Цифровая интеграция: как новые территории входят в российский телекоммуникационный рынок

Власти Херсонской области заявили о работах по созданию «независимых резервных каналов сети Интернет и мобильной связи на левом и правом берегах Херсонской области». Перебои со связью в Херсоне начались 22 октября и до сих пор не устранены. Версии об их причинах высказываются самые разнообразные: от отключения военными до повреждения. Точная причина неизвестна и гадать в данном случае бесполезно.

Куда больший интерес представляет общая проблематика интеграции телекоммуникационного пространства новых территорий в состав России. Тем более, что она проходит явно по крымской модели, в ходе которой территории интегрируются в Россию, но продолжают жить с россыпью региональных сотовых операторов и украинскими IP-адресами даже несмотря на получение трафика с территории России.

Всему виной не только специфика телекоммуникационной сферы, но и зачастую недоработки властей.

Начнём со стационарной и сотовой связи. Из Крыма украинские операторы ушли очень быстро (из ЛНР и ДНР уходили несколько лет), а вот федеральные операторы на новые территории не пришли. Вместо «Ростелекома» в Крым зашла его «дочка» «Миранда-медиа», а МТС обосновался через «К-Телеком», который связывали с ливанскими бизнесменами Пьером и Мусой Фатуш. Они были совладельцами армянского и карабахского операторов «К-Телеком» и «Карабах-Телеком», которые ещё в 2007 году купила МТС (позднее сетью стала управлять компания IC Group). Крымский «К-Телеком» отвечал за инфраструктуру, а МТС продавал в Крыму свои сим-карты с привязкой к Краснодарскому краю, которые работали в роуминге, но без взимания соответствующей платы. В общем, МТС просто перенесла армянский опыт на Россию, адаптировав его сперва под Крым, а затем и под Херсонскую и Запорожскую области.

В ЛНР и ДНР эта модель не сработала – там пришлось национализировать сеть «Киевстара» и на ней запустить донецкий «Феникс» с луганским «Лугакомом». Это предопределило техническое отставание республиканских операторов от России, а также скверное качество связи. На освобождённых частях ЛНР и ДНР наладкой связи занимались республиканские операторы «Феникс» и «Лугаком».

Херсонская и Запорожские области отправились уже по проторенной Крымом тропинке: там российские операторы заработали в мае. Примечательно, что Запорожская и Херсонская области перешли с украинского кода +3 на российский +7 в мае, тогда как ЛНР и ДНР – в августе. Будущее «Феникса» и «Лугакома» пока что туманно: они могут остаться самостоятельными операторами, связанными со своими «материковыми» конкурентами по такой же схеме, как и Крым с МТС, а могут быть поглощены кем-то из федеральных операторов. Теоретический претендент по такое поглощение – государственный «Ростелеком», который владеет оператором Tele2.

Ещё сложнее было интегрировать интернет-пространство. Первоначально для интеграции пришлось физически присоединить новые территории кабелями: в Крым интернет кабель из Тамани проложили ещё летом 2014 года, в ЛНР и ДНР в 2019 году из Ростовской области, а связь между Крымом и Херсонской область восстановили весной этого года. Крым и области связаны с Россией через инфраструктуру «Ростелекома», а ДНР и ЛНР скорее через телекоммуникационную дочку РЖД – магистрального интернет-провайдера ТТК.

Но последующая интеграция интернет-пространства осложняется специфичной архитектурой сети Интернет. Интернетом управляет сеть некоммерческих международных организаций. За управление доменами верхнего уровня и корневой DNS-зоной отвечает ICANN – Корпорация по управлению доменными именами и IP-адресами. До 2016 года ICANN контролировали Министерство торговли США и Национальное управление информации и связи США. Но с 2016 года ICANN стала самостоятельной международной организацией, а США лишись возможности влиять на мировое управление интернетом.

В своё время ICANN выделила пяти региональным интернет-регистраторам (RIR) целые группы IP-адресов, которые те распределили между локальными интернет-регистраторами (LIR) – крупным интернет-провайдерам, а те, в свою очередь, перераспределили доставшиеся им IP-адреса между более мелкими интернет-провайдерами. Последние уже выделяют IP-адреса физическим и юридическим лицам, с которыми подписывают договора об оказании услуг по доступу в интернет.

