«Хватит заниматься самообманом»: врачи намекают родным Тиграна Кеосаяна, что пришло время принять непростое решение

Известный российский режиссёр и телеведущий Тигран Кеосаян уже около шести месяцев пребывает в состоянии глубокой комы. В конце декабря 2024 года, в возрасте 59 лет, он перенёс тяжёлый инфаркт, который привёл к остановке сердца и клинической смерти. Врачи смогли своевременно реанимировать пациента и запустить сердечную деятельность, однако, несмотря на усилия медиков, последствия оказались крайне серьёзными — Кеосаян впал в продолжительное бессознательное состояние.

С января 2025 года его состояние врачи оценивают как стабильно тяжёлое. Он остаётся подключённым к аппарату искусственной вентиляции лёгких и проходит лечение в московском госпитале имени Н. Н. Бурденко.

Супруга режиссёра, главный редактор телеканала RT Маргарита Симоньян, лишь изредка делится сведениями о его самочувствии. Медицинские специалисты, комментируя ситуацию, избегают прогнозов, подчёркивая сложность текущего состояния. Какие терапевтические меры предпринимаются, что говорят врачи о перспективах восстановления, и что известно о появившихся слухах о возможном прекращении жизнеобеспечения — читайте в нашем материале.

Свежие новости: скромные сдвиги дают повод для осторожного оптимизма

К концу июня 2025 года состояние Тиграна Кеосаяна по-прежнему остаётся крайне тяжёлым — режиссёр находится в глубокой коме. Однако в последние недели медики начали фиксировать начальные признаки активности, которые внушают сдержанный оптимизм — в поведении пациента стали появляться ощутимые, пусть и слабые, реакции на внешние раздражители.

Маргарита Симоньян, супруга Кеосаяна и главный редактор телеканала RT, рассказала, что её муж начал реагировать на обращённую к нему речь. Так, на просьбу моргнуть Тигран действительно даёт ответную реакцию, что свидетельствует о том, что его мозг всё ещё жив. Кроме того, со слов медперсонала госпиталя, режиссёр временами слегка приоткрывает рот, слабо двигает кончиками пальцев на руках и ногах при тактильном контакте. Эти признаки стали проявляться лишь к концу января — до 30 числа каких-либо реакций от пациента не наблюдалось вовсе.

Специалисты осторожно оценивают подобную динамику как начальный, но стабильный сдвиг в положительную сторону. Каждое движение, каждое моргание рассматриваются как важные признаки жизнедеятельности на фоне продолжающейся комы. Тем не менее врачи воздерживаются от чётких прогнозов, подчёркивая, что процесс выхода из этого состояния может занять длительное время.

Так, по мнению одного из кардиологов, на слова которого ссылается издание 7дней.ru, организм пациента, несмотря на ранее перенесенные сердечные приступы, оказался на удивление выносливым. И то, что он реагирует на внешние раздражители, безусловно, является хорошим знаком. Но говорить о том, что режиссёр в скором времени придёт в себя, всё же рановато.

«Организм Тиграна демонстрирует хорошие резервы, но точные сроки назвать невозможно», — приводит слова анонимного источника 7дней.ru.

По мнению специалистов, пробуждение может потребовать месяцев интенсивной терапии, а последующая реабилитация — ещё больше усилий и времени. Таким образом, поводы для надежды действительно есть, однако путь к возможному выздоровлению остаётся долгим, сложным и непредсказуемым.

Один из докторов, входящих в команду лечащих специалистов, также поделился умеренно позитивной оценкой текущей ситуации:

«Мы фиксируем незначительное, но всё же положительное изменение в состоянии пациента. Однако, учитывая, что причиной комы стала остановка сердца на фоне хронических сердечно-сосудистых проблем, делать долгосрочные прогнозы сейчас преждевременно. Процесс восстановления в таких случаях сложен и крайне индивидуален».

Проще говоря, даже при наличии определённых признаков улучшения оценить сроки возможного выхода из комы сложно — слишком многое зависит от физиологических особенностей организма.

Среди других специалистов, высказывающихся своё компетентное мнение по этому тяжелому случаю, — кандидат медицинских наук Андрей Кондрахин. Он подчёркивает, что перенесённая Кеосаяном клиническая смерть, сопровождавшаяся временным прекращением кровообращения, оказывает мощнейшее влияние на весь организм:

«Когда сердце перестаёт качать кровь, страдают все органы без исключения. Даже если работу сердца удаётся восстановить, добиться полноценного возвращения к жизни — большая редкость», — отмечает эксперт.

Невролог Александр Комаров, в свою очередь, акцентирует внимание на важности внешней стимуляции мозга. По его словам, эмоциональное воздействие со стороны родных — важный элемент терапии:

«Голоса близких людей могут стать тем самым импульсом, который поможет больному вернуть сознание. Звуки, которые несут эмоциональный заряд, особенно эффективны», — говорит врач.

Как сообщается, в палате Кеосаяна часто находятся его родные — они держат его за руку, ставят любимую музыку, разговаривают с ним. Медики считают такую тактику важной частью комплексного подхода, способствующего восстановлению нейронной активности. Тактильная и звуковая стимуляция может активизировать участки мозга, ответственные за восприятие и сознание.

По словам невролога Комарова, в лечении также применяются методы активной нейростимуляции — они направлены не просто на поддержание жизнедеятельности, а на ускорение процесса пробуждения:

«Если пациент только лежит на поддерживающей терапии, шанс на выход из комы ничтожно мал. Но в данном случае используются специализированные методы, стимулирующие мозговую активность. Они способны “включить” сознание, и рано или поздно человек выходит из этого состояния», — утверждает врач.

Мнений много, но все профильные специалисты едины в одном: если восстановление и возможно, то лишь при длительной и комплексной терапии. И даже если пробуждение произойдёт, впереди может быть сложнейший этап восстановления, включающий длительную реабилитацию, восстановление моторики и когнитивных функций.

Этическая дилемма: стоит ли продлевать агонию?

Ситуация, в которой оказался Тигран Кеосаян, невольно поднимает один из самых болезненных и сложных вопросов современной медицины и морали: как долго следует продолжать искусственное поддержание жизни, если человек пребывает в глубокой коме, а восстановление сознания кажется маловероятным? Ответ на этот вопрос не может быть универсальным — в мировой практике нет чётко установленного алгоритма. Каждая подобная история индивидуальна, а решения в таких случаях принимаются с учётом множества нюансов — от медицинских показаний до моральных и правовых аспектов.

В соответствии с действующим российским законодательством, медперсонал не имеет права по собственной инициативе отключать пациента от аппаратов жизнеобеспечения. Для принятия такого решения требуется официальное заключение, в котором будет сказано, что мозг пациента умер. Эта норма заложена в ст. 66 Федерального закона N 323-ФЗ «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации».

«Диагноз смерти мозга устанавливается консилиумом врачей в медицинской организации, в которой находится пациент», — N 323-ФЗ в ред. от 13.07.2015 г.

Но пока режиссеру никто такой диагноз не ставит. Нейрофизиолог Ирина Латыш отмечает:

«Главное, что нет диагноза “смерть мозга”. А это означает, что шансы — пусть и минимальные, всё же сохраняются. В медицинской практике есть примеры, когда пациенты выходили из состояния комы спустя многие годы. Да, это медленный путь. Нужно огромное терпение».

Однако у каждой медали есть две стороны. Некоторые специалисты прямо заявляют: бывает, что упорство в борьбе за жизнь оказывается не спасением, а продлением страданий — как физически, так и морально. По их мнению, если диагностированы необратимые изменения в мозге и внутренних органах, то сохранение жизни лишь за счёт техники может поставить под сомнение саму суть этого процесса.

«Иногда стоит признать, что продолжать уже не имеет смысла. Особенно когда родственники идут на крайности — продают квартиры, тратят огромные суммы на лекарства, в то время как шансов на пробуждение практически нет», — говорит один из нейрохирургов, комментируя этическую сторону продолжительного пребывания в коме.

Эксперт подчёркивает: если восстановление всё же произойдёт, но пациент останется в вегетативном состоянии, то вопрос уже не столько в сохранении жизни, сколько в её качестве. И в этом случае врачи и семья сталкиваются с необходимостью принятия тяжелейшего решения, где приходится балансировать между надеждой и реальностью. Жёстко? Возможно. Но в конечном итоге выбор сделать придётся.

Да, действительно, история знает примеры «чудесного пробуждения», которые вдохновляют родственников на продолжение борьбы. Один из самых известных — история американца Терри Уоллиса, который находился в состоянии комы целых 19 лет. Его близкие категорически отказывались отключать аппаратуру, несмотря на почти нулевые шансы и мрачные прогнозы. И однажды, в самый обычный день, медсестра услышала еле различимое: «Мама». Это был первый осмысленный звук за почти два десятилетия. Медицинское сообщество было потрясено: столь длительное пребывание в коме с последующим пробуждением ранее считалось невозможным. Но это, пожалуй, единственный случай в медицинской практике, чтобы пациент спустя почти 2 десятилетия пришел в себя.

Да, в случае с Тиграном Кеосаяном речь идет всего о 6 месяцах, но даже этот срок может стать билетом в один конец. Хотя, безусловно, наблюдаемые реакции на внешние раздражители, пусть и минимальные, вселяют веру в лучшее. Поэтому вопрос о прекращении жизнеобеспечения пока даже не поднимается. Напротив, каждая мельчайшая реакция — движение пальцев, моргание, едва заметное напряжение мышц — воспринимается как знак: лечение следует продолжать.

Маргарита Симоньян ясно дала понять: она готова ждать столько, сколько потребуется. Пока остаётся хоть крошечная надежда — работа аппаратов искусственной вентиляции и прочей жизненно важной техники будет продолжаться. Ведь иногда именно вера близких становится последней связью между человеком и жизнью.

«Врачи сейчас могут обеспечить лишь уход, и они его обеспечивают. Когда Тигран проснется — зависит не от медицины, а от Господа. Поэтому я прошу лишь одной помощи — молиться. Спасибо Вам и всем, кто молится за него», — высказалась Маргарита Симоновна.

Закулисные подробности: эмоции, сомнения и твёрдая позиция семьи

В отличие от крайне сдержанных официальных сообщений, за закрытыми дверями больницы происходят куда более драматические события. Один из анонимных источников, приближённый к кругу семьи Тиграна Кеосаяна, поделился с журналистами откровенными деталями, касающимися первых недель после его госпитализации.

По словам инсайдера, в то время в стенах клиники царила далеко не однозначная атмосфера. Некоторые представители медперсонала, видя тяжесть состояния пациента и отсутствие реакций, в частных обсуждениях высказывали самые пессимистичные прогнозы.

«Некоторые врачи не скрывали: надежды почти нет. В курилках шептались, что семье пациента пора прекратить заниматься самообманом и принять реальность такой, какая она есть», — поделился собеседник.

Тем не менее, когда до Маргариты Симоньян дошли слухи о подобных высказываниях, её реакция была предельно жёсткой и однозначной. По словам источника, она примчалась в больницу и обозначила свою позицию, не допускающую даже намёков на отказ от борьбы.

«Маргарита не оставила ни малейшего сомнения в своей решимости. Её ответ был чётким: никакого отступления, никакой капитуляции. Мы будем сражаться за него столько, сколько потребуется», — подчёркивает инсайдер.

Именно такая категоричная и принципиальная позиция близких, по мнению источника, стала одним из ключевых факторов, позволивших сохранить интенсивное лечение и веру в возможность положительного исхода даже тогда, когда даже врачи колебались.