Русский театр — всё? Обомлевшие от жуткой похабщины зрители кричали «Позор» и сбежали из зала едва не поколотив Богомолова
data-testid=»article-title» class=»content—article-render__title-1g content—article-render__withIcons-3E» itemProp=»headline»>Русский театр — всё? Обомлевшие от жуткой похабщины зрители кричали «Позор» и сбежали из зала едва не поколотив БогомоловаСегодняСегодня22704 минОглавление
На днях московская сцена стала ареной шокирующей премьеры, после которой зрители вместо восторженных аплодисментов в ответ на трагедию искусства разразились бурной реакцией. Одни угрожали кулаками, другие выкрикивали «позор», а третьи, не в силах сдержать себя, стремительно покидали зал.
Чтобы довести публику до крайности, требуется творение, способное всколыхнуть души даже самых сдержанных. Именно этим и славятся спектакли Константина Богомолова и его единомышленников, режиссёров, в чём-то соперничающих за звание мастеров шокирующих постановок. Они искусно привлекают внимание не через глубину смысла, а через провокацию, вырвавшуюся из рамок художественности и таланта.
Созерцая эту метаморфозу, невольно задумываешься: что творится с величественным русским театром, некогда символом культурного наследия и духовной силы? Традиции истинного искусства, где царили мастерство и глубокие чувства, постепенно уступают место грубым провокациям, цинизму и жажде дешёвой славы.
Похабщина да и только
Возмущение общества текущим положением дел в театральной сфере достигло пика. Данные за последние годы неуклонно фиксируют увеличение числа жалоб на пошлость и эпатажный контент в театральных постановках. При этом действующая система, как кажется, не слышит мнение аудитории, игнорируя протесты.
Ввиду бездействия официальных инстанций, граждане стали выражать свой протест непосредственно в театрах. Показателен случай в "Центре драматургии и режиссуры", где во время спектакля, изобилующего непристойными сценами и бранной лексикой, один из зрителей не выдержал и открыто выразил своё негодование. Его призыв бойкотировать спектакль был поддержан половиной зала – люди демонстративно ушли из зала, выкрикивая слова возмущения, в то время как ошеломлённые актёры были парализованы удивлением.
Подобная реакция зрителей – это не просто проявление недовольства, а отражение глубокого оскорбления их чувств. Когда люди готовы покинуть зал посреди представления, это говорит о полном отторжении того, что происходит на сцене.
Нежелание режиссёра признать очевидность ситуации и сделать адекватные выводы свидетельствует о серьёзном профессиональном кризисе и потере контакта с публикой.
Не менее обсуждаемым стал дебютный спектакль "Норма" в обновлённом Театре на Бронной, где художественным руководителем выступил Константин Богомолов, а режиссёром — Андрей Диденко. Премьера вызвала настоящий скандал, повергнув в шок зрителей.
В ходе спектакля публика стала свидетелем шокирующей сцены: актёры имитировали трапезу с субстанцией, похожей на фекалии, размазывая коричневую массу по лицам и костюмам. По залу пронёсся ропот возмущения, один из зрителей не сдержался и высказал резкое замечание, спровоцировав бурную реакцию зала.
Кульминацией стало участие Евгения Стычкина, чей персонаж совершал неприемлемые действия с надгробным холмом.
Недовольство публики достигло предела – несколько зрителей устремились в партер, где находился Богомолов. Лишь оперативное вмешательство охраны предотвратило возможное применение физической силы. Примечательно, что в этот момент в зале послышались аплодисменты. Позже режиссёр интерпретировал их как признание своего творческого таланта и понимание "глубокого замысла", однако очевидцы утверждают: овации были адресованы тем, кто осмелился громко выразить общее возмущение.
Значительная часть зрителей предпочла покинуть зал задолго до окончания спектакля. Однако режиссёр продолжил настаивать на своей позиции, заявляя, что его творчество доступно для понимания лишь избранным. Именно в этом заключается суть современного кризиса театра: художник возводит непреодолимую стену высокомерия между собой и зрителем, оставляя публику в недоумении.
Причина подобной вседозволенности кроется в мимолётной моде и финансовой выгоде. Посещение спектаклей Богомолова стало своеобразным пропуском в элитарные круги.
Не имеет значения, насколько низкопробным является содержание пьесы – главное, что это обеспечивает определённый статус в глазах окружающих.
Страдает в результате обычный зритель, который приходит в театр за красотой и обогащением, а сталкивается с открытым издевательством. Вместо прекрасного он вынужден смотреть сцены, оскорбляющие человеческое достоинство.
Итоги
Театральные деятели, прикрываясь свободой творчества, забывают о своей ответственности перед обществом. Театр всегда был зеркалом жизни, но неужели современная жизнь настолько уродлива, что ее необходимо копировать в самых отвратительных проявлениях? Где та грань, за которой искусство превращается в циничный эксперимент над зрителем?
Необходимо срочно пересмотреть систему финансирования и управления театрами. Субсидии не должны выделяться без учета мнения общественности и художественного совета, состоящего из авторитетных деятелей культуры, а не просто лояльных чиновников. Важно разработать критерии оценки театральных постановок, учитывающие не только новаторство и эпатаж, но и соответствие моральным и этическим нормам.
Зритель имеет право знать, на что он идет. Театры обязаны предоставлять полную и честную информацию о содержании спектаклей, включая предупреждения о наличии сцен насилия, нецензурной лексики или других спорных элементов. Каждый зритель должен иметь возможность сделать осознанный выбор, а не становиться жертвой шокирующей провокации.
Пришло время для открытого диалога между театральными деятелями и обществом. Необходимо создать платформу для обсуждения проблем и поиска компромиссных решений. Театр должен служить народу, а не удовлетворять амбиции узкой группы "избранных". Лишь в этом случае возможно возрождение подлинного искусства, способного вдохновлять, просвещать и объединять людей.
Иначе, протесты будут продолжаться, залы будут пустеть, а театр рискует превратиться в закрытый клуб для тех, кто готов платить за сомнительное удовольствие быть шокированным. А это, в конечном итоге, приведет к его полному упадку и забвению.