Израиль недостаточно силен для нападения на Иран

Израильское правительство усиливает свою антииранскую агрессивную риторику, но политические и военные ограничения слишком велики.

Уже не в первый раз за последнее время Израиль хочет, чтобы мир знал, что он готов и желает нанести военный удар по Ирану – в одиночку, если придется.

В последние недели министр обороны Израиля Бенни Ганц дважды говорил о готовности Израиля нанести военный удар по Ирану, чтобы помешать ему продвигать свою ядерную программу. «Я не исключаю возможности того, что в будущем Израилю придется предпринять действия, чтобы предотвратить создание ядерного Ирана», – сказал он на брифинге для иностранных послов и посланников. И как будто для того, чтобы усилить тревожные настроения, начальник Генерального штаба Армии обороны Израиля (ЦАХАЛ) Авив Кохави заявил, что «прогресс в иранской ядерной программе заставил ЦАХАЛ ускорить свои оперативные планы» нападения на страну и что недавно утвержденный оборонный бюджет призван решить эту проблему. Он похвастался, что была собрана специальная команда для ускоренной подготовки к удару по иранским ядерным объектам, если политическое руководство Израиля отдаст приказ о нанесении такого удара.

Со своей стороны, премьер-министр Израиля Нефтали Беннетт заявил, что его страна готова действовать в одиночку против Ирана, если когда-нибудь почувствует в этом необходимость. Он сделал эти замечания после нападения на управляемый Израилем танкер у берегов Омана, в котором Тель-Авив и его союзники обвинили Иран.

Конечно, в прошлом Израиль проводил относительно ограниченные операции против Ирана – например, рейды против иранских союзников в Сирии и ядерные диверсии – и может продолжать делать это в будущем. Но в какой степени мы должны верить, что Тель-Авив действительно готов и желает нанести удар по Ирану из-за достижений в иранской ядерной программе, прекрасно понимая, что это скорее всего приведет к войне между двумя странами и их союзниками?

Политические и военные ограничения, наложенные на израильских руководителей, говорят о том, что такая военная схватка крайне маловероятна. Говорить о неминуемом ударе ЦАХАЛа вглубь иранской территории – значит игнорировать давно установленную норму, которая на протяжении десятилетий регулировала отношения между США и Израилем: Израиль не может просто игнорировать желания и проблемы своего главного покровителя, особенно когда на карту поставлены основные приоритеты внешней политики США.

Эта норма была четко сформулирована такой известной фигурой, как бывший премьер-министр и министр обороны Израиля Эхуд Барак в его автобиографии «Моя страна, моя жизнь». Здесь Барак изложил парадигму, которая определяла и, вероятно, будет продолжать определять контуры действий Израиля против Ирана. «Было только два способа, – объяснил он, –которыми Израиль мог остановить иранцев, предпринимающих усилия для получения ядерного оружия (читай: «ядерную программу», поскольку Барак намеренно игнорирует оценки американской разведки, согласно которым Иран прекратил попытки создания ядерного оружия в 2003 году). Одним из способов было действие американцев. Другой вариант – чтобы Соединенные Штаты не мешали Израилю сделать это».

Но, по словам Барака, чинить препятствия – это именно то, что делали и скорее всего будут делать последующие американские администрации.

Даже во время военного интервенционизма в период президентства Джорджа Буша-младшего у Израиля не было «чистого листа», чтобы делать все, что ему заблагорассудится. Как пишет Барак в своих мемуарах, когда в 2008 году Буш узнал о попытках Израиля приобрести тяжелые боеприпасы в США, он встретился с Бараком и тогдашним премьер-министром Эхудом Ольмертом. «Я хочу сказать вам обоим, как президент, – предупредил Буш, – мы категорически против любых ваших действий по атаке на [иранские] ядерные установки».

«Я повторяю, – уточнил Буш, – во избежание недоразумений. Мы ожидаем, что вы этого не сделаете. И мы тоже не собираемся этого делать, пока я являюсь президентом. Я хотел, чтобы это было ясно». Стоит отметить, что, по словам Барака, Буш сделал это предупреждение, зная, что Израиль в то время даже не обладал военным потенциалом для нападения на Иран.

По словам Барака, эта решительная оппозиция удару по Ирану оказала «драматическое» воздействие на него и Ольмерта, поскольку администрация Буша поддержала израильскую бомбардировку зарождающейся ядерной программы Сирии в 2007 году всего за год до этого. В обоих случаях одобрение или отсутствие одобрения со стороны Вашингтона имело очевидные последствия.

Мемуары Барака показывают, что та же динамика продолжала управлять американо-израильскими отношениями во время президентства Обамы. Он вспоминает, как тогдашний министр обороны США Леон Панетта «не скрывал, что не хочет, чтобы мы наносили военный удар» в то время, когда администрация Обамы была сосредоточена на оказании международного политического и экономического давления на Иран. «Панетта призвал меня подумать дважды, трижды, прежде чем идти по этому пути», – написал Барак, – и считал само собой разумеющимся, что Тель-Авив будет держать Вашингтон в курсе своих решений. «Если вы все-таки решите атаковать иранские объекты, когда мы об этом узнаем?» – якобы спросил он Барака.

