Фашизм — еврейская судьба

Фашизм — еврейская судьба15 прочтенийВчераШоа случился с евреями в ХХ веке. Сегодняшний Израиль развивает фашистские структуры. Как это интерпретировать?Дейр-эль-Балах в секторе Газа после вывода израильских войск. Изображение: Новости Кудс.Дейр-эль-Балах в секторе Газа после вывода израильских войск. Изображение: Новости Кудс.

Снова и снова возникает вопрос, как это возможно, что евреи, живущие в Израиле, который они апострофируют как еврейское государство, могут придерживаться идеологии, которая, очевидно, все больше захватывает их общество и политику. Это идеология, которая не только пропагандирует варварское угнетение другого народа посредством жестокой военной оккупации, но и порождает всё более расистские, авторитарные и национал-шовинистические модели поведения и дискурсивные образования в качестве матрицы национального существования.

Вопрос возникает на том историческом фоне, что в XX веке евреи пережили свою величайшую коллективную катастрофу под властью фашизма (и его нацистской разновидности). Как, спрашивается, они, несчастные евреи, возведшие исторические страдания в этическую основу своей национальной культуры памяти и поминовения, могут не только допускать идеологию и практику систематического причинения страданий, но и почти сознательно делать их своими собственными? Вот попытка двойного ответа.

Возможно, это вовсе не противоречие. Ведь именно потому, что эта катастрофа евреев произошла в XX веке, они могли утверждать, что будущую катастрофу можно предотвратить. Так появился лозунг «Никогда больше!». Он нашел свое универсалистское выражение в так называемом новом категорическом императиве Теодора Адорно. В его «Негативной диалектике» говорится: «Гитлер навязал людям в их рабском состоянии новый категорический императив: организовать свои мысли и действия таким образом, чтобы Освенцим не повторился, чтобы ничего подобного не произошло».

Мысли Адорно относятся ко всем людям во все времена и во всем мире. В газетной статье 1988 года израильский историк Иегуда Элькана все же сформулировал два противоречащих друг другу памятных императива, которые приводят к разным последствиям: универсальный принцип «Это никогда не должно повториться» противопоставляется партикулярному «Это никогда не должно повториться с нами». В Израиле второй постулат реализован на практике: важность безопасности и связанное с этим фетишистское почитание ЦАХАЛа, «самой моральной армии в мире», как её называют в нарциссическом самовосприятии сионистской политической культуры, основаны на постулате, что то, что нацисты сделали с европейским еврейством, не должно повториться в отношении евреев Израиля. Тот факт, что палестинцы, находящиеся под гнетом сионистского насилия, приравниваются к нацистам, не только принимается, но и идеологизируется: Палестинцы — это новые нацисты, говорят видные представители израильского фашизма, и как таковые они подлежат радикальной борьбе и подавлению; тем более что «весь мир против нас» в любом случае.

Подобный образ мыслей и действий находит свой метафорический эквивалент в идее о том, что ребенок, которого избил отец, может не хотеть быть отцом, который сам бьет своего ребенка; но нельзя исключать, что он сам, как бывшая жертва, будет бить своего ребенка еще сильнее. В идеологии государственного сионизма, который исторически стремился преодолеть бесчестье всякой диаспорической беззащитности, последовательная идея самообороны превратилась в агрессивную практику экспансии и жестокого угнетения (палестинцев) не позднее 1967 года.

Можно рассматривать это в связи с последствиями Шестидневной войны и начавшейся вскоре после нее программой строительства поселений на Западном берегу и, следовательно, возлагать ответственность за это развитие событий на национально-религиозное, мессиански настроенное поселенческое движение (которое первоначально считалось маргинальным). Однако если учесть, что экспансивная оккупационная политика не только принималась, но и поддерживалась и продвигалась всеми израильскими правительствами с 1970-х годов, возникает другой вопрос, который также проливает иной свет на противоречие, представленное в начале.

Вопрос заключается в том, имеем ли мы здесь дело со случайностью, то есть с историческим развитием, характеризующимся рядом непредсказуемых «совпадений», или же с практикой, проходящей через всю историю сионизма. В последнем случае вышеупомянутое противоречие будет не результатом реакции на катастрофу евреев в XX веке, а скорее базовой установкой, стремящейся «компенсировать» весь еврейский опыт изгнания и диаспоры, овеянный страданиями.

В современную эпоху «новый еврей» должен быть воспитан, чтобы дать отпор; именно в этом видел свою цель сионизм, который идеологически поддерживал и очернял слабого диаспорического еврея как уничижительный контр-образ. Термин Макса Нордау «мускулистое еврейство», возникший из его речи на втором сионистском конгрессе в 1898 году, был красноречив в этом отношении.

Однако нужно было не только сформировать «нового еврея» современной эпохи, но и, так сказать, воскресить закалённого в боях еврея древности. Не случайно были использованы библейские образцы еврейского воинского героизма (намеренно пропуская период диаспорического изгнания). Давид — лишь самый известный пример создания идеологически оформленной «преемственности» от времен праотцев до современного возрождения еврейского народа. Время Библии, а значит, и земля праотцев, пропагандировались как исторический источник (и в конечном итоге как смысл существования) современного сионизма. Истоки в Европе должны были остаться позади, и память о них должна была исчезнуть. Конечно, это было легче сказать, чем сделать. В этом заключалась не только трагедия, но и, по сути, нелепая переоценка сионистского проекта.

Тот, кто считает это объяснение слишком умозрительным, должен послушать лидеров национально-религиозных партий в современном Израиле, прежде всего министра полиции Итамара Бен-Гвира и министра финансов Бецалеля Смотрича. Их нескрываемая жажда войны, их бешеная готовность пожертвовать похищенными заложниками ради «героической национальной борьбы», их радость от того, что Бог подарил им «чудо» в виде разрешения захватить сектор Газа и колонизировать его для евреев, их требования ликвидировать как можно больше жителей Газы (для них все они «террористы») (даже если при этом будут убиты женщины и дети), их жестокие действия против любого сопротивления и протестного движения среди палестинцев на оккупированных территориях и в самом сердце Израиля, и в любом случае их решительная попытка расшатать и уничтожить скудные остатки официальной израильской демократии — все это и многое другое однозначно говорит само за себя. И не забывайте: они предоставлены сами себе. Их боятся, им не противодействуют.

Именно эти каханисты стали политическим истеблишментом сионистского Израиля и его руководства, эти непоколебимые расистские фашисты. Но не в последнюю очередь именно широкие массы израильских граждан, которые стоят за ними или чувствуют с ними антидемократическую близость, порождают печальные, невыразимые предположения: что было бы, если бы на протяжении веков евреям не пришлось жить в изгнании, будучи слабыми, и в диаспоре, будучи жертвой, а иметь собственное государство, вооруженное «библейской стойкостью» и «вдохновленным Богом героизмом»? Каким бы стал иудаизм, если бы ему позволили и дали возможность совершить то, что совершали другие народы по отношению друг к другу? Как бы он сформировался исторически и как бы он проявился в политическом, социальном и культурном плане?

Готов ответить: это было бы первое в мире фашистское государство.

Приходите на мой канал ещё — буду рад. Комментируйте и подписывайтесь!Поддержка канала скромными донатами (акулы бизнеса могут поддержать и нескромно):

Номер карты Сбербанка — 2202 2068 8896 0247 (Александр Васильевич Ж.) Пожалуйста, сопроводите сообщением: «Для Панорамы».