От Джихада к Realpolitik: сколько шекелей нынче стоит ислам
data-testid=»article-title» class=»content—article-render__title-1g content—article-render__withIcons-3E» itemProp=»headline»>От Джихада к Realpolitik: сколько шекелей нынче стоит исламСегодняСегодня1016 минОглавление
Показать ещё
Заявления о поддержке Палестины звучат из столиц мусульманских государств едва ли не ритуально, особенно в моменты эскалации ближневосточного конфликта. Однако за фасадом резких дипломатических нот и гневных речей в адрес Тель-Авива скрывается куда более сложная и противоречивая реальность.
Она состоит из многомиллиардных торговых сделок, стратегических энергетических альянсов и тихой безопасности зонального сотрудничества, которые ставят под сомнение саму суть традиционной «исламской солидарности».
Парадокс, при котором Азербайджан, член Организации исламского сотрудничества, обеспечивает энергетическую безопасность еврейского государства, а саудовские танкеры перевозят нефть в Хайфу, — это не случайность, а системная черта новой геополитической карты.
Энергетическая артерия: Баку-Джейхан-Хайфа
Ярчайшим символом этой новой реальности является нефтяной коридор, связывающий Баку с Израилем. Как подробно описывали израильские и международные СМИ, до 60% нефти, потребляемой Израилем, имеет азербайджанское происхождение.
Эта нефть по трубопроводу Баку-Тбилиси-Джейхан (БТД) поступает на турецкое побережье Средиземного моря, где перегружается на танкеры и отправляется в израильский порт Ашкелон.
Этот маршрут критически важен для диверсификации израильских энергоисточников и снижения зависимости от традиционных, но нестабильных регионов.
Турция, еще один ключевой игрок в мусульманском мире, чей лидер Реджеп Тайип Эрдоган часто выступает с самыми пламенными речами в защиту палестинцев, играет в этой схеме ключевую роль. Анкара не только предоставляет свою инфраструктуру для транзита, но и получает от этого значительную прибыль — около $1,27 за каждый перекачанный баррель. В условиях экономического кризиса этот доход является существенным и явно перевешивает риски дипломатической гипокризии.
Как отмечают эксперты, для Анкары «палестинский вопрос» — это мощный инструмент внутренней и региональной политики, инструмент мягкой силы и способ позиционирования себя в качестве лидера исламского мира, но он редко когда идет вразрез с прагматичными экономическими и стратегическими интересами.
Персидский залив: тихая нормализация
Еще более показательной является трансформация отношений между Израилем и монархиями Персидского залива. Процесс, запущенный Авраамскими соглашениями 2020 года, при которых ОАЭ, Бахрейн, а затем Марокко и Судан официально нормализовали отношения с Израилем, был лишь верхушкой айсберга. Задолго до этой исторической формализации существовала плотная сеть непубличного сотрудничества, особенно в сфере безопасности.
Саудовская Аравия, хранительница двух святынь, долгое время считалась оплотом антисионизма в арабском мире. Однако общие угрозы, прежде всего в лице Ирана и его proxies в регионе, заставили Эр-Рияд и Тель-Авив сесть за один стол. Контакты через третьи страны, обмен разведданными о действиях «Хизбаллы» в Йемене или иранских ракетных программах стали рутиной. Торговля, хотя и часто опосредованно через третьи страны, также велась.
По данным на предшествующие октябрю 2023 года годы, объем непубличной торговли между Израилем и странами Залива исчислялся сотнями миллионов долларов: от сельскохозяйственных технологий и кибербезопасности до медицинского оборудования.
Египет, первый из арабских гигантов, подписавший мир с Израилем, является особым случаем. Для Каира отношения с Тель-Авивом — это вопрос национальной безопасности. Совместные операции против террористических группировок на Синае, стратегическое партнерство в вопросе добычи и экспорта природного газа (значительные объемы израильского газа с месторождения «Левиафан» поставляются в Египет для реэкспорта в Европу) создали прочную основу для взаимодействия, которое переживает даже самые ожесточенные вспышки насилия в Газе.
