Колесо Сансары. Отъем собственности и ликвидация среднего класса

Масштабный передел собственности в стране набирает обороты. Учитывая, что значительная часть активов была приобретена нынешними богатейшими семьями в период первоначального накопления в девяностые годы, а этот период в любой стране характеризуется буквально гангстерскими захватами, обоснований для конфискации собственности искать долго не приходится. Правда, стоит отметить, что и в нулевые годы происходил передел собственности (то же дело ЮКОСА или перехват управления в крупнейших компаниях вроде Газпрома), однако «тогда» был достигнут относительной консенсус между первым поколением и вторым, после чего корпоративные войны и передел собственности стал носить вполне «рабочий» характер конкуренции, правда, не рыночной, а аппаратной — но по крайней мере, с какими-то правилами и арбитражем.

Сегодня в силу усиливающегося коллапса экономики не до правил и понятий. Идет просто отъем собственности, причем даже не особенно прикрытый какими-то обоснованиями. По захвату Домодедова, к примеру, президент довольно уклончиво сказал, что это не совсем национализация.

Счет отнятого уже идет на триллионы, а вообще-то речь может пойти на десятки триллионов рублей, причем на первом этапе активы передаются в государственное управление, что понятно: нужны ресурсы на продолжение СВО, после чего предполагается приватизировать их, и можно однозначно сказать, что допущены к приватизации будут «не только лишь все».

По сути, начался процесс укрупнения собственности, из пресловутых десяти тысяч семей высшей страты принудительно изгоняется значительная их часть.

Почему процесс «укрупнения» начался именно сейчас? Ответ очевиден. Во-первых, просто нужны деньги. Самое простое — забрать их у тех, у кого они есть. Во-вторых, для падающей экономики такое количество ее владельцев становится обременительным, она не выдерживает противоречий между ними, а времени «разруливать» кризисы нет. Да и желания — тоже. Поэтому самый простой вариант — «укрупнить», чем количество внутренних кризисов в правящей страте будет существенно сокращено. Ну, и в-третьих, сейчас очень удобный момент: в ходе государственного террора страх становится важным фактором управления. Не только управления податным сословием, но и правящими кастами тоже. 

Примерно в таком же положении находилась Украина в начале десятых годов, когда клан Януковича примерно по тем же причинам начал буквально громить остальные группировки, осуществляя против них самые настоящие рейдерские захваты. Чем добился одного: объединения всех против себя. С известным финалом. Правда, тогда у Януковича не было того, что есть у сегодняшних российских бенефициаров происходящих процессов: Янукович не мог угрожать массовыми посадками, сегодня же именно с этих угроз начинаются любые мероприятия по отъему.

Для основной массы населения эти события проходят, конечно же, мимо. Какая разница, кто именно контролирует то же Домодедово? Однако здесь стоит понимать, что нынешний передел создает новую нормальность, когда любой человек может быть лишен всего по любым основаниям. И совершенно необязательно через суд, где у него есть хотя бы иллюзорная возможность попытаться отстоять свои права. Государство становится единственным собственником всех активов на территории страны, лишь временно разрешая пользоваться этим имуществом, но в любой момент оно может быть изъято без объяснения причин.

Отсутствие гарантий прав собственности и монопольное положение государства в этом вопросе — ключевой признак «азиатского способа производства» по Марксу. Кардинально отличающего его от западного, где право собственности является фундаментальным. По факту, 90 процентов всей западной правовой системы прямо или опосредовано посвящено именно праву собственности, его регулированию и защите прав. Что и позволяет создавать их гарантии.

Без подобных гарантий мотивация собственника всегда направлена на максимальную эксплуатацию «своей» собственности при полном понимании временности владения ею. На таких предпосылках создавать устойчивые структуры и стабильную экономику просто невозможно, поэтому помимо классических кризисов эта экономика всегда подвержена и специфическим, которые прямо вытекают из безусловного приоритета государства на изъятие любой собственности по любым основаниям.

В свою очередь, это создает и стагнационные процессы в самой власти. Она совершенно справедливо опасается того, что любая новая власть повторит то же самое — будет изымать собственность у тех, кто сегодня обладает либо самой властью, либо доступом и влиянием на нее. Отсюда и мощнейшая предпосылка для консервации любого развития, которое заканчивается сразу, как только собственность перераспределена. И начинается период ее удержания любой ценой.

Подобные циклы из раза в раз загоняют любую страну с «азиатским способом производства» в одно и то же колесо Сансары. Выхода из него нет, по меньшей мере в рамках следования ключевому принципу такой экономики — полному отсутствию гарантий и прав.

Но если отвлечься от чисто российских реалий, можно отметить, что процесс «укрупнения» набирает ход в большинстве стран. В развитых странах он имеет несколько иной вид: «под нож» сегодня идет средний класс. Он буквально истребляется, а вместе с этим истреблением ставятся под сомнения и его социальные права и гарантии. Что логично: зачем гарантии тому, кого уже нет? В России средний класс быстро закончился, так как его было просто немного, и поэтому машина, которая не может уже остановиться, перешла на более высокий уровень. На Западе это тоже в итоге произойдет, но только после того, как средний класс будет уничтожен.

По сути, идет процесс разрушения трехуровневой социальной системы и превращения ее в двухуровневую, где на вершине находится крайне узкий слой сверхбогатых, обладающих почти абсолютной властью, а все остальное человечество переходит в разряд бедного и экстремально бедного. Место среднего класса в таком случае займет прослойка, обеспечивающая контроль и управление, причем ошибочно предполагается, что это будут «силовики» и карательные структуры. Они как раз будут носить строго вспомогательный характер, а контроль и управление будет передан классу, который управляет машинным интеллектом, алгоритмами и созданной на их базе роботизированной инфраструктурой. Эта инфраструктура и станет новым производительным классом новой экономики, а также постепенно заменит собой и силовое сословие, которое в подобной ситуации тоже становится никому не нужным. Роботизированное правосудие, роботизированное исполнение наказаний и роботизированное приведение приговоров в силу лишает работы большую часть карательной машины, состоящей из людей. За место в «человеческом» сегменте этой социальной группы придется бороться, причем самым жестоким образом.

Сейчас нельзя сказать, что именно в итоге возникнет в результате набирающих ход процессов, однако то, что направление движения вполне характерно уже для всех стран, сомнению не подлежит. Россия, как периферийная страна, проходит этот процесс более варварскими и дикими методами, но общее направление вполне совпадает с глобальными тенденциями. Мало того, стоит также понимать, что и процесс управления в такой конструкции будет рано или поздно передан в немалой степени машинным алгоритмам, что позволит существенно сократить базу для существования и высшей правящей страты.

Так что мы сегодня в разной мере, но находимся в одном и том же процессе, идущем в одном направлении — примитивизации социальной структуры человеческой цивилизации, так как управляющие технологии инфосферы перестают хоть как-то соответствовать производящим технологиям техносферы. А ответ на такое противоречие всегда один и тот же — приведение этого противоречия к балансу через принудительное упрощение всей социальной системы. Носит ли этот процесс проектный характер (привет всем конспирологам) либо он имеет во многом стихийный вид, в данном случае почти неважно. Важно, что он объективен. И за точечными событиями складывается большая общая картина смены не просто мирового порядка, а всей структуры глобальной человеческой цивилизации. И, конечно, то, что происходит в её ядре, будет очень сильно отличаться от того, что происходит на периферии. Россия сегодня на обочине развития, поэтому процессы деградации нас затронут глубже и будут они происходить дольше.

Выход есть всегда — по сути, перед нами интеллектуальный вызов, который требует осмысления и выдвижения нового проекта развития, основанного на опережающем развитии управляющих технологий. Нужна идея, способная совместить нынешний уровень развития производящих технологий с управлением ими. И нужен ресурс для того, чтобы воплотить эту идею в жизнь. В противном случае мы все будем двигаться по направлению к новым Тёмным векам нового Средневековья, отличающегося от предыдущего своим техноукладом, но эта идея все равно рано или поздно вызреет (как вызрела протестантская этика), и она даст толчок новому развитию. И новому обороту колеса Сансары.

Автор — независимый аналитик Анатолий Несмиян