военнослужащие 1-го батальона 115-й бригады. — Мы не одни такие, нас много.
Украинские военные опровергли утверждения добровольцев в своем собственном видео, размещенном в Интернете, заявив, что у «дезертиров» было всё необходимое, чтобы сражаться.
— Они думали, что приехали на отдых, — сказал один из военнослужащих. — Вот почему они бросили свои позиции.
Через несколько часов после того, как The Post взяла интервью у Лапко и Хруса, сотрудники службы безопасности Украины прибыли в их отель и задержали некоторых из их людей, обвинив их в дезертирстве.
Мужчины утверждают, что это они были брошены.
В ожидании смерти
До вторжения Лапко был бурильщиком нефтяных и газовых скважин. Хрус покупал и продавал электроинструменты. Оба жили в западном городе Ужгороде и вступили в силы территориальной обороны — гражданской милиции, возникшей после вторжения.
Лапко, сложенный как борец, был назначен командиром роты 5-го отдельного стрелкового батальона в составе 120 человек. Столь же крепкий Хрусь стал командиром взвода под командованием Лапко. Все их товарищи были с Западной Украины. Им вручили автоматы АК-47 и провели обучение, которое длилось менее получаса.
— Мы выпустили по 30 пуль, а потом они сказали: «Вы не можете получить больше; слишком дорого», — сказал Лапко.
Им был дан приказ направиться в западный город Львов. Когда они добрались туда, им было приказано двигаться на юг, а затем на восток в Луганскую область на Донбассе, часть которой уже находилась под контролем поддерживаемых Москвой сепаратистов и теперь оккупирована российскими войсками. По словам Лапко, пара десятков его людей отказались воевать, и их посадили в тюрьму.
A May 22 image shows the destroyed bridge that once connected Lysychansk with Severodonetsk in eastern Ukraine. (Aris Messinis/AFP/Getty Images)
Это также задача людей Лапко. Если Тошковка падет, русские могут продвинуться на север в сторону Лисичанска и полностью окружить Северодонецк. Это также позволило бы им заняться более крупными городами в регионе.
Когда добровольцы впервые прибыли, их ротации в Тошковке и из нее длились три-четыре дня. По мере обострения войны они оставались минимум неделю, а то и две.
— Еду доставляют каждый день, за исключением обстрелов или плохой ситуации, — говорит Хрус.
А в последние недели, по его словам, ситуация значительно ухудшилась. Когда их цепочки снабжения были прерваны бомбардировками на два дня, мужчинам пришлось довольствоваться картофелиной в день.
Большинство дней и ночей они проводят в траншеях, вырытых в лесу на окраинах Тошковки или в подвалах заброшенных домов.
— У них нет воды, там ничего нет, — говорит Лапко. —Только вода, которую я приношу им через день.
— Это чудо, что русские не прорвали линию обороны в Тошковке, — говорит Хрус, и Лапко согласно кивает. Помимо винтовок и ручных гранат, единственным оружием, которое им выдали, была горстка гранатометов для противодействия хорошо оснащенным российским силам. Но никто не показывал бойцам Лапко, как пользоваться РПГ.
— У нас не было должной подготовки, — говорит Лапко.
— Это где-то четыре РПГ на 15 человек, — говорит Хрус, качая головой.
По его словам, русские развертывают танки, боевые машины пехоты, ракеты «Град» и другие виды артиллерии — когда они пытаются проникнуть в лес с наземными войсками или пехотными машинами, они могут легко подобраться достаточно близко «чтобы убить».
Пророссийские силы направляют листовки в сторону Северодонецка для рассеивания информации со своих позиций в Луганской области. (Александр Ермоченко/Reuters)
— Ситуация контролируемая, но сложная, — говорит Хрус. — А когда против нас тяжелое вооружение, нам не с чем работать. Мы беспомощны.
За своими позициями украинские силы имеют танки, артиллерию и минометы, чтобы поддержать людей Лапко и другие подразделения вдоль фронта. Но когда танки или минометы стреляют, русские отвечают ракетами «Град», часто в районах, где укрываются люди Лапко. В ряде случаев его войска оказывались без артиллерийской поддержки.
Отчасти это связано с тем, что Лапко не предоставили радио, говорит он. Так что связи с его начальством в Лисичанске нет, что мешает позвать на помощь.
Мужчины обвиняют россиян в использовании фосфорных бомб — зажигательного оружия, которое запрещено международным правом при использовании против мирных жителей.
