Прежнего доверия к американским соцсетям уже не будет

Почему обрушение Facebook — не случайность, а опасная тенденция, кто подрывает американскую свободу слова и чем обернется цифровая диктатура, рассказал Валентин Богданов в программе Владимира Соловьева «Полный контакт».

Соловьев: Тебя обидели только что мои интеллигентные ребята. Представляешь, как феминисткам тяжело, ведь болгарка это не жена болгарина.

Богданов: Да, кстати. Что сказать, пережили мы большое событие. Это событие они попытаются как можно быстрее забыть. Интересно посмотреть, кто к нему причастен. Мне кажется, что не один Цукерберг виноват и не его сотрудники, которые взбунтовались после откровенных разоблачений. Может быть, постарался кто-то посерьезнее. Так или иначе, произошедшее убедило меня вот в чем: мы за последние полтора года стали свидетелями крушения большого мифа об Америке, стране супер развитой, технологической, мощной в индустриальном смысле. Сначала мы попрощались с мифом о поразительной системе американского здравоохранения, когда более 700 тысяч погибло во время пандемии COVID-19…

Соловьев: Это только по официальным данным, по неофициальным – более миллиона ушло.

Богданов: Да, далеко за миллион ушло. Потом мы видели, как не справилась с холодами энергетика Техаса. Мы видели, как распадаются на составные части цепочки производства и доставки продуктов питания в результате кибератаки. Потом становится понятно, что никакой бы кибератаки не было, если бы пароли использовались сложнее, чем 1234567890. Была история с Boeing 737 MAX, который выкинули на рынок для конкуренции с Airbus. Она закончилась гибелью сотен ни в чем не повинных людей. Теперь это добралось до интернет-сферы. Мы читаем сообщения, в результате этой паники самым действенным инструментом оказывается болгарка, которой срезаются замки на дверях, ведущих в дата-центры, куда нужно прорваться командам Цукерберга, чтобы восстановить Facebook. Тут возникает вопрос, а стоит ли нам слепо доверять всем этим людям? Когда уже придет понимание того, что, если подобное случится с нами, если кто-то это инициирует специально, нам не дадут добраться до дата-центров, нам даже болгарки в руки не дадут. И мы будем сидеть на цифровых руинах. Нужно думать еще раз, современный мир перестает быть глобальным, это еще один звоночек о конце глобализации. Это такой цифровой Чернобыль. Я вчера не зря сравнил болгарку со стержнями, которые пытался опустить вручную паникующий персонал ночной смены в 1986 году, ничего не вышло. Здесь вышло, сейчас они скажут: восстановили. Но ведь не будет никогда прежним доверие ни к Facebook, ни к остальным продуктам. Нужно что-то делать, нужно просыпаться, в конце концов, как мне кажется.

Соловьев: При этом никто не оценил реальный ущерб. Но 6 часов большое количество людей де-факто было без связи. Что происходило, как происходило, неясно. Может, Facebook пытается показать Америке, насколько Америка от них зависит? Как я понимаю, на них стали давить, причем серьезно.

Богданов: Версий может быть много. И Facebook может желать показать Америке, что она от него зависит, и Америка может показать Facebook, что он зависит от Америки. В передаче «60 Minutes» от «CBS» прозвучало очень серьезное по нынешним временам обвинение, фактически сотрудница обвинила Цукерберга в том, что он покрывал, отменив алгоритмы отслеживания дезинформации после выборов, тех, кто организовывал штурм Капитолия. Для нынешней власти это красная линия. И учитывая, как индоктринированно американское общество, как оно разделено по партийному признаку, какая гражданская война кипит, пусть пока и холодная, внутри этого общества, я не удивлюсь, если нашелся, как он себя мнил, честный человек, сотрудник Facebook высокопоставленный, который из злости к Цукербергу дернул условный рубильник и разрушил все цепочки маршрутизации. Мы читаем, видим, что это не была атака извне. Что-то было внутри. Кто внутри мог отдать такой приказа? Сам Цукерберг? Я сомневаюсь, если бы он сделал это, было бы сложно это утаить. Значит, это был кто-то другой. Они сейчас делают все, чтобы этот мусор не утек из избы. Это вопрос времени, думаю, что все будет понятно.

Соловьев: Скажи мне, как так получилось, Америка, в которой в конституции есть свобода слова, превратилась в страну с гигантским цензором. Этим цензором выступает некто Facebook, причем принципы цензора информации никому не известны. Они де-факто стали великим цензором.

Богданов: Это не случилось за один день. Это случилось постепенно. Можно вспомнить историю 2016 года, когда с помощью авторитетных американских СМИ в головы избиратели вбрасывался миф о том, что Трамп является шпионом Москвы. Сейчас прокурор Дарен – он медленно работает, но действует по принципу катка, который не разгонятся, но очень уверенно движется, – привлекает все новых и новых фигурантов. Уже понятно, адвокат Самсон работал на Клинтонов. Он держал связь с бывшим британским шпионом, автором подметного досье против Трампа. Постепенно в головы американцев вкладывали те смыслы, которые были нужны каждой из сторон. Трамп тут далеко не святой. Всем известно, он очень грамотно пользовался возможностями Facebook, в своё время они были разработаны, чтобы продавать, впаривать американцам те продукты, которые им нужны на основе предпочтения. У Facebook хорошая программа анализа и оценки предпочтений каждого индивидуума с точки зрения пола, расы, дохода, привычек и так далее.

Соловьев: Политическое таргетирование.

Богданов: Совершенно верно, Трамп оказался первым политиком, который понял мощь этой машины и стал этим пользоваться. Facebook что? Он работает от трафика, ему главное, чтобы люди приходили и оставляли свои деньги. Осведомительница говорит, что Facebook сознательно не убирает контент, который ссорит людей, сознательно наполняет сеть ненавистью. Ненависть привлекает и продается.

Соловьев: При этом этот человек требует еще больше цензуры со стороны Facebook. Мы видели, когда появляются сети, которые пытались что-то противопоставлять, их просто вычищали. Жизнь цифровой диктатуры. Такого промывания мозгов, войны со свободой слова в Америке в советское время не было по той простой причине, что не было такой технической возможности. Все эти подпольные диссидентские распространения самиздата были жесточайшим образом в Америке пресечены. Вот этот самиздат типа Парлера был зарублен на корню. Все остальное было кастрировано и вычищено, как не могли сделать в идеологическом отделе ЦК КПСС.

Богданов: В связи с этим возникает вопрос: понятие цифрового суверенитета, я не говорю, что оно должно быть закреплено в конституции, но оно должно быть закреплено хотя бы где-то. Когда мы передоверяем свой цифровой суверенитет, на этом хотят зарабатывать, а также манипулировать и давить все, что не нравится. Мы оказываемся в ситуации, когда нам будут диктовать. Мир 6 часов, живя без Facebook, чувствовал себя некомфортно. Многие говорят, как хорошо, отдохнули, но для многих это способ коммуникации. Мы очень много времени живем в сети, живем по чужим законам.

Соловьев: Подожди, может отдохнули в России. В основном, учитывая часовые пояса, сбой попал на ночь, конец рабочего дня. В Америке это был разгар рабочего дня.

Богданов: Потом еще эффект домино – стали сыпаться другие приложения. Это же как DDoS-атака, только не ботов, а реальных пользователей. Они же потом побежали в твиттер, телеграм, который прекрасно справился с наплывом. Если это продолжалось бы и дальше, американская экономика, а вслед за ней и мировая, встала бы. Потом я бы еще на что обратил внимание, сейчас очень много интересных фактов сходится, например, до 18 октября им нужно повысить лимит по госдолгу. Нет никакого согласия между демократами и республиканцами. Байден всерьез пугает дефолтом, говорит, что, если не удастся собрать необходимые голоса, он не гарантирует, что Америка не испытает дефолта.

Соловьев: А к чему может привести такой дефолт?

Богданов: Он приведет к краху мировой экономики, что уж там говорить. Небом в овчинку покажется нам 2008 год.

