На полшишечки воевать нельзя
Объясните мне, скажите мне, пожалуйста, мы что, тренируем, что ли, украинских нацистов? Вот эти в час по чайной ложке налеты и удары на их принципиально важные цели, мы это растягиваем так по времени, чтобы они успели подтащить силы ПВО, заказать станции подавления беспилотников? Мы это делаем зачем? Имея подавляющее господство в воздухе на начальном этапе, мы его не использовали из каких принципиальных соображений? Гуманности? По отношению к кому? Владимир Соловьёв в эфире Соловьёв Live задал вопросы о ситуации на фронте.
Далее прямая речь.
Ну, нам показали, что на полшишечки воевать нельзя. Если воевать, то воевать надо серьезно. А это значит, необходимо сделать очевидные вещи, о которых уже устали говорить все. Очевидные вещи надо делать, начиная от ревизии реально того, что есть, понимания, исходя из этого, составления планов, заканчивая мобилизационным ресурсом, подготовкой к набору добровольцев. Простейшие вещи. Понятно, что нам будут требоваться подготовленные резервы, так ведь? Кто этим занимается и где? Не спрашивайте, люди знают?
Ну вот сейчас что произошло в Херсоне. Ребята воевали там по 7 месяцев, 5 дней выходных у некоторых. А где ротация? Не на кого было ротировать? Еще раз спрашиваю, где миллион сто пятьдесят тысяч армии?
Я не критикую, я задаю простейшие вопросы. Потому что надо понимать, мы можем потерять страну. Нас уже делят на части. И наши объяснения, что да, украинцы прут, как сумасшедшие, забрасывают телами… Какая разница? Победа для них, для НАТО, это уничтожение России. Если для этой цели надо пожертвовать Украиной и всем украинским народом, они не остановятся перед этим, какая им разница?
Поэтому надо не заламывать руки и биться в истерике, а говорить, объяснять и делать. И готовить, готовить ресурсы. Набирать добровольцев, набирать интернациональные бригады, закупать все необходимое. Нет у нас нормальной связи – закупить там, где она есть, разработать свои системы, внедрить, поставить. Долго – брать лучшее, что есть в мире, воровать, покупать, это не играет никакой роли.
Меня даже не так волнует, чтобы кого-то наказали, мне надо понять, как обеспечить решение этих проблем.