За теракт в Петербурге винят нашу элиту. Какие претензии ей выдвигают?
Убийство Владлена Татарского шокировало и потрясло каждого из нас. Во многом еще и от того — как это было нелепо. Где металлодетекторы? Где спецслужбы и агентура на Украине? Да еще какая-то Трепова — пыль и мышь, зачем-то изоргнутая матерью-природой.
Мои домашние в те сутки уснуть нормально так и не смогли. Некоторые женщины — из тех, с кем встречался и обсуждал произошедшее, говорили — удушила бы вот этими самыми руками.
Но беда нашей страны заключаетя в том, что желание народа чаще всего не совпадает с законами нашей же страны. Не совпадает с настроем ее элиты, которую верно охраняет непобедимая сонная бюрократия. Та самая бюрократия, которая по законам жанра живет с теми дремучими законами, которые ментально давно стали «доисторическими». А на новые, как всегда, у бюрократии «не хватает последней подписи».
Только послушайте вот эти две истории, рассказанные в публичном пространстве по случаю произошедшего в Петербурге. Послушаешь — руки от бессилия опускаются..
Маргарита Симоньян:
— ..Знаете, как горько мне было. У меня много персональных данных этой… девушки (речь о Дарьи Треповой). И я хотела их опубликовать, а мои юристы мне запретили, потому что, если обнародую данные без ее согласия, я могу попасть под уголовное дело. Потому что такой закон. Даже данные таких, как она, нельзя публиковать.
И я вот вспомнила, когда 4 года назад, я вынашивала четвертого ребенка, все поддерживающие Навального начали против меня информационную кампанию. Выложили все мои данные вплоть чуть ли не до анализов крови. И детей, и дом, и мою банковскую карточку, и телефон, и родню. И когда я в 40 лет в плохом состоянии, металась — в итоге потеряла ребенка. Они знали, что я беременна, и я просила их: «Рожу, тогда начинайте, а пока оставьте в покое». Потому что я знала, что у меня могут быть проблемы с родами. Но нет. С четвертым ребенком моим они своего добились. Я стала стучаться во все кабинеты: «Как мне быть, как защититься?». И знаете, что мне сказали – дословно, цитирую: «Ты человек публичный, а мы идем в ногу с Европой и исходим из того, что публичные люди могут получать такое внимание, несмотря на закон. Потерпи». И мне сказали это в таком высоком кабинете, что я не знаю, как мне хватило сил все не бросить и не уйти на покой. Мне было очень обидно, потому что это государство, которое мы защищаем ценой нерожденных детей, защищает не нас, а тех кто нападает на нас.
Сейчас время изменилось. Сейчас не до личных обид. Родина в опасности. И государство лишь немножко по-другому относится. Но ключевое слово тут — немножко. Законы, которые были написаны за это время действуют, и они защищают таких Треповых, а не тех, кто защищает свое государство.
Спасибо хотя бы причастным за то, что не позволили нам во второй раз ощутить национального позора и не смотреть видео с границы, которую злоумышленник спокойно пересекает.
А теперь — белорусский эксперт, один из самый ярких в стране, Григорий Азаренок:
— Тот самый журналист Попков, который, как выяснилось, завербовал Дарью Трепову, мог бы давно пребывать в белорусской тюрьме. Но нет. В 2020 году московская элита с бокалом вина в руках и в заносчиво-хамской манере потребовала от Минска этого журналиста немедля выдать. Мол, это россиянин – быстро выпустить, пылинки сдуть. Мы согласились. Спустя три года Попков «принес вам Петербург». Ну что? Довольны? Как холодный душик? Понравилось? Теперь Фомина (Владлен Татарский) не вернуть.
И ведь продолжать все эти истории можно до бесконечности.
Когда Александр Лукашенко ведет все к тому, что причастные к диверсии на аэродроме «Мачулищи» могут быть казнены за госизмену (заметим, они даже никого не убили), наши следственные органы возбуждают против Треповой совершенно не ту статью, которую она заслуживает. И только сутки спустя «грозно» пересматривают ее в теракт. И, говорят, светит ей 17 лет. Не 25 или что-то там еще похлеще, а — 17. И в 43 года выпорхнет она на белый свет. А то — еще раньше…
Вы думаете, такое либеральничение кто-нибудь оценит? Та же Африка, например, с которой мы так стремимся наладить отношения. Или другие «нейтральные страны». Которым реально непонятна наша великая библейская ценность о том, что надо подставить вторую щеку.
А вы заметили, кстати, что погибают в результате терактов почему-то только наши лидеры — Захарченко, Гиви, Моторола, Жога, Стремоусов, Дугина, Татарский… Руководители администраций на присоединенных территориях… На грани были Соловьев и Малофеев… А про небоевые потери с той стороны вы что-нибудь слышали?
Ах, ну да, это же наш гуманизм. А я-то думал, что с разведкой что-то не то…
Но вот вам тогда еще одно мнение, сказанное после произошедшего в Санкт-Петербурге. Последнее на сегодня. Яков Кедми:
— Израиль никогда никого не вылавливал и не привозил к себе (за отдельными исключениями). Со всеми мы разбирались всегда на месте – в постеле, в Тунисе, Бейруте. С террором нужно бороться и бороться только у него дома. А вы не сражаетесь, вы лишь ведете ограниченные бои. Сколько инцидентов подобных тому, что произошло в Петербурге, было в России? Кроме возмущения, реакция какая-то была? Что-то сделано было, чтобы этого не повторилось?
На это Владимир Соловьев, в студии которого выступал Кедми, ответил: «Если говорить про сегодня – ответ: «Нет. Ничего не было сделано».
Вот вы мне скажите, кто-то за брянскую вылазку и за мальчика Федю ответил? Наоборот, состоялась новая!..
Или хоть какая-нибудь из тысячи «армагедонных» угроз Дмитрия Медведева обрела реальность? А если нет — то кому это нужно? И кто к этому там — на Западе — будет относиться хоть на каплю всерьез?
Ведь за всем этим теряется суть главного:
Если уж мы заявили о деколонизации — сама по себе она не придет. Страны и народы мира кому-то надо за собой повести. А для этого надо стать настоящим лидером, способным так давать сдачи обидчику, что об этом узнают даже в последнем из неконтактных племен Амазонии.
А в данный конкретный момент очень важно, чтобы одной Треповой дело с терактом в Санкт-Петербурге не обошлось…
Подпишитесь, поставьте лайк) Я буду вам очень признателен.
Бочкарев Александр