«Король кириешек» против России: как Денис Штенгелов из «Зимней вишни» стал подлецом и экстремистом
data-testid=»article-title» class=»content—article-render__title-1g content—article-render__withIcons-3E» itemProp=»headline»>«Король кириешек» против России: как Денис Штенгелов из «Зимней вишни» стал подлецом и экстремистомСегодняСегодня8425 минОглавление
В московские суды рекой текут дела о признании иноагентами и экстремистами. Но даже на этом фоне заявление Генпрокуратуры РФ, поступившее 25 августа, выделяется особо. Фигурант — не оппозиционный блогер-маргинал и не заокеанский политик, а солидный, неприметный миллиардер, владелец всенародно любимых брендов «Кириешки», «Яшкино» и российского производства майонеза «Calve».
Человек-призрак Денис Штенгелов, годами избегавший публичности, в одночасье оказался в центре грандиозного скандала. Почему? Ответ на этот вопрос — это история о том, как большой бизнес, трагическая гибель людей, бегство за границу и неосторожные слова привели к беспрецедентному решению силовиков.
Путь «теневого» миллиардера: от кооператива до империи снеков
Информации о Денисе Штенгелове действительно мало, что само по себе красноречиво для человека его масштаба. Он родился в 1974 году в Кемерове. Его отец, Николай Штенгелов, был типичным представителем советской хозяйственной номенклатуры, руководителем крупного продовольственного магазина. Именно отец, по всей видимости, стал его главным учителем и партнёром.
Бизнес-путь Штенгелова-младшего начался в лихие 90-е. Вместе с отцом он занялся тем, что знал лучше всего — торговлей продуктами. Они создали одну из первых в регионе сетей продовольственных магазинов «Николай». Бизнес был жёстким и рискованным, но прибыльным.
Уже тогда, по мнению некоторых экспертов, кузбасские предприниматели могли выйти на взаимовыгодные отношения с местными криминальными и силовыми структурами — иначе в то время выжить было практически невозможно. Речь не обязательно о прямой «крыше», но о системе «прикрытия» и решения проблем.
Ключевой поворот произошёл в 2000-х годах. Штенгеловы решили уйти от ритейла в более перспективное и маржинальное производство. Они выкупили обанкротившийся Кемеровский хлебокомбинат и на его базе создали компанию «КВД Групп» (аббревиатура, по некоторым данным, расшифровывается как «Кузбасс, Время, Действие»). Ставка была сделана на то, что сейчас называют «снеками» — сухарики, соломка, печенье.
Их стратегия оказалась гениальной в своей простоте: агрессивный маркетинг, узнаваемые бренды («Кириешки», «Яшкино») и тотальное доминирование в низком и среднем ценовом сегменте. Они не пытались конкурировать с премиумом, они захватывали полки сетевых гипермаркетов и ларьков у дома. Бизнес рос как на дрожжах, поглощая производственные мощности по всей стране.
Пиком экспансии стала покупка в 2021 году за символические, по некоторым оценкам, $30 млн. у международного гиганта Unilever российских активов брендов Calve и «Балтимор». Это был уже выход в высшую лигу.
«Зимняя вишня»: тень, от которой не уйти
Именно на фоне этого головокружительного успеха грянула трагедия, которая навсегда приклеила к имени Штенгелова клеймо «того самого из “Зимней вишни”».
Денис Штенгелов и его отец были совладельцами сгоревшего в 2018 году торгового центра в Кемерове, унёсшего жизни 60 человек, большинство из которых — дети. Расследование выявило чудовищные нарушения: неработающая система пожаротушения, заблокированные аварийные выходы, отключённая сигнализация — всё это было на совести владельцев и арендаторов.
Уже в ходе судебных слушаний выяснилось, что Штенгелов повязал коррупционными связями чуть ли не всю чиновничью рать Кемерова — от инспекторов МЧС, которые закрывали глаза на дикие нарушения в здании, до полицейских начальников.
Однако в итоге к реальной ответственности привлекли лишь директора торгового центра, управляющую и инспектора МЧС. Владельцы бизнеса, Штенгеловы, от уголовного преследования ушли. Как? Юридически — они были не прямыми владельцами ТЦ, а бенефициарами сложной схемы через ряд юридических лиц и офшоров. Фактически — их адвокаты мастерски использовали все процессуальные лазейки, а их статус и связи (которые, безусловно, были выстроены за годы успешного бизнеса в регионе) сыграли свою роль. Общественность возмущалась, но закон был формально на их стороне. Для многих это стало символом безнаказанности крупного капитала.
Бегство и «предательство»: почему Генпрокуратура вспомнила о Штенгелове сейчас?
После скандала с «Зимней вишней» Денис Штенгелов окончательно ушёл в тень. А в 2023 году, как сообщают источники, и вовсе перебрался в Австралию. Именно этот шаг, судя по всему, и стал точкой невозврата.
Находясь в безопасном далеке, бизнесмен, видимо, почувствовал себя вольготно. В интервью и своих высказываниях он позволил себе то, что никогда не позволил бы, оставаясь в России.
Он публично критиковал власти страны, которые десятилетиями позволяли ему строить и приумножать его состояние, путем грабежа бюджета. Он высказывался о политической и экономической ситуации в уничижительном тоне, фактически дистанцируясь от России и её курса.
И здесь его история делает очередной виток. Владелец «народных» брендов, избежавший ответственности за гибель десятков людей благодаря юридическим хитросплетениям и, возможно, связям, теперь открыто выступил против той самой системы, частью которой он был.
Для государства это стало уже не просто правонарушением, а актом символического предательства. Уход от ответа за «Зимнюю вишню» был воспринят как личная наглость, а вот публичные высказывания из-за рубежа — уже как вызов системе и идеологии.
Именно это, по всей видимости, и стало триггером для Генпрокуратуры. Силовики не стали копаться в старом деле о пожаре (хотя, не исключено, что это ещё впереди). Они пошли по более жёсткому и идеологически выверенному пути — статья о экстремизме.
Это позволяет не только наказать самого Штенгелова (заочно арестовать, конфисковать активы в России), но и послать чёткий сигнал всему крупному бизнесу: можно быть условно « своим », можно годами выстраивать схемы и уходить от ответа, но перейдя определённую красную линию в публичном поле, ты превращаешься из «проблемного олигарха» во «врага государства».
Дело Штенгелова — это уже не про бизнес и даже не про давнюю трагедию. Это показательный процесс о новой реальности, где любая публичная позиция, идущая вразрез с государственной, имеет серьёзные последствия. Даже для тех, кто годами успешно играл по своим правилам в тени.