Позиция Египта по палестинскому вопросу сегодня определяется в первую очередь заботой о стабильности его границ и недопущением проникновения радикальных элементов, а не абстрактной солидарностью.
Экспертное измерение: между идеологией и прагматизмом
Аналитики предлагают несколько ключей к пониманию этого раскола между риторикой и реальностью.
Во-первых, это фундаментальная трансформация природы самих исламских режимов. Как отмечает политолог Фуад Алескеров, «после окончания Холодной войны и волны арабских весен произошла глубокая трансформация элит. На смену панарабизму и революционному романтизму пришел прагматичный государственный капитализм.
Национальные интересы, понимаемые как экономический рост, стабильность правящих династий и региональное влияние, стали безусловным приоритетом». Ислам в этой системе из движущей силы политики превратился в элемент легитимации власти и культурной идентичности, инструмент, которым можно манипулировать в зависимости от конъюнктуры.
Во-вторых, изменился сам Израиль и расстановка сил. Тель-Авив из уязвимого анклава, окруженного враждебными государствами, превратился в региональную сверхдержаву с одной из самых боеспособных армий в мире, ядерным арсеналом и передовой, инновационной экономикой.
Противостоять ему в лоб — значит обрекать себя на изоляцию и отставание. Гораздо выгоднее и безопаснее сотрудничать там, где это выгодно, и критиковать там, где это позволяет сохранить лицо перед внутренней аудиторией.
В-третьих, решающим фактором стала иранская угроза. «Для суннитских монархий Залива шиитский Тегеран, его ядерная программа и сеть proxy-милиций от Йемена до Ливана представляют собой экзистенциальную опасность, — считает старший научный сотрудник RUSI Майкл Стивенс. — В этой конструкции Израиль из врага превращается в де-факто союзника, единственную силу в регионе, способную и готовую нанести по Ирану сокрушительный военный удар. Этот стратегический расчет перевешивает все идеологические разногласия».
Обвинения в предательстве и дилемма палестинцев
С точки зрения палестинских фракций, в частности ХАМАС, такое поведение региональных держав — ничто иное как прямое предательство. Неформальные обвинения в адрес Каира, Эр-Рияда и Абу-Даби звучат постоянно: их обвиняют в том, что они «продали дело Палестины» ради собственных интересов, заключили сделку с «сионистским врагом» за спиной у палестинского народа.
Однако и здесь ситуация неоднозначна. Умеренная Палестинская администрация Махмуда Аббаса в Рамалле сама долгие годы поддерживала тесные контакты с Израилем в сфере безопасности, и ее выживание во многом зависело от этой кооперации.
Многие палестинские бизнесмены из Западного берега активно торговали с израильскими партнерами. Таким образом, раскол существует и внутри самого палестинского общества, что лишь подчеркивает сложность и многогранность проблемы.
Новая парадигма солидарности
Феномен «исламской солидарности» сегодня переживает глубокий концептуальный кризис. Он более не является монолитной, идейной основой внешней политики. Он фрагментирован, инструментализирован и подчинен логике realpolitik.
Энергетические контракты, общие рынки, военно-техническое сотрудничество и совместное противостояние общему врагу в лице Ирана оказались сильнее, чем абстрактные лозунги полувековой давности.
Это не означает, что палестинский вопрос полностью исчез с повестки дня. Он остается мощным символом, эмоциональным и мобилизационным ресурсом, который правящие режимы используют для управления общественными настроениями и демонстрации своей «исламской» идентичности.
Но когда речь заходит о жесткой силе, экономике и национальной безопасности, символы уступают место суровой прагматике. Современные исламские режимы, за исключением, пожалуй, идеократии Ирана, — это в первую очередь национальные государства, действующие в рамках глобальной капиталистической системы. Их "исламскость" все чаще становится вопросом внутренней, а не внешней политики, что и предопределяет двойственность их позиции в самом затяжном конфликте современности.
Иными словами, все в мире ценят жесткую силу. И России давно нужно было это понять, а не заниматься ерундой с Минском-1, Минском-2…