«С нами билась элита». Морпехи рассказали, что ВСУ творили в монастыре
Теперь, когда враг окончательно изгнан с курской земли, открывается всё больше подробностей сражения за последний оплот украинской оккупации — село Горналь, что недалеко от госграницы. Сражение это можно условно разделить на две части. Первая — это освобождение Горнальского Свято-Николаевского Белогорского мужского монастыря. Вторая — бои уже непосредственно за само село. Там и там храбро сражались «черные береты» группировки «Север».
«Лето» из Арктического батальона
Заместитель командира Арктического батальона отдельной гвардейской 40-й бригады морской пехоты Тихоокеанского флота носит тёплый позывной Лето. Именно на плечах его парней лежала важная часть операции по освобождению Свято-Николевской обители. Они пошли на ВСУ с юга, форсировав реку Псёл. Во многом именно эта смелая и дерзкая атака решила исход сражения, иначе говоря, затянула петлю на шее оккупантов.
«Псёл мы форсировали двумя штурмовыми группами, — рассказывает Лето. — Получилось подобрать максимально благоприятные погодные условия — был ветер. Парни взяли всё необходимое и погрузились на моторные лодки. Именно благодаря ветру вэсэушники не услышали шума лодочных моторов. Десант с земли поддерживали наступающие морпехи не только с нашей бригады, а ещё из 177-го полка Каспийской флотилии. Когда мои ребята высадились, сразу начали двигаться к монастырю. По дороге нарвались на группу «немцев», много времени на них не потратили и дальше продолжили движение. Так и двигались от рубежа к рубежу. Уже в самом монастыре у них получилось соединиться с другими бойцами и занять круговую оборону, чтобы отбивать накаты украинцев. Весь бой мы контролировали через разведывательных «птиц» на командном пункте батальона».
В сердце обители
Одни из подчиненных Лета — морской пехотинец с позывным Доцент рассказал, как Горнальский монастырь выглядел изнутри, когда они туда зашли. Вэсэушники постарались окопаться в обители основательно.
«Укреплялись они в основном с помощью мешков с песком. Устраивали позиции прямо в окнах различных помещений монастыря. Там, где какие-то были пробоины, они тоже пытались их превращать в огневые точки, там делали бойницы. В подвалах у них были «располаги», то есть размещали бойцов там. Тут вот многие в интернете пишут, мол, там были какие-то ходы подземные, чуть ли не на территорию Сумской области. Так вот, хочу сказать, что не было никаких путей. Подземелья разные — это да. Их вэсэушники тоже пытались как-то под себя приспособить. Там, например, имелись небольшие окна, которые также заставляли мешками и превращали в бойницы. Опять-таки, повторюсь, подземные ходы мои товарищи также в глаза не видели», — вспоминает стрелок.
Парням, которым удалось закрепиться в монастыре и вести бой с оккупантами, «птицы» помогали не только разведанными. Вот, что вспоминает стрелок Арктического батальона морской пехоты с позывным Квадрат:
«Спасибо огромное нашим птичникам. Постоянно были с нами на связи, помогали воевать, так сказать, на 360 градусов. А кроме того, периодически сбрасывали нам всевозможные грузы — от патронов до сигарет. Должен заметить, что такие «посылки» боевой дух поднимали невероятно. Мы понимали, что не одни, за нами другие морпехи, а это значит, что вэсэушников додавим рано или поздно. Есть даже видео в интернете, как я забираю коробку с очередными припасами и машу рукой нашему беспилотнику, который её сбросил».
«Бабки-Ёжки» и спецназ ВСУ
Многие морпехи отмечают, что против них в Горнальском монастыре бились элитные подразделения украинской армии. Это было видно по экипировке. Плюс к этому никто из вэсэушников не пожелал сдаться в плен, чем и подписал себе смертный приговор.
«Честно, не готов утверждать, что среди украинцев, которые сидели в Горнальском монастыре, были наёмники. Потому что мы периодически перехватывали их переговоры, и они были либо на мове, либо на суржике, то есть русский и украинский вперемешку. Однако, определенно, могу предположить, что эти хлопцы были из каких-то специальных подразделений. Это можно было понять по тому, как они были одеты, по их форме. Шлемы с масками и укрытые маскировочными сетями, например, как один их признаков. Или оружие, когда их трофеили буквально на каждом автомате был прицел навороченный. Просто обычному мобилизованному, которого на улице ТЦК поймали, такое не доверят», — рассказывает морпех с позывным Майорчик.
При всём при этом вэсэушная «элита» явно побаивалась наших морпехов. С нашими парнями они старались не сближаться, а воевать с помощью беспилотников. Особенно грязным небо было непосредственно во время штурма обители.
«Когда пошли в наступление, они пытались нас подавить с помощью сбросов. «Бабки-Ёжки» над нами летали, конечно, но у нас выбора не было, мы же морпехи. Все знали, что дорого одна — только вперед. Нет, конечно, прятались, залегали по возможности, чтобы переждать, но в основном быстро двигались, ведь только так можно «птицу» обмануть», — говорит Майорчик.
После боя…
Сейчас в Горнальском монастыре много чего разрушено. Очевидно, что для украинцев, которые там засели, постройки обители не представляли абсолютно никакой ценности, кроме военной. Они наивно надеялись, что вековые стены хоть на некоторое время отсрочат их появление на Божьем суде, однако всякому злу наступает конец. А морпехи в очередной раз это доказали.
«Да, сейчас в монастыре много разрушений. Церковные реликвии, святыни некоторые тоже повреждены. Украинцы ничего не мародёрили, им просто было не до этого, но при этом ничего сохранить тоже не старались. А мы, когда уже сражались на территории обители, мы все иконы, которые под завалами находили, собирали и несли к себе в укрытие. Там их хранили, протирали от грязи и пыли. Они нам помогали, я уверен», — утверждает морпех Доцент.
Теперь, когда в монастыре поработали морские пехотинцы, наступает очередь саперов. Украинские боевики не были бы украинскими боевиками, если бы не нашпиговали всё внутри растяжками.
Майорчик вспоминает: «Даже при беглом осмотре я находил самые разные, так сказать, «сюрпризы» от ВСУ на территории монастыря. Первым делом в глаза бросился миномет, уже уничтоженный, а рядом висела граната, то есть вот такая растяжка. Я снял её, чтобы другие не нарвались. Потом ещё несколько мин видел, но их трогать уже не стал. Дождались саперов. Вобще не укладывается в голове всё это, если честно. Конечно, пока воюю, разное успел повидать, а всё равно каждый раз что-то новое выплывает, чего раньше не было».