Европейские локальные интернет-регистраторы входят в ассоциацию RIPE NCC и ежегодно платят членские взносы. К началу СВО в RIPE NCC входили 23,5 тыс. локальных интернет-регистраторов.

Такая сложная структура управления интернетом – ICANN – RIPE NCC – LIR – локальные провайдеры – чем-то похожая на матрёшку, хоть и усложняет взаимодействие между каждым участником этой пирамиды, но страхует интернет от самодурства национальных правительств.

«Электронные санкции» практически не затронули основы функционирования интернета. Исключение, пожалуй, аннулирование американским регистратором доменных имён (адреса сайтов) «Go Daddy» учётных записей крымчан 31 января 2015 года, после чего доменные имена вернулись в свободную продажу. После 2016 года, когда ICANN стала независимой от американского правительства, доменные имена у российских сайтов не отбирали. Но 26 февраля 2022 представители Украины предложили отобрать у России целиком или частично IP-адреса. Однако эта инициатива на нашла одобрения со стороны RIPE NCC.

Руководство RIPE NCC в истории с «цифровой интеграцией» в Россию новых регионов заняло нейтральную позицию. С одной стороны, RIPE NCC в июле 2015 года признало ДНР и ЛНР частями России, зарегистрировав нового члена ассоциации с регистрацией в российском Луганске, но при этом не стало перемещать IP-адреса из Украины в Россию. С другой стороны, RIPE NCC предоставила российскими организациям отсрочку в уплате членских взносов (их не удалось перечислить из-за отключения РФ от мировой финансовой системы) и отказалась идти на поводу у Украины с её желанием сделать российский интернет действительно изолированным и суверенным.

Поэтому ситуация с крымскими IP-адресами вышла несколько шизофреничной: для российского сегмента интернета крымские IP-адреса российские, а для мира – украинские. Решить эту проблему можно было бы на уровне RIPE NCC и ICANN, но они заняли нейтральную позицию, что, впрочем, уже хорошо так как не создаёт России лишние проблемы. И это без учёта того, что ещё в 2021 году некоторые крымские провайдеры покупали трафик на Украине, что делало невозможным посещение некоторых российских сайтов, чьи администраторы защитись от нежданных «гостей» с Украины.

Но, казалось бы, живёт Крым под украинскими IP-адресами и чёрт с ними – какие проблемы? А они есть.

Во-первых, на Крым распространяются «цифровые» санкции со стороны американских IT-корпораций, включая Apple, Google и Amazon. Тот же Google Play в Крыму работает только через «костыль» в виде VPN.

Во-вторых, так как внешним IT-компаниями IP-адреса в Крыму и иных территориях «новой» России признаются украинскими, то на жителей этих регионов таргетируется украинская политическая реклама, а тот же YouTube через систему своих рекомендаций скармливает гражданам России украинскую пропаганду. Поэтому в новых субъектах даже блокировали YouTube.

В-третьих, осложняется работа российских интернет-сервисов. Тот же RuTube был вынужден скрыть своё приложение в AppStore для всего мира за исключением России, а для Apple ни Крым, ни ЛНР и ДНР Россией не являются. Следовательно, даже работа российских сервисов сталкивается с проблемами. Другой пример – сервисы «Яндекса»: для первоначальной настройки его умных колонок в ДНР нужен был российский VPN (его поиск нынче нетривиальная задача), а после «Алиса» жила по киевскому времени и пересказывала украинскую пропаганду так как её системы были привязаны к IP-адресу. «Кинопоиск» от «Яндекса» и вовсе не показывал 99% фильмов – их просмотр доступен лишь с территории «старой» России. Безусловно, часть проблем, например с тем же «Яндексом» уже решили в ручном режиме на уровне корпорации, но это требует времени, небезразличия и ручного подхода.

А что же государство? Оно пыталось решить эту проблему? И да, и нет.

В марте 2018 года Минкомсвязи РФ под руководством тогдашнего министра Николая Никифорова рассматривало возможность виртуального переноса крымских IP-адресов в другой регион России для обхода санкций. Однако до конкретных действий дело так и не дошло.

Теперь же – спустя 4 года – такой виртуальный перенос обрадовал бы уже не только 2,5 млн крымчан, но и свыше 6 млн жителей «новой» России. Так может стоит вновь не просто «рассмотреть» возможность виртуального переноса IP-адресов, но и провести его?

Источник: "Украина.ру"