Тайна гибели линкора «Императрица Мария»

Отчего 105 лет назад затонул флагман Черноморского флота?

Водной из предыдущих публикаций мы уже касались некоторых аспектов истории развития российского флота, содержащей немало сюжетов, характеризующих состояние дел в империи Романовых в целом. Вот ещё один примечательный сюжет, навеянный очередной годовщиной трагедии, о которой не слишком-то часто вспоминают…

11 июня 1911 года на заводе «Руссуд» в Николаеве началось строительство линкора «Императрица Мария» одновременно с еще двумя однотипными линкорами «Император Александр III» и «Императрица Екатерина Великая». Корабль был назван в честь супруги императора Александра III, императрицы Марии Федоровны и в память о флагманском парусном линейном корабле адмирала Нахимова во время Синопского сражения. «Императрица Мария» была спущена на воду 6 октября 1913 года, а к началу 1915 года почти достроена, и прибыла в Севастополь 30 июня 1915 года.

Итак, Российская империя в интервале с 1909 по 1914 годы построила семь линейных кораблей. Тип «Севастополь» в количестве четырех единиц строился на Балтийском заводе, тип «Императрица Мария» – в Николаеве. Все линкоры были построены и введены в строй.

Можно ли считать эти корабли свидетельством мощи романовской империи? Даже с большой натяжкой – не получается.

Все эти линкоры, мягко говоря, новизной проекта не блистали. Конечно, были интересные новинки, как, например, конструкции башен главного калибра у «императорской» серии, к созданию которых приложил руки и голову знаменитый кораблестроитель Алексей Крылов. Но, по сути, и та и другая серии были откровенно слабыми и по вооружению, и по мореходным качествам.

Почему так вышло? Давайте вспомним, за что великого князя Алексея Александровича Романова, брата Александра Третьего, воровавшего из казны так, что народ справедливо наградил его титулом «князь Цусимский, генерал-адмирал подлейший»? За воровство из казны.

Хотя все валить на Романова не стоит. Там все морское ведомство «при делах» было…

Возвращаясь к российским линкорам, сравним их с одногодками: японским «Фусо» и британским «Роял Соверен».

Скорость хода: «Севастополь» – 24 узла. «Императрица Мария» – 21 узел. «Ройял Соверен» – 21 узел. «Фусо» – 24 узла.

Бронирование максимальное (главный пояс/башни/рубка), мм: «Севастополь» – 225/203/250. «Императрица Мария» – 262/250/300. «Ройял Соверен» – 330/330/279. «Фусо» – 305/305/350.

Главный калибр (калибр/количество/дальность стрельбы, км): «Севастополь» – 305/12/29. «Императрица Мария» – 305/12/29. «Ройял Соверен» – 381/8/29. «Фусо» — 356/12/22.

Вспомогательный калибр (калибр/количество/дальность стрельбы, км): «Севастополь» – 120/16/15. «Императрица Мария» – 130/20/20. «Ройял Соверен» – 152/14/20. «Фусо» – 152/14/20.

Российские линкоры не уступали японским и британским лишь по скорости (на всех кораблях того времени устанавливались котлы Ярроу и турбины Парсонса), но вооружение и бронирование оставалось откровенно слабым.

Весьма проблемной была конструкция всех семи линкоров. Орудия главного калибра располагались на одном уровне равномерно по всей длине линкора, в то время как на «Ройял Соверен» и «Фусо» было применено более современное, ставшее классическим линейно-возвышенное расположение башен главного калибра, дающее возможность использовать половину орудий в продольном залпе и все – в бортовом.

Для улучшения крайне невысоких мореходных качеств уцелевшие после бурных событий Октябрьской революции и гражданской войны линкоры получили носовую наделку в виде полубака.

Позволим себе высказать мнение, что огромные затраты в сотни миллионов рублей на строительство семи линкоров оказались неоправданными. Если бы эти средства были потрачены на создание многочисленного артиллерийского парка сверхтяжелых орудий, то ход боевых действий в Первой мировой войне мог быть совершенно другим, и российской армии удалось бы избежать гигантских потерь от огня германских тяжёлых пушек, противопоставить которому русским было нечего.

…Но вернёмся к линкору «Императрица Мария». С вступлением корабля в строй соотношение сил на Чёрном море резко изменилось. С 13 по 15 октября 1915 года линкор прикрывал действия 2-й бригады линейных кораблей в составе «Пантелеймона» (бывший «Потемкин»), «Иоанна Златоуста» и «Евстафия» в районе Зонгулдака. В ноябре 1915 года прикрывал действия 2-й бригады линейных кораблей во время обстрела Варны и Евксинограда. С 5 февраля по 18 апреля 1916 года участвовал в Трапезундской десантной операции.

Летом 1916 года по решению Верховного главнокомандующего Русской армией императора Николая II Черноморский флот принял вице-адмирал Александр Колчак. Адмирал сделал «Императрицу Марию» своим флагманским кораблём и систематически выходил на нём в море.

Главную опасность для российского флота представляли прорвавшиеся через черноморские проливы германский линейный крейсер «Гебен» и легкий крейсер «Бреслау», переименованные турками в «Явуз Султан Селим» и «Мидилли».

Трагедия «Императрицы Марии» потрясла Россию. Будущий «Верховный правитель России» тяжело переживал гибель линкора. Император Николай II прислал ему телеграмму: «Скорблю о тяжелой потере, но твердо уверен, что Вы и доблестный Черноморский флот мужественно перенесете это испытание».

Выяснением причин гибели линкора занялась комиссия Морского министерства, которую возглавил боевой офицер, член Адмиралтейств-совета адмирал Яковлев. Членом комиссии состоял и известный кораблестроитель, член Академии наук России вышеупомянутый А. Крылов, который стал автором заключения, одобренного всеми членами комиссии.

Расследование не дало никаких достоверных результатов, причём не исключалась версия диверсии. Именно в ней был уверен морской министр адмирал Иван Григорович: «Личное мое мнение, что это был злонамеренный взрыв при помощи адской машины и что это дело рук наших врагов. Успеху их адского преступления способствовал беспорядок на корабле, при котором ключи от погребов имелись в двух экземплярах: один висел в шкафу при часовом, а другой был на руках у хозяина погребов, что не только незаконно, но и преступно. Кроме того, оказалось, что по просьбе артиллерийского офицера корабля и с ведения первого его командира завод в Николаеве уничтожил крышку люка, ведущего в пороховой погреб. При такой обстановке немудрено, что кто-нибудь из подкупленных лиц, переодетый матросом, а, может быть, и в блузу рабочего, попал на корабль и подложил адскую машину.

Другой причины взрыва я не вижу, а следствие выявить не может, и все должны идти под суд. Но так как под суд должен идти и Командующий флотом, то я просил государя отложить оный до окончания войны, а теперь отрешить от командования судном командира корабля и не давать назначения тем офицерам, которые причастны к открывшимся беспорядкам на корабле» (Григорович И.К. «Воспоминания бывшего Морского министра»).

Уже в советское время, в 1933 году, органами ОГПУ в Николаеве была разоблачена резидентура немецкой разведки, действовавшая под прикрытием торговой фирмы «Контроль-К», возглавляемой Виктором Эдуардовичем Верманом, 1883 года рождения, уроженцем города Херсона, проживавшим в Николаеве и работавшим начальником механосборочного цеха. Целью группы Вермана был срыв судостроительной программы военного и торгового флота Советского Союза, в частности, совершение диверсий на Николаевском заводе имени Анри Марти. Этот крупнейший судостроительный завод Советского Союза был образован на базе того самого Русского судостроительного акционерного общества «Руссуд», со стапелей которого, как мы писали выше, сошли «Императрица Мария» и однотипный линкор «Александр III».

Деятельность Вермана подробно изложена в той части архивного следственного дела, которая называется «Моя шпионская деятельность в пользу Германии при царском правительстве».

В начале XX века Верман руководил всей немецкой разведсетью на юге России – в Николаеве, Одессе, Херсоне и Севастополе. Вместе со своей агентурой он вербовал агентов для разведывательной работы, собирал материалы о промышленных предприятиях, данные о строящихся военных судах подводного и надводного плавания, их конструкции, вооружении, тоннаже, скорости.

На допросе Верман рассказывал: «Из лиц, мною лично завербованных для шпионской работы в период 1908-1914 гг., я помню следующих: Штайвеха.., Блимке.., Наймаера.., Линке Бруно, инженера Шеффера.., электрика Сгибнева». Все они сотрудники судостроительных заводов, имеющие право прохода на строящиеся корабли.

Никаких четких доказательств причастности Вермана к взрыву на «Императрице Марии» в материалах дела, опубликованных в открытой печати, нет. Вместе с тем, на допросе он поведал: «В 1918 году по представлению капитан-лейтенанта Клосса я был германским командованием за самоотверженную работу и шпионскую деятельность в пользу Германии награжден Железным крестом 2-й степени».

За что Верман мог получить столь высокие награды? Вопрос, как говорится, риторический.

Следствие по делу арестованных в Николаеве германских агентов было закончено в 1934 году. Вызывает недоумение лёгкость наказания, понесенного Верманом и Сгибневым. Первый был выдворен за пределы СССР в марте 1934 года, второй – приговорён к трём годам лагерей.

Еще более удивительно, что в 1989 году оба они были реабилитированы. В заключении органов юстиции говорится, что Верман и Сгибнев подпадают под действие Указа Президиума Верховного Совета СССР от 16 января 1989 г. «О дополнительных мерах по восстановлению справедливости в отношении жертв политических репрессий, имевших место в период 30-40-х и начала 50-х годов».

Таким образом, истинные виновники гибели «Императрицы Марии» окончательно не установлены, хотя наиболее вероятной представляется версия диверсии, организованной германской агентурой.

Владимир Прохватилов, старший научный сотрудник Академии военных наук