Начался бунт. Набиуллина довела ситуацию до критической

Резкое повышение ключевой ставки ожидаемо влечет за собой всё больше негативных последствий. Увы, но подобный сценарий развития событий был предсказуем и понятен изначально. В текущих условиях ужесточение ДКП является не способом борьбы с инфляцией, а, наоборот, ведёт к росту цен.

Инфляция — не вещь в себе. Она может быть разной и иметь совершенно различные причины. Например, бывает монетарная инфляция, бывает инфляция издержек, бывает импортная и т.д. Действия Центробанка могут быть актуальны исключительно для борьбы с монетарной инфляцией, когда объем денег в экономике превышает возможности её развития. Однако уровень монетизации российской экономики составляет всего лишь 60%.

Да, за последний год мы имеем беспрецедентный за долгое время рост денежной массы (+20,6%). Однако до нормального значения (100% к ВВП) всё равно ещё очень много. Соответственно, в нашей ситуации возможность монетарной инфляции практически исключена.

Что происходит сейчас? Имеется в чистом виде инфляция издержек, когда рост предложения не поспевает за ростом спроса. В свою очередь, здесь также следует разделить спрос: на внутренний и импортный, а также на потребительский и корпоративный. Что в действительности может разгонять — потребительский спрос на импорт, когда в нашу страну завозится готовая продукция.

Впрочем, профицит Счета текущих операций при грамотном валютном контроле исключает возможность девальвации и, следовательно, инфляции в результате роста импорта. Однако Центробанк «успешно» попустительствовал девальвации, отказываясь вводить правила обязательной продажи и репатриации валютной выручки месяцами. В результате это сделали, но время было упущено. То есть, вклад девальвации в разгон цен уже случился.

Но вернемся к спросу. Потребительский спрос на отечественные товары и услуги стимулирует инвестиционную активность предприятий. В то же время, с перегревами на рынке потребительского кредитования вполне возможно бороться регуляторными методами, повышать ставку не обязательно.

А вот спрос со стороны предприятий как на внутреннюю продукцию, так и даже на импорт, в абсолютном большинстве случаев носит инвестиционный характер. То есть, даже если компания ввозит импортное оборудование, то делает это для расширения своих мощностей, либо для создания новых. Корпоративный спрос на внутреннюю продукцию — вообще лучшее, что может быть в экономике. Именно это формирует сложные кооперационные цепочки, усложняя структуру экономики и, как следствие, создает бОльшую добавленную стоимость.

И, в конце концов, именно наращивание выпуска отечественных товаров и услуг является лучшим способом борьбы с инфляцией в средне и долгосрочной перспективе. Казалось, Центробанк должен не ужесточать ДКП, а, наоборот, смягчать её для предприятий реального сектора. Все возможности для этого имеются. Ведомство Набиуллиной в состоянии определить такие нормы банковского регулирования, что выдавать потребительские кредиты станет для финансовых организации менее привлекательным делом, чем наращивать портфель корпоративных займов.

Но подобного, увы, не происходит. Рост ключевой ставки ведет ровно к противоположному — росту инфляции. И на ряде примеров можно сделать вывод, что подобное носит тотальный характер.

На днях крупные госкомпании, выполняющие, в том числе, и социальную функцию, попросили правительство оказать им поддержку в виде субсидирования резко выросших процентных ставок. Это такие компании, как «АвтоВАЗ», РЖД, «Аэрофлот», «Почта России» и т.д.

В противном случае у компаний не остается другого выбора кроме того, как повышать цены на свои товары и услуги. И получается такой своеобразный бунт: либо даёте субсидии — либо ожидайте рост цен.

Возьмем, например, РЖД. Сейчас компания вкладывает огромные деньги в инвестиционные проекты, начиная от расширения БАМа и Транссиба, заканчивая развитием Центрального транспортного узла. Ежегодно — более 1 трлн рублей. Да, правительство оказывает РЖД поддержку, выделяя деньги как из бюджета, так и из ФНБ. Однако без коммерческих кредитов обойтись сложно.

В лучшем случае теперь их придется брать под 17%. Но этого делать по понятным причинам никто не будет. Инвестиции в инфраструктуру имеют долгосрочный характер и низкую рентабельность, которая в разы ниже 17%. Не будет же РЖД намеренно работать себе в убыток. Значит, придется либо откладывать инвестиционные проекты, либо повышать тарифы. А, возможно, и то, и другое.

Например, с 1 декабря рост грузовых железнодорожных тарифов составит 10,75%. На кого переложат расходы компании, пользующиеся услугами железных дорог? Правильно, на конечного потребителя. И ладно, если компании отправляют товары на экспорт. Но те, которые осуществляют перевозки внутри России или же занимаются импортом, поднимут цены внутри страны, либо начнут экономить на всем, в том числе, на зарплатах сотрудников.

Возьмем другой пример — «АвтоВАЗ». В отношении компании имеется много критики по вопросу цен на выпускаемые автомобили. Она, конечно, справедлива, однако «винить» один только «АвтоВАЗ» в подобном нельзя. Компания работает в тех условиях, которые есть. И, надо отметить, проделывает колоссальную работу по импортозамещению комплектующих и автомобилей в целом. Хотя остановить рост цен, а в реальном выражении — снизить, возможно только в случае максимального импортозамещения и роста выпуска автомобилей.

Однако логично, что и для одного, и для другого необходимы вложения. Но только из-за повышения ключевой ставки «АвтоВАЗ» вынужден будет в следующем году направить не 10 млрд, а уже 17 млрд рублей на обслуживание займов. Рост на 70%! На предприятии заявляют, что планировали свою финансовую политику исходя из ключевой ставки в 2023 году в 7,5%. Кто-то скажет, что просчитались. Но, нет. По той причине, что ни одного экономического обоснования для такого ужесточения ДКП нет. И в «АвтоВАЗе» абсолютно правильно полагали, проанализировав макроэкономическую ситуацию, что рост ключевой ставки в 2 раза невозможен. И невозможна такая девальвация рубля, ведь положительное сальдо Счета текущих операций, как написано выше, позволяет обеспечивать для национальной валюты необходимую стабильность.

При этом в Центробанке на подобные предложения госкомпаний отвечают следующее:

Действительно, когда речь идет о том, что стране необходимо продолжать важные проекты, работать компаниям по важным инфраструктурным задачам, безусловно, есть смысл субсидировать процентные ставки,

— заявила директор департамента финансовой стабильности Банка России Елизавета Данилова.

Здесь имеется два момента. Во-первых, у правительства нет такого количества финансовых ресурсов, чтобы субсидировать необходимое количество проектов. При текущей ключевой ставке придется сокращать список проектов, которые нужно поддержать, откладывая таким образом ускоренный рост предложения.

Во-вторых, здесь имеется противоречие. Так, глава ЦБ Эльвира Набиуллина неоднократно «обвиняла» правительство в слишком мягкой бюджетной политике. Другими словами, кабмин Мишустина направляет на поддержку экономики слишком много, по её мнению, денег. И именно это является одной из причин ужесточения ДКП. В общем, театр абсурда продолжается.

В конце отмечу следующее. Рост ключевой ставки до 15% за 3,5 месяца, действительно, стал самым настоящим шоком для экономики. На этот год Центробанк прогнозирует инфляцию в 7,5%. Однако такая разница между уровнем ключевой ставки и уровнем инфляции — совсем не адекватна. Причем ЦБ заранее подстилает себе соломку, заявляя, что эффект от повышения ключевой ставки возможен только через 3-6 кварталов. И ведь, действительно, в какой-то момент рост цен в годовом выражении достигнет своего пика и инфляция начнет замедляться. И Набиуллина, безусловно, запишет эту «победу» себе, заявив, что жесткая ДКП дает свой результат.

Только вот проблема в том, что главная причина инфляции издержек решена не будет. И это означает, что подобная ситуация, какую мы имеем сейчас, рискует повториться вновь через 2-3 года. Как это регулярно случается с ростом цен на бензин, где в 2018 году при проведении налогового маневра была допущена системная ошибка.