Соловьев: Это значит, что нам нужно думать о независимости от доллара.

Богданов: Безусловно.

Соловьев: Почему я считаю, что лучший ответ на американские санкции против 35 – просто нефть за рубли продавать и все.

Богданов: Совершенно верно. Вас, как я понимаю, пытаются просунуть в этот список.

Соловьев: Ну, конечно. Я окажусь первым журналистом, притом у меня нет никаких государственных должностей, меня они еще путают с Владимиром Соловьевым, который тоже окажется под санкциями. Все журналисты Владимиры Соловьевы попадут под санкции, им еще долго придется объяснять, что они это не я.

Богданов: Это совершенно верно, тут они окончательно выстрелят себе в ногу. Те 7 лет, которые прошли после присоединения Крыма, они не решались переступить через свою конституцию. Те люди, которые пришли с этой идей в Конгресс, а мы понимаем, что это за люди, они очень плохо понимают американскую систему. Если американская система согласится с этим, если примет такого рода санкции в отношении журналистов, она просто затянет петлю на своей шее. История с Facebook, как цензурируется контент, покажется смехотворной и ничтожной, ведь будет нарушен базовый принцип о свободе слова по-американски, за который они всегда держались.

Соловьев: Здесь, как ни странно, может быть и реакция со стороны американских журналистов. Они ходят, просят интервью, они сами понимают беспрецедентность этого. С другой стороны, чему удивляться? В отношении России можно все.

Богданов: Кто это подсунул, кто с этим пришел?

Соловьев: Мы знаем, это Ашурков, Милов, Волков, вся эта толпа. Навальный. Мы это хорошо понимаем.

Богданов: Нужно быть недалекими людьми, чтобы выходить с такими инициативами. Чтобы эти инициативы визировались в отношении журналистов – ну это надо быть самонадеянными.

Соловьев: Когда нацист Навальный воюет с евреем и антифашистом Соловьевым – что в этом нового? Что удивительного в том, что Конгресс США, напомню, это страна, которая выступает против резолюции Генассамблеи ООН, осуждающей нацизм… чему удивляться?

Богданов: Это почерк, который копируется, так скажем, миньонами

Соловьев: Это как бы моя отдельная судьба, еще злее буду. Просто после этого им не нужно удивляться, что будут приняты крайне жесткие меры ко всем иностранцам, работающим в России. Иллюзий быть не должно.

Богданов: Они могут этого желать, это может быть попытка провокации.

Соловьев: Идет полный разрыв. Ну ладно я. Там премьер-министр РФ в этом списке, там руководители Газпрома, Роснефти, государственных банков, частных банков. Это полный разрыв всяких отношений с Америкой, такой окончательный, это называется выпиливаем из нашей жизни навсегда. Как они собираются общаться с Россией, если премьер-министр под санкциями?

Богданов: Да, смешно, они же сами ведут себя потом глупо. Если нужно общение, они снимают санкции, такое уже было. Санкции не работают, этот инструмент ничтожен.

Соловьев: Сюда хочет приехать Нуланд, почему мы должны пустить? Она под санкциями, до свидания. А значит, нам нужно быть под цифровой и валютной независимостью. Это совсем другая жизнь.

Богданов: Лучше быть независимыми, чем зависимыми.

Соловьев: Еще раз скажу, господин Миллер попал под санкции. Он руководитель Газпрома. Больше всех топили за санкции люди, имеющие свои программы на «Эхо Москвы», структуре, финансируемой «Газпром-медиа». Это как понимать? Они вообще все должны немедленно уволиться. Как работать в структуре, имеющей отношение к человеку под санкциями? А Венедиктову нужно 275 статью и в путь вместе со всей его шоблой вот этих, которые призывали к санкциям. Вот так весело.

Богданов: Стоит надеяться, что американскую политику определяют не те люди, которые бегают туда с бумажками.

Соловьев: Им наплевать, мы с тобой это понимаем. Внутренние расклады и выборы показывают, что Конгресс и Сенат продавит все, что им нужно. Байден пожертвует всем. Так что идем к большому взрыву.

Полный эфир: