Германия пытается порвать с Ватиканом?

О судьбе главного редактора «Bild» русофоба Райхельта, неожиданном разрыве с католицизмом в Германии и неприятных для России перспективах новой коалиции в Бундестаге рассказал Александр Сосновский в программе Владимира Соловьева «Полный контакт».

Соловьев: Пришла совершенно сенсационная новость. Жестокая карма постигла ненавистника России.

Сосновский: Да, я с этой новости хотел начать и начинаю с нее. Концерн «Axel Springer» освободил от должности своего главного многолетнего редактора Юлиана Райхельта. Я хочу напомнить, именно под руководством этого редактора «Bild» особенно отличался антироссийской и антирусской риторикой. Помнишь эти материалы, не было битвы под Прохоровкой, русские все выдумали. Не было и блокады Ленинграда, непонятно, как там и что. Кому нужно было выплачивать, нужно было ли выплачивать вообще? Я уже молчу о ряде репортажей о берлинском пациенте, которыми они тоже отметились. И это одна из самых читаемых желтых газет в Германии. Все, что они там пишут, никогда ничем не подкрепляется. И вот его увольняют. Его увольняют после многомесячной борьбы за свое место, вообще, как немцы говорят, он «бу» персона. Он никому не нравится, его не любят. В конце прошлого года 12 женщин подали на него… он то ли за пятую точку их трогал, то ли под юбку лазил. Там начались какие-то все эти дела. Он это категорически отрицал. Я хорошо знаю редакцию «Bild» и «Springer», лет 25 назад я пару месяцев работал в редакции берлинской газеты. Я хорошо знаю, где они находятся, как они там работают. Под него начали копать, журналисты из других изданий начали вести свои расследования и чего они там только не находили, например, то, что Райхельт пытался скрыть какие-то расследования, были расследования по финансовым делам. Он через суд пытался запретить публикацию о себе. В итоге это закончилось тем, что руководство концерна отстранило его от работы, фактически уволило за превышение должностных полномочий, за смешение личного и служебного. Что за этим стоит, я уже рассказывал.

Соловьев: То есть даже русофобия не спасла.

Сосновский: Абсолютно не спасла. Знаешь, этот концерн, когда Берлин был разделен, они находились совсем рядом с Берлинской стеной. Если подняться на последний этаж этого здания, на последнем этаже находился, когда я там был, ресторан для журналистов. Из окон этого ресторана был хорошо виден Восточный Берлин. Когда-то главный редактор газеты, в которой я тоже работал, мне говорил: «Русский, пойдем, я тебе кое-что покажу: вот отсюда мы вели наступление на восток. В окнах видны остатки стены – