Украина = русофобия плюс русофилия

Владислав Гулевич, эксперт журнала «Международная жизнь»

Численность населения Западной Украины в структуре всего населения Украины не превышает 10-15%, но при этом обладает непропорционально большим идеологическим влиянием в стране. Идеология украинской независимости базируется на политическом мировоззрении западных украинцев, во многом чуждом жителям восточным и южным юго-востока страны.

Западные регионы Украины можно считать местом окончательного оформления того, что принято называть украинской нацией. На остальной территории страны процесс ее формирования даёт заметные сбои. Жители русскоязычных регионов демонстрируют неприятие законов, подавляющих русскую культуру и ограничивающих сферу употребления русского языка. В связи с этим уместен вопрос о том, какое место занимают западные украинцы в процессе формирования украинской нации на данный момент.

Западную Украину считают месторазвитием современной украинской нации, но нельзя не увидеть внушительную культурно-этическую дистанцию между западными украинцами как носителями «эталонной украинской идентичности» и остальными гражданами. Мировоззренчески среднестатистический житель Харькова, Киева или Запорожья ближе к жителю Воронежа или Тамбова, чем к «эталонному» украинцу из Львова, Тернополя или Ивано-Франковска.

Не секрет, украинская нация или то, что под ней понимается сейчас, пребывает в расколотом состоянии. Более того, в расколотом состоянии пребывает и сама Западная Украина, которая также не является мировоззренчески однородным регионом. В её границах можно выделить два полюса — Галичину и Закарпатье. Идеологический перевес находится на стороне Галичины, которая, как колыбель украинского национализма, всегда занимала активную позицию по отношению к Закарпатью, пребывавшему в пассивной обороне. Исторически Галичина экспортировала националистические идеи в Закарпатье, враждебно относилась к закарпатским русинам и насаждала своё понимание термина "украинцы".

Сегодня русинами считают себя меньшинство закарпатцев, но отличия между двумя регионами сохраняются. Галичина воспринимает Венгрию как враждебное государство из-за покровительства Венгрии закарпатским русинам. В Закарпатье отношении к Венгрии гораздо лояльнее даже среди тех, кто считает себя украинцем. Галичина гордится культом ОУН-УПА (запрещена в России), закарпатцы в массе своей к нему равнодушны. Нельзя не заметить разницы между пребывавшей под польским владычеством Галичины и пребывавшего под венгерским владычеством Закарпатья. В первом случае, помимо национализма, польское присутствие породило беспринципное явление коллаборационизма времён Первой мировой и Великой Отечественной. Во втором венгерское влияние ограничилось мадьяризацией русинского населения без прививки ему агрессивной украинской националистической идеологии.

Западная Украина, в собирательном смысле слова, создала собственный историографический дискурс, в котором ведущая роль в государствообразовании Древней Руси отводится Галицко-Волынскому княжеству. В этом дискурсе не Киев, Чернигов, Псков и Новгород, а объединённые в единое княжество Галичина и Волынь выступали в качестве духовного центра Руси и субъекта геополитических отношений с Западом. Разработкой этой теории занимался, в частности, Степан Томашевский (1875-1930) c характерной зацикленностью на введенном им самим понятии «украинской земли». Он превозносил западно-украинский духовный тип, называя его «византийской формой с римским наполнением», несущим в себе значительный экуменистический потенциал.

Томашевский буквально во всём противопоставлял Галицко-Волынское княжество остальной Киевской Руси. Для него Украина пошла от Галичины и Волыни, а не от Киева, а территория Галицко-Волынское княжества – «самый европейский осколок» украинского народа. Одна из его работ называлась "Новая теория начала Руси" и была написана по-польски. Современные потомки галичан и волынян обладают правом определять идеологический облик украинской государственности, сближая её с Европой — такой вывод делают нынешние почитатели Томашевского.

Теория Томашевского без сомнения импонирует галичанам, но они забывают, что сам мэтр не очень-то пёкся о территориальной целостности Украины. В 1920 г. в должности дипломата Западно-Украинской Народной Республики Томашевский уговаривал западные державы на создание нейтральной Галицкой республики. В её состав должны были войти Галичина, Волынь, Закарпатье, Лемковщина и часть восточных земель современной Польши. В этих планах Галицкая республика изолировалась от остальной Украины и была сугубо сепаратистским проектом. Сегодня киевский режим борется с им же созданным донбасским «сепаратизмом», но не спешит снимать с пьедестала настоящего сепаратиста Томашевского, мечтавшего отодрать от Украины "колыбель и месторазвитие украинской нации".

Томашевский был западно-украинским поляком и его теория о духовном первенстве Галицко-Волынского княжества была подспудной попыткой написать пропольскую историю Украины вопреки фактам. Почему единственное Галицко-Волынское княжество должно весить на весах истории "тяжелее", чем остальные княжества Киевской Руси с их духовным и политическим багажом вместе взятые? Галицко-волынские князья в силу географического фактора воевали и мирились с польскими князьями, и история Галицко-Волынского княжества, изолированная от остальной Киевской Руси, превращалась в изолированную историю польско-украинских отношений, к которым остальная Русь, в т.ч. Москва, отношения не имела. Очень удобная для Варшавы геополитическая версия.

Польский писатель и политический публицист Мариан Здзеховский весьма пессимистично оценивал возможности польско-украинского примирения и напоминает слова гетмана Богдана Хмельницкого: "Польша и мир не могут сосуществовать на Украине" . Он также признавал факт несогласия среди народа Украины о том, кем этот народа является — юго-западной ветвью триединого русского народа или украинцами?

Примечательно, что Здзеховский видел в галицком украинстве отражение идеологии панрусизма (термин Здзеховского), полагая, что Москве выгодно существование украинофильского движения, поскольку это позволяет "притянуть" к себе галичан и через украинство убедить их, что они — самая западная и самобытная часть нераздельного русского народа. "Украинизм становится тараном в русских руках для удара по Польше", — писал Здзеховский, вступая в противоречие с основами украинского национализма.  Но Галичина повела украинство другой дорогой, превратив его одновременно в русофобскую и полонофобскую идеологию.

За пределами Западной Украины быть украинцем означает исповедовать определённый набор политических взглядов. Украинский язык, культура, традиции являются приложением к политическим убеждениям. Не язык и культура делают национал-украинцев украинцами, а национал-украинизм заставляет их переходить на украинский язык и отрицать русскую культуру. Но даже в этом случае далеко не все национал-русофобы на Украине считают нужным отказываться от русского языка. Многие, как это ни парадоксально, предпочитают ненавидеть Россию на русском языке.

Часть граждан Украины выросли в лоне русской культуры, скрыто симпатизируют России, отвергают украинский национализм, голосуют за пророссийских кандидатов, но называют себя не русскими, а русскоязычными украинцами. В современных внутриполитических обстоятельствах понятие "русскоязычный пророссийский украинец" превратилось у них в некий дубликат слова "русский", но этот дубликат лишён самого главного элемента — признания себя русским. Такое положение — отчасти следствие советской идеологии, когда власти видели в украинцах пророссийский, но всё же отдельный от русских народ.

Возникает вопрос: как совместить русскоязычных украинцев-русофилов с украиноязычными западными украинцами-русофобами? Украинские власти, стремясь отстраниться от Русского мира, окончательно запутались в собственных теориях этногенеза. Это значит, что современный процесс формирования украинской нации по-прежнему содержит противоречия в самом себе и может рассчитывать лишь на частичный и временный успех, если можно считать успехом идеологию вражды с единокровными соседями.

Мнение автора может не совпадать с позицией Редакции