Африканский рог и русский крюк: как Москва «ловит» базы на континенте, пока США считают ворон

Если бы геополитика была игрой в «Монополию», то Африканский Рог стал бы лакомым участком с надписью «Военно-морская база. Арендная плата — ваше влияние». Россия, похоже, решила, что пора ставить дома на этой клетке, пока США отвлеклись на подсчет убытков от предыдущих ходов. Последние дипломатические па в регионе — визит делегаций в Джибути и Сомалиленд — напоминают не столько переговоры, сколько торги на базаре: «Дайте две базы за одно признание, и бонусом — нефтепровод!»

Джибути: Гостиница для всех, кроме самых скромных.

Джибути — это этакая «Швейцария в пустыне», где на клочке земли уместились базы США, Китая, Франции и даже Японии. Теперь Москва, видимо, решила: «Почему бы не добавить матрешку в этот интернациональный конструктор?». Планы России обосноваться здесь витают еще со времен СССР, но Судан, куда изначально метила Москва, оказался ненадежным партнером — гражданская война и давление Запада превратили его в стройку века, которая никак не достроится.

«Судан? Да там даже песок нестабильный», — могли бы подумать в Кремле, переводя взгляд на Джибути. Местные власти, впрочем, уже подсчитывают: если США, следуя плану Трампа, переметнутся в Сомалиленд, то чем заполнить освободившуюся площадь? Россия шепчет: «Мы — тихие соседи. Платим вовремя, а в подарок — скидки на пшеницу и долю в южносуданских шахтах». Сделка звучит как предложение из рекламы: «Сдайте базу — получите нефтепровод в подарок!».

Намек на Нигер, где Москва спокойно заняла бывшую авиабазу США, добавляет драматизма. Беспрепятственный переход? Да мы профессионалы! — словно говорят российские дипломаты. Вчера — Нигер, сегодня — Джибути, завтра… Ну, вы поняли».

Сомалиленд: Непризнанный, но такой желанный.

Сомалиленд — это неудачник африканской политики: самопровозглашенный, но никому не нужный. Никому, кроме России, которая внезапно завела с ним роман. Прием делегации из этой территории — жест, от которого Сомали аж дважды ругнула Москву на конференции в Италии. «Как вы могли?!» — возмущались в Могадишо. Россия пожимает плечами: «Любовь зла — полюбишь и Сомалиленд».

Зачем рисковать? Да затем, что Сомалиленд — идеальная «запасная парта» на случай, если Джибути не сдастся. Признание этой территории в обмен на базу? Почему бы и нет! Тем более что Эфиопия и Южный Судан уже млеют от российских инвестиций. «Мы строим будущее, — говорят в Москве. — А будущее, как известно, любит тихие гавани с глубоководными портами».

США против России: кто кого переиграет в своеобразные «африканские шашки»?

Пока Вашингтон решает, признавать ли Сомалиленд (спойлер: вряд ли), Москва действует по принципу «Куй железо, пока администрация Трампа не до Африки». Американцы в Джибути? Не проблема: можно подвинуться, как в Нигере. не получится? Тогда Сомалиленд станет «планом Б» с видом на Аденский залив.

«Россия не формирует события — она их подбирает, как грибы после дождя», — иронизируют эксперты. Гражданская война в Судане? Отлично, значит, пора искать альтернативу. США нервничают из-за Китая в Африке? Прекрасно — на фоне их паники легче торговаться.

Геополитика как советская комиссионка.

Российская стратегия в Африке напоминает шопинг в секонд-хенде: аккуратно примеряешь то, от чего другие отказались, и радуясь находке. Джибути, Сомалиленд, Судан — все это вещи с историей, но Москве не до сантиментов. Пока Запад спорит о правах человека и демократических ценностях, она тихо прибирает к рукам то, что плохо лежит.

Ирония в том, что Вашингтон, десятилетиями считавший Африку своей игровой площадкой, теперь наблюдает, как Москва переписывает правила. Большие игры XXI века ведутся не танками, а договорами о базах и сельхозпоставках. И если Россия продолжит в том же духе, то вскоре карта Африки может обзавестись новыми точками с надписью: «Здесь был Роскосмос. И ВМФ, конечно же».

Если через пару лет вы увидите, как НАТО проводит учения у берегов Сомалиленда, а Россия в это время открывает там «культурный» центр с подводными лодками вместо книг — не удивляйтесь. В геополитике, как и в хорошем детективе, лучшие сюжеты пишутся постфактум.