Началось: Границы России раздвигаются. НАТО бессильно

Эта новость промелькнула в новостных лентах и осталась почти незамеченной. А между тем она может серьёзно повлиять на перспективы нашей страны в самом обозримом будущем. Так, 31 марта Генсек ООН опубликовал дополнения к российскому представлению 2015 года в Комиссию по границам континентального шельфа. Дополнения эти, подготовленные Россией в соответствии с Конвенцией ООН по морскому праву с учётом соответствующих исследований, позволяют России претендовать на ещё один кусок континентального шельфа в Северном Ледовитом океане общей площадью 700 тыс. кв. км.

Почему континентальным шельфам придаётся столь серьёзное значение? Дело в том, что почти четверть российской нефти добывается на шельфах Карского, Печорского, Охотского и Восточно-Сибирского морей на востоке страны. Три четверти запасов свободного газа сконцентрированы там же. И это при том, что степень разведанности морей России по нефти составляет 3,7%, а по газу – 7,5%. Всего!

Ох уж эта Арктика…

Где именно начинаются границы арктической зоны – никак не договорятся до сих пор. Самое простое, казалось бы, – считать её границей 66-ю параллель (Северный Полярный круг). Но тогда получается, что вполне себе «арктические» по климату, но расположенные южнее большая часть Чукотки, две трети Аляски, юг Гренландии к Арктике не относятся. В 1950-х предлагали южной границей Арктики считать 60-ю параллель. Но тогда получилось, что на этой параллели расположены такие отнюдь не полярные города, как Санкт-Петербург, Хельсинки, Осло, Стокгольм, Берген.

Арктика – это не только «кухня погоды», во взаимодействии с субтропическими воздушными потоками формирующая весь климат умеренных широт. Здесь сосредоточены, помимо нефти и газа, огромные запасы чёрных, цветных, редких, редкоземельных и драгоценных металлов. В горах Приполярья имеются медь, никель, молибден, вольфрам, марганец, хром – и вообще чуть ли не вся таблица Менделеева. А арктический шельф – это не что иное, как часть того самого материка, в силу каких-то геологических процессов оказавшаяся под водой. Отсюда обоснованное мнение рассматривать его как «запасную кладовую» человечества на то время, когда на суше всё будет разведано и добыто. Отсюда же и понятное желание ряда стран владеть этой ещё практически нетронутой «кладовой».

Сколько всего в Арктике полезных ресурсов – неизвестно. Но американские геологи считают, что на шельфе и в наземных месторождениях за Полярным кругом одной только нефти (точнее, принятого нефтяного эквивалента) имеется порядка 400 млрд баррелей, что составляет 20% всех мировых технически извлекаемых запасов. При этом ресурсы эти распределены неравномерно: если у берегов Аляски больше нефти (США – лидер в мировой добыче арктической нефти), то абсолютное большинство арктических запасов природного газа находится в зоне России.

Разумеется, «техническая извлекаемость» запасов вовсе не означает, что добывать их коммерчески выгодно. По крайней мере, сегодня. Если грунты морского дна слабые, а сейсмичность района высока, то себестоимость будет такой, что добывать его будет просто невыгодно. Именно поэтому береговые месторождения в арктической зоне (например, на том же полуострове Ямал) сегодня считаются гораздо более надёжным бизнесом. Но это сегодня. А что будет завтра, когда имеющиеся на суше запасы исчерпаются? Очевидно, что на лидерских позициях окажутся страны, думающие об этом неизбежном будущем уже сегодня. И имеющие возможность это будущее реализовать.

Не случайно поучаствовать в разделе «арктического пирога», пусть даже в качестве субподрядчиков, не прочь даже такие «тёплые» страны, как Индия, Китай, Япония, Корея и Сингапур. При этом, наряду с Россией, на «дополнительные» районы Северного Ледовитого океана претендуют и другие страны. Кроме нашей страны в Арктике свои границы, континентальные шельфы, исключительные экономические зоны имеют также США, Канада, Норвегия, Швеция, Дания, Финляндия, Исландия.

Шельф Сибири в Северном Ледовитом океане – самый крупный и наименее изученный из всех находящихся под юрисдикцией России: 5 млн. кв. км – это 20% площади шельфа Мирового океана. Сегодня у России в арктической зоне на шельфе имеется только одно Приразломное месторождение в Печорском море, открытое в 1989 году и оцениваемое в 70 млн извлекаемых запасов нефти. Однако предполагаемые залежи нефти, газа и других полезных ископаемых делают этот примыкающий к нашим северным берегам район стратегически важным и весьма перспективным, за который очень даже стоит побороться.

Битва за шельф

Северный Ледовитый океан – самый молодой на планете и имеет самую большую площадь шельфа, причём 40% его площади имеют глубину всего 200 м. Судя по всему, в прошлом уровень океана был гораздо ниже, чем в наше время, и многие прибрежные участки дна были частью материка.

Что касается правовой принадлежности полезных ископаемых арктического шельфа, то она определяется, как уже говорилось, Конвенцией ООН по морскому праву 1982 года, 76-я статья которой гласит, что

континентальный шельф прибрежного государства включает в себя морское дно и недра, простирающиеся за пределы его территориальных вод на всём протяжении естественного продолжения его сухопутной территории до внешней границы подводной окраины материка.

Вот именно этот факт и надлежит доказать претендентам на шельф при помощи ряда научных изысканий.

Ещё 20 декабря 2001 года Россия подала в соответствующую комиссию ООН представление о расширении внешних границ своего континентального шельфа за пределы 200-мильной зоны в пределах арктического сектора, прилегающего к нашим северным границам. Заявку приняли, но в 2002 году «завернули», попросив Россию представить дополнительные научные доказательства в поддержку своих требований.

Из отвода первой своей заявки Россия сделала соответствующие выводы, и вот в сентябре 2007 года Минприроды РФ, проведя соответствующие изыскания, выступило с заявлением, что

структура коры хребта Ломоносова соответствует мировым аналогам континентальной коры, а значит, является частью прилегающего континентального шельфа Российской Федерации.

В 2014 году Комиссия ООН удовлетворила просьбу России о включении в её континентальный шельф 52 тыс. кв. км в центре Охотского моря. А в августе 2015 года после проведения соответствующих геологических изысканий Россия направила в ООН повторную заявку на расширение границ континентального шельфа за счёт хребта Ломоносова, южной оконечности хребта Гаккеля, зоны Северного полюса и других участков дна Северного Ледовитого океана. И вот в 2019 году подкомиссия ООН наконец признала-таки принадлежность этой части территории Арктики общей площадью 1,2 млн. кв. км к континентальному шельфу России.

Разумеется, поданная сегодня Россией новая заявка вовсе не означает победы в борьбе за шельф, даже если наши доводы будут услышаны. Комиссия ООН не проводит морских границ. А всего лишь даёт рекомендацию на проведение переговоров с соседними странами, которых также касается данный вопрос. А переговоры эти, сами понимаете, могут затянуться весьма надолго.

Тем более что на Западе российскими претензиями и активностью в Арктике очень недовольны. В частности США, обожающие, как известно, порассуждать о «справедливости» и «международном использовании» всего им не принадлежащего. При этом они предпочитают не вспоминать, например, июнь 1990 года, когда горбачёвский министр иностранных дел Шеварднадзе на переговорах с американским коллегой Бейкером походя отчертил на карте карандашом «линию разграничения», по которой к США в Беринговом море отошли:

• часть исключительной экономической зоны СССР (23,7 тыс. кв. км);
• участок континентального шельфа в открытой центральной части Берингова моря (46,3 тыс. кв. км) за пределами 200-мильной зоны.

Россия же получила в результате этого «равноправного» договора лишь 4,6 тыс. кв. км шельфа. И что, Конгресс США возмутился столь вопиющему присвоению чужих территорий? Отнюдь! Уже 18 сентября 1990 года грабительское соглашение было им ратифицировано. Правда, российский парламент не ратифицировал его до сих пор, что не мешает США преспокойно владеть украденным.

Не нефтью единой…

Нефть нефтью, но не будем забывать о том, что речь идёт о стратегическом Северном морском пути, приобретающем всё большее значение в связи с глобальным потеплением и таянием льдов. Тут как не вспомнить недавнюю трёхдневную закупорку Суэцкого канала огромным контейнеровозом «Эвер Гивен». Даже если не брать в расчёт отнюдь не абсурдную версию о намеренной диверсии, перекрытие этой важнейшей транспортной артерии обходилось мировой торговле в 9,6 млрд долларов в день! Путь же, к примеру, из Англии в Корею через Суэц – 23 тыс. км, а по Севморпути – всего 14 тыс. км. Да, навигация там не круглогодичная. Но за счёт потепления вместо июля в 2020 году она началась уже в конце мая, а закончилась не в ноябре, а в конце января уже следующего, 2021 года.

Политический фактор также не стоит сбрасывать со счетов. Традиционные морские пути через Суэцкий и Панамский каналы проходят через воды, контролируемые флотом США, а значит, при обострении отношений с тем же рвущимся в лидеры Китаем запросто могут быть перекрыты для соответствующих судов куда надёжней, чем любым контейнеровозом.

Надо ли говорить, что наши западные «заклятые друзья» не раз заявляли, что Севморпуть должен быть «общемировым достоянием». Так уж у них заведено: «Моё – это моё, а твоё – это общее». Как тут не вспомнить знаменитую фразу Мадлен Олбрайт: «Где же тут справедливость, если такой землёй, как Сибирь, владеет только одна страна?» Вот только думаю, что ни с Сибирью, ни с Севморпутём подобный номер у них не пройдёт: чай не лихие 90-е на дворе, да и Россия уже не та. Наша арктическая военная группировка, ледокольный флот и подлодки, всплывающие, ломая арктический лёд, – лучшее тому подтверждение.

Там, где поднят русский флаг…
Второго августа 2007 года наши исследователи погрузились на глубоководном аппарате на дно под Северным полюсом и при помощи манипулятора установили на глубине 4261 метр не подверженный коррозии российский флаг из титана. Сделано это было в порядке символической поддержки претензий России на шельф 2001 года.

Разумеется, на Западе жест оценили и бурно на него отреагировали. Так, заместитель официального представителя Госдепартамента США Том Кейси заявил:

Не знаю, что они оставили на дне океана, – металлический флаг, резиновый флаг, простыню… В любом случае никакого правового значения или эффекта для их претензий это иметь не будет.

Нечто подобное, но в менее хамских выражениях заявил и министр обороны Канады Питер Маккей. В ответ российский министр иностранных дел Сергей Лавров заметил, что

так делали все первооткрыватели. Когда исследователи достигают какой-то точки, которая никем не исследована, то оставляют флаги.

И со свойственной ему иронией намекнул: «Так было и на Луне, между прочим».

По мне, так мог бы ещё процитировать российского императора Николая Первого: «Там, где однажды поднят русский флаг, он уже опускаться не должен». Сказано это было в ответ на истерику британцев и их лоббистов из числа российских элит по поводу основания русским капитаном Геннадием Невельским Николаевска-на-Амуре и провозглашением крайних дальневосточных земель территорией России. После чего царь вместо того, чтобы разжаловать Невельского в матросы, как того требовали англофилы из правительства, назвал его поступок «молодецким, благородным и патриотическим» и наградил орденом Святого Владимира 4-й степени.

Итог известен: Николаевск-на-Амуре стоит и сегодня, а Дальний Восток – наш. Думаю, и к шельфу должны сегодня быть примерно те же подходы. Что же касается иноземных претензий, то тут – как в известном анекдоте: «Съесть-то он съест, да кто ж ему даст?!»
источник