«А мне так по кайфу. Зачем мне учить ваш русский?». Как Ахмед повел себя на суде

В зале городского суда Петропавловска-Камчатского в этот день было тихо и почти пусто. Несколько сотрудников, пара журналистов и несколько горожан — вот и все, кто собрался на процесс. Дело было рутинным: обычное ограбление продуктового магазина и нанесение побоев его сотрудникам.

На скамье подсудимых сидел Ахмед, уроженец Узбекистана, приехавший несколько лет назад на заработки, рядом, стоял его адвокат, а по совместительству ещё и переводчик, выглядевший неуверенно, словно и сам не знал, как вести себя в этой ситуации.

Судья, женщина с холодным взглядом и уставшим лицом, начала слушание в деловом тоне.

— Подсудимый, вы признаёте вину в ограблении магазина и нападении на сотрудников?

Переводчик, приглашённый в зал, перевел вопрос. Мужчина замялся, потом ответил несколько слов на ломаном русском, так что даже перевод был почти не нужен. Смысл был прост: «Да, продукты взял».

В зале повисла пауза. Адвокат, всё ещё стоявший рядом, неловко кашлянул и попытался вмешаться:

— У моего подзащитного есть все необходимые документы, Ваша честь, включая сертификат о знании языка. Но… речь даётся ему трудно.

Судья прищурилась. Несколько секунд она молча перелистывала папку с делом, потом отложила ручку.

— То есть получается, — произнесла она медленно, — что сертификат о знании русского языка у него есть. Но без переводчика он не может объясниться.

Эта фраза не была вопросом. В зале пронёсся лёгкий смешок, кто-то хмыкнул. Никто не сказал прямо, но все поняли одно и то же: как у подсудимого появился этот документ.

Адвокат, понимая настроение, снова повторил:

— Подзащитный готов сотрудничать и признаёт сам факт ограбления.

Ответа так и не последовало. Суд ограничился оглашением приговора. Адвокат промолчал, прокурор не стал развивать тему. Но присутствующие всё поняли сами: такие документы сегодня можно просто купить. И если один человек так легко прошёл все барьеры, значит, это не случайность, а целая система, где деньги решают больше, чем закон.

И именно в этом заключалась главная горечь момента. Потому что за стенами суда тысячи других мигрантов, получив «корочки» тем же способом, продолжают жить и работать, не зная языка, не желая его учить и не испытывая к этому ни малейшей тяги.

Государство закрывает на это глаза — и тем самым не просто потакает, а укрепляет схему, где знание языка, законность и правила существуют только на бумаге. А на деле — подменяются сделкой.

Подпишитесь, поставьте лайк) Я буду вам очень признателен.