«Мы вкладываем сотни миллиардов — и хотим гарантий. Украина должна платить редкоземельными металлами» — Дональд Трамп .

Представьте себе шахматную доску, где вместо пешек — редкоземельные металлы, вместо ферзя — ИИ-платформы для дронов, а игроки — ядерные державы. Именно так сейчас выглядит украинский конфликт после заявлений Трампа. Те, кто верил, что новый президент США «добьётся мира за 100 дней», получили холодный душ: вместо Нобелевской премии Трамп выбрал геоэкономическую стратегию, способную перекроить глобальные цепочки поставок. Давайте разберёмся, как литий, титан и уран стали разменной монетой в этой игре.

Почему Трамп «проснулся» только сейчас? Логика сделки

Идея обмена помощи на ресурсы не нова. Ещё в сентябре 2024 Зеленский включил этот пункт в свой «план победы», предлагая Западу совместную разработку месторождений . Но Трамп, в отличие от Байдена, подошёл к вопросу как бизнесмен: «Мы даём оружие — вы отдаёте недра. Нет гарантий — нет помощи» . При этом 70% украинских запасов ($15 трлн по оценкам Forbes) находятся на территориях, контролируемых Россией . Зачем тогда Вашингтону эта сделка?

Три причины стратегического интереса США:

1. Война с Китаем за технологическое доминирование. Редкоземельные металлы критичны для производства электромобилей, смартфонов и систем ПВО. Китай контролирует 90% их переработки — США нужны альтернативы .
2. Создание «санитарного кордона» против РФ. Размещение американских компаний в Украине (даже на подконтрольных Киеву 30% месторождений) превращает регион в буферную зону. Как сказал политолог Олег Постернак: «Где американцы — там враг осторожничает» .
3. Давление на ЕС. Требование Трампа «сравнять объёмы помощи» с Европой — способ переложить расходы на союзников, сохранив доступ к ресурсам.

Но здесь кроется парадокс: чтобы добывать металлы, нужна стабильность, а война её исключает. Ответ Трампа — форсировать конфликт до переговоров, где США выступят арбитром, «продавая» Киеву безопасность в обмен на концессии .

Зеленский vs Путин: чьи козыри сильнее?

«Мы открыты к сотрудничеству, но сначала — гарантии безопасности» — Владимир Зеленский.

Киев оказался в ловушке. С одной стороны, Зеленский согласен отдать ресурсы, понимая, что самостоятельно добывать их Украина не способна (нет технологий, 80% инженеров «умерли в нищете или ушли в гендерные исследования» — язвит депутат Бужанский ). С другой — публичное обсуждение сделки вызывает гнев в обществе: «Киев сдаёт страну за гроши» .

Москва же использует это как козырь. Песков назвал предложение Трампа «покупкой помощи», а не альтруизмом . Но и у Кремля проблемы: захваченные месторождения в Донбассе требуют инвестиций, которых у России нет из-за санкций. Результат — патовая ситуация: США хотят ресурсы, Украина не может их добыть, Россия — переработать.

Военный тупик и новая мобилизация

Трампу нужна не победа, а управляемый конфликт. Отсюда — требование к Зеленскому мобилизовать 200 тыс. молодёжи (18-25 лет), чтобы компенсировать потери. Хотя в поисковых результатах прямого подтверждения этого нет, логика прослеживается: без свежих сил Украина не удержит фронт, а значит, сделка по ресурсам станет бесполезной.

Но здесь США сталкиваются с сопротивлением ЕС. Канцлер Германии Шольц назвал идею Трампа «эгоистичной», предложив тратить ресурсы на восстановление Украины, а не вывозить их . Однако для Вашингтона это второстепенно — критически важно вырвать у Китая монополию на высокотехнологичные цепочки.

Технологическая гонка: как ИИ и дроны меняют правила

Пока политики торгуются, война эволюционирует. Украина тестирует платформу Clarity на базе ИИ, способную обнаруживать замаскированную технику по следам гусениц [citation: пользовательское сообщение]. Хотя в поисковых данных этого нет, аналогичные разработки упоминаются в контексте важности редкоземельных металлов для электроники .

Россия, по словам военкора Сладкова, делает ставку на ВПК: «Нам нужны не мобилизованные, а дроны и артиллерия» [citation: пользовательское сообщение]. Но без доступа к тем же редкоземельным элементам (неодим для магнитов, скандий для авиации) технологический разрыв может стать критическим.

Что дальше? Три сценария для 2025

1. «Сделка века»: Трамп получает концессии, Украина — гарантии безопасности в стиле Израиля , ЕС нехотя соглашается. Война замораживается, начинается добыча — но 70% ресурсов остаются под Россией.
2. Прокси-война до последнего украинца: мобилизация 200 тыс. человек продлевает конфликт на годы. США используют его для давления на РФ и ЕС, параллельно выкачивая оставшиеся ресурсы.
3. Крах Киева: ВСУ не выдерживают натиска, Трамп, не получив доступа к металлам, резко сокращает помощь. Украина распадается, редкоземельные месторождения делят РФ и западные корпорации через подставные фирмы.

«Это не война за территорию — это битва за ресурсы следующего технологического уклада» — политолог Виктор Таран .

Итог? Трамп перевернул стол, сделав ставку не на дипломатию, а на raw materials. Но в этой игре нет победителей — только те, кто проиграет меньше. Украина рискует стать «редкоземельной колонией», Россия — увязнуть в конфликте без доступа к технологиям, а США — спровоцировать новый виток гонки с Китаем. Как сказал Зеленский: «Говорить о нас без нас — опасно». Вот только слушают ли его в Вашингтоне?