По словам Барака, летом 2012 года Израиль отговаривали от предполагаемого удара по ядерным объектам Ирана из-за ущерба, который это нанесет связям с Соединенными Штатами. Требования Вашингтона продолжали ограничивать Тель-Авив и после завершения ядерной сделки в 2015 году. Даже тогда, вспоминает Барак, израильтяне не могли просто действовать против Ирана без зеленого света со стороны администрации Обамы: «Нам нужно было договориться с американцами о том, какой военный удар мы или они должны будем нанести, если иранцы снова примутся за создание ядерного оружия».

Как свидетельствует автобиография Барака, американские президенты не скрывают своих взглядов и пожеланий перед израильскими официальными лицами, особенно когда речь идет о главных внешнеполитических целях США. Тель-Авив также не может позволить себе игнорировать явно выраженные требования и озабоченность Вашингтона по таким вопросам. И сегодня любое грубое нарушение Израилем суверенитета Ирана мгновенно вступит в конфликт с двумя взаимодополняющими целями, которые стали определять внешнюю политику администрации Байдена: сдерживание ядерной программы Ирана невоенными средствами (усилия в настоящее время сосредоточены на возрождении иранской ядерной сделки 2015 года) и сворачивание военного присутствия США на Ближнем Востоке.

Эти политические реалии делают маловероятным, что Израиль будет наносить открытые удары по Ирану. Однако не менее важными являются военные ограничения, с которыми сталкивается Израиль.

Конечно, даже не имея готовых к запуску ядерных боеголовок, Израиль более чем способен нанести быстрые и разрушительные удары по вооруженным силам Ирана, как в небе, так и на море. Один только парк американских истребителей и бомбардировщиков способен нанести непоправимый урон иранской противовоздушной обороне, а также обветшалым военно-воздушным силам Ирана. Даже все более мощные, точные и далеко идущие ракетные и беспилотные системы Ирана не способны радикально изменить баланс сил в небе. Короче говоря, с точки зрения военной техники, превосходство ЦАХАЛа над вооруженными силами Ирана неоспоримо, не говоря уже о том, что оно не имеет аналогов в мире.

Но это огромное превосходство станет гораздо менее значимым в случае тотальной войны, которая приведет к тому, что сухопутные войска ЦАХАЛа окажутся на поле боя. Почему? С тех пор как ЦАХАЛ потерпел позорное поражение в войне с «Хезболлой» в 2006 году, высшее военное руководство Израиля остро осознало, что сухопутные войска страны плохо подготовлены к полномасштабной войне с боевыми силами, способными нанести даже умеренный удар.

Как показало собственное расследование войны 2006 года, проведенное Израилем, а также доклады Вашингтонского института ближневосточной политики и армии США, 33-дневная война с «Хезболлой» продемонстрировала, что сухопутные войска ЦАХАЛа были крайне плохо подготовлены к реальной войне с грозным противником.

С тех пор появились некоторые признаки того, что ЦАХАЛ предпринял меры по исправлению своих недостатков. Тем не менее нет оснований полагать, что со времени войны 2006 года его наземные силы претерпели радикальное улучшение. Неудивительно, что, когда Гади Айзенкот начал свою работу на посту начальника генерального штаба ЦАХАЛа через несколько месяцев после войны в Газе в 2014 году, он, как сообщается, обнаружил, что сухопутные войска находятся в довольно плохой форме и армия за десятилетие после Второй ливанской войны «растолстела во всех неправильных местах». Картина выглядела примерно так же в конце 2018 года, когда уходящий с поста омбудсмена министерства обороны Израиля генерал-майор (в отставке) Ицхак Брик предупредил законодателей на спорном заседании, что сухопутные войска страны не готовы к будущей войне.

Помня о зияющей бреши в броне ЦАХАЛа, высшие военные и политические эшелоны Израиля вряд ли отдадут приказ о проведении открытой военной операции на иранской территории, прекрасно понимая, что такое нападение скорее всего запустит Израиль и Иран в необратимую спираль эскалации, которая обещает столкнуть плохо подготовленные сухопутные войска ЦАХАЛа с иранскими силами и их региональными союзниками, такими как «Хезболла».

Но если красный свет Вашингтона и собственные военные расчеты Тель-Авива делают маловероятным грубое нарушение ЦАХАЛом суверенитета Ирана, то чем объяснить публичное бряцание оружием, исходящее от израильских государственных деятелей? Такие угрозы отчасти рассчитаны на внутреннее потребление. В высоко милитаризованном социальном контексте, который в последние десятилетия неуклонно дрейфует в сторону ультраправых, разговоры о бомбардировке Ирана могут быть попыткой не выглядеть слабыми перед своими политическими соперниками.

Однако риторику Израиля можно рассматривать и как позицию торга, призванную укрепить позиции Израиля по отношению к администрации Байдена по вопросам, гораздо более близким к дому, чем иранская ядерная программа. Постоянно вдыхая жизнь в призрак удара по Ирану – источник большого беспокойства в западных столицах из-за его катастрофических последствий, –израильские лидеры могут предложить отказаться от своих несуществующих планов вступления в тотальную войну с Ираном в обмен на другие выгоды: Байден откажется от своей оппозиции незаконному расширению поселений на оккупированных территориях (второстепенный вопрос для США), а также усилит военную и финансовую помощь Израилю.