— Она взрывается на высоте от 30 до 50 метров, медленно опускается и сжигает все вокруг, — говорит Хрус.
— Знаете, что у нас против фосфора? — спрашивает Лапко. — Стакан воды, да кусок ткани, чтобы прикрыть рот!
И Лапко, и Хрусь рассчитывают погибнуть на фронте. Вот почему Лапко носит пистолет.
—Против них это просто игрушка, а у меня так, что если меня возьмут, я застрелюсь, — говорит он.
Выживание
По словам Лапко, несмотря на трудности, его люди сражались мужественно. Указывая на Хруса, он заявил: «Этот парень — легенда, герой». По словам его командира, Хрус и его взвод убили более 50 российских солдат в ближнем бою.
По его словам, в недавнем столкновении его люди атаковали две российские бронемашины с примерно 30 солдатами, устроив им засаду с применением гранат и огнестрельного оружия.
— Их ошибка была в том, что они не пошли за нами, — говорит Лапко. — Если бы они так поступили, я бы сейчас с вами здесь не разговаривал.
Лапко представил к медалям за доблесть 12 своих бойцов, в том числе двоих посмертно.
Война нанесла тяжелый урон его роте, а также другим украинским силам в этом районе. Двое его бойцов были убиты, среди 20 погибших во всем батальоне, и «многие ранены и сейчас выздоравливают», сказал он.
А есть те, кто получил травму и не вернулся.
— Многие получили контузию. Я не знаю, как их считать, — сказал Лапко.
Потери здесь в основном держатся в секрете, чтобы защитить боевой дух солдат и широкой публики.
— По украинскому телевидению мы видим, что потерь нет, — говорит Лапко. — Нет правды.
Похороны украинского военнослужащего Эдуарда Трипильченко 25 мая в Киеве. Трипильченко погиб в бою на востоке Украины 23 мая. (Олег Петрасюк/EPA-EFE/REX/Shutterstock)
Он добавил, что большинство смертей произошло из-за того, что раненых солдат не эвакуировали достаточно быстро, часто по 12 часов ждали доставки в военный госпиталь в Лисичанске, в 15 милях от него. По словам Лапко, иногда мужчинам приходится нести раненого солдата на носилках до двух миль пешком, чтобы найти машину. По его словам, две машины, приписанные к его роте, так и не прибыли, и вместо этого они используются людьми из военного штаба.
— Если бы у меня была машина и мне сказали, что мой товарищ где-то ранен, я бы приехал в любое время и забрал его, — говорит Лапко, который ездил из Лисичанска в гостиницу на своей битой машине. — Но у меня нет необходимого транспорта, чтобы туда добраться.
Спасаться бегством
Лапко и его люди всё больше разочаровывались в своем начальстве. Его просьба о наградах не была одобрена. Командир его батальона потребовал, чтобы он отправил 20 своих солдат на другую линию фронта, а это означало, что он не мог вывести своих людей из Тошковки. Он отказался выполнять этот приказ.
Последнее оскорбление произошло на прошлой неделе, когда он прибыл в военный штаб в Лисичанске после двухнедельного пребывания в Тошковке. Но, оказалось, по его словам, что командир его батальона и члены штаба уехали в другой город, не сообщив ему об этом, взяв с собой еду, воду и другие припасы.
— Они оставили нас на произвол судьбы, — сказал Лапко. — Я думаю, что нас послали сюда, чтобы закрыть брешь, и никого не волнует, живы мы или мертвы.
Поэтому он, Хрусь и несколько членов их компании проехали 60 верст до Дружковки, чтобы остановиться на несколько дней в гостинице.
— Мои ребята впервые за месяц смогли помыться, — говорит Лапко. — Вы знаете, гигиена! У нас её нет. Мы спим в подвалах, на матрасах, а вокруг бегают крысы.
Он и его люди утверждают, что хотят вернуться на фронт.
— Мы готовы и будем сражаться, — говорит Лапко. — Мы защитим каждый метр нашей страны — но адекватными приказами и без нереальных приказов. Я принял присягу на верность украинскому народу. Мы защищаем Украину и никого не пустим, пока живы.
Но в понедельник в гостиницу приехали силовики Украины и забрали Хруса и других членов его взвода в изолятор на двое суток, обвинив их в дезертирстве. Согласно приказу, с которым ознакомилась The Post, Лапко был отстранен от должности. Его держат на базе в Лисичанске, и его будущее неясно.
По телефону в среду он сказал, что ещё двое его людей были ранены на передовой.