Как Марк Зильберквит российскую «Музыку» прикарманил: Генпрокуратура вернула государству старейшее издательство
data-testid=»article-title» class=»content—article-render__title-1g content—article-render__withIcons-3E» itemProp=»headline»>Как Марк Зильберквит российскую "Музыку" прикарманил: Генпрокуратура вернула государству старейшее издательствоСегодняСегодня1395 минОглавление
Показать ещё
Дело бывшего президента издательства «Музыка» Марка Зильберквита, всплывшее через 15 лет после приватизации, стало одним из самых громких скандалов в культурной сфере. То, что тогда выглядело как легитимная сделка, сегодня раскрывается как схема, отточенная временем и коррупцией.
Речь идёт не просто о миллиардах — речь идёт о судьбе национального культурного наследия, которое, по версии Генпрокуратуры, было утеряно государством за бесценок.
Кто такой Марк Зильберквит?
Марк Аркадьевич Зильберквит родился в 1957 году в Москве в семье видного музыковеда и культурного деятеля — Аркадия Зильберквита, который в советское время возглавлял издательство «Музыка». Сын пошёл по стопам отца: окончил Московскую консерваторию, защитил диссертацию по музыковедению, позже стал кандидатом искусствоведческих наук.
Внешне — человек из мира культуры, меценат, покровитель искусств. В 2010-х годах он получил звание «Почётного члена Российской академии художеств» — редкая честь для музыканта, подчёркивающая его статус в культурной элите. Он позиционировал себя как хранитель наследия отца, продолжатель традиций.
Но за фасадом благородного мецената скрывался хладнокровный бизнесмен с двойным гражданством — России и США. По данным Генпрокуратуры, американское гражданство он получил в 2009 году, скрыв этот факт при участии в сделках с государственным имуществом — что является нарушением закона и может повлечь недействительность сделок.
Как он получил «Музыку»? Схема приватизации, достойная 90-х
Издательство «Музыка», основанное в 1919 году, — это не просто бренд. Это один из крупнейших архивов нотных изданий в мире, хранилище прав на произведения Шостаковича, Хачатуряна, Кабалевского, Шаинского и сотен других советских композиторов. Это — федеральное государственное унитарное предприятие (ФГУП), объект культурного наследия, как по содержанию, так и по расположению: здание на Садовой-Черногрязской, 8/12 — исторический особняк XIX века в центре Москвы.
В 2006 году началась процедура приватизации. Именно тогда Марк Зильберквит, ранее не имевший официального отношения к управлению издательством, внезапно вошёл в состав комиссии по приватизации. Как он туда попал — до сих пор вопрос. Но факт остаётся: человек с двойным гражданством, потенциально нелояльный к интересам России, получил доступ к процессу передачи стратегического культурного актива.
Далее — классика жанра:
Активы были искусственно занижены. По официальной оценке, стоимость всего имущества «Музыки» — включая здание в центре столицы, 40 тысяч наименований нот, авторские права — составила всего 315 миллионов рублей.
Эксперты оценивают реальную рыночную стоимость от 10 до 15 миллиардов рублей. Даже консервативные аналитики сходятся во мнении: занижение — в 30–50 раз.
В 2009 году Зильберквит через свои компании (в частности, холдинг MPI — Music Production International) выкупил 100% акций «Музыки» по этой заниженной цене.
Нонсенс? Да. Но в условиях, когда оценка проводилась подконтрольными структурами, а контроль со стороны государства был минимальным — вполне реалистичный сценарий.
Кто закрывал глаза на проделки прохвоста-музыковеда?
Приватизация проходила в период с 2006 по 2009 год. Министром культуры в это время был Александр Соколов, тоже, кстати, музыковед. Совпадение? Вряд ли. Они оба прекрасно знали, какую ценность представляет приватизируемый актив. Да и невозможно было без визы министра культуры умыкнуть его у государства.
Под руководством Соколова Минкульт активно проводил приватизацию госпредприятий, включая культурные. Критики обвиняли его в том, что процесс шёл без должного контроля, а активы уходили по символическим ценам. До сих пор непонятно, за какие заслуги, кроме питерского происхождения, Соколов был тогда назначен на этот пост.
Хотя прямых доказательств его причастности к делу «Музыки» нет, именно при нём была инициирована и проведена ключевая часть сделки. Вопрос: почему Министерство культуры не вмешалось, когда речь шла о приватизации уникального архива? Почему не было создано общественного совета, не было независимой оценки?
Кто помогал Зильберквиту?
Прямых указаний на конкретных чиновников в открытых материалах дела нет. Однако Генпрокуратура в своём иске указывает на признаки сговора между оценщиками, представителями Росимущества и самим Зильберквитом.
Особое подозрение вызывает роль Росимущества — федерального агентства, отвечавшего за приватизацию. Именно оно утвердило заниженную стоимость. Официально — никакой связи с делом не установлено. Но факт остаётся.
Кроме того, Зильберквит имел прямые связи с элитой культурной среды. Его статус «сына директора», его академические титулы, его участие в благотворительных проектах создавали образ «своего», «безопасного» человека. Это сыграло ключевую роль — никто не воспринимал его как рейдера. А между тем он действовал по чёткой схеме: использовать доверие, понижать стоимость, выкупить, монетизировать.
Что он сделал с издательством?
После приватизации Зильберквит не стал уничтожать бренд — напротив, он продолжал выпускать ноты, переиздавал классику. Но основной интерес был не в этом.
Авторские права — источник постоянного дохода. Через MPI он контролировал миллионы рублей роялти от исполнений, записей, учебных заведений.
Недвижимость — особняк на Садовой-Черногрязской. По экспертным оценкам, его стоимость сегодня — не менее 5–7 млрд рублей. Были слухи, что рассматривался вариант перепрофилирования под элитные апартаменты.
Использование активов в качестве залога — типичная схема для получения кредитов в банках под высокодоходные проекты.
Тем временем само издательство постепенно деградировало. Профильные СМИ отмечали, что выпуск новых нотных изданий сократился, а фокус сместился на коммерческие проекты. Культурное наследие превратилось в финансовый актив.
Что происходит сейчас?
В 2023–2024 годах Генпрокуратура РФ возобновила расследование. Был подан иск о признании приватизации недействительной и возврате 100% акций издательства в федеральную собственность.
Суд уже принял важные обеспечительные меры:
— Арестовано всё имущество «Музыки» — здание, права, архивы.
— На Марка Зильберквита наложен запрет на выезд из России.
— Назначены независимые экспертизы по оценке реальной стоимости активов на момент 2009 года.
Генпрокуратура настаивает: сделка была проведена с нарушениями, с признаками коррупции, а сам Зильберквит, как гражданин США, не имел права участвовать в приватизации стратегических объектов.
Национальное наследие — не товар
Дело Зильберквита — не просто история о деньгах. Это символ системного провала в защите культурного суверенитета. Государство, вместо того чтобы беречь архивы, права, память о великих композиторах, позволило превратить их в актив для частной выгоды.
Если суд встанет на сторону прокуратуры, это станет прецедентом: приватизация может быть признана недействительной даже спустя 15 лет, если доказаны коррупция и занижение стоимости.
Но вопрос остаётся: почему это происходит только сейчас? Почему раньше никто не вмешался? Кто защищал интересы Зильберквита все эти годы?
Ответы на эти вопросы, возможно, ещё впереди. А пока — судьба одного из важнейших культурных институтов страны решается в зале судебных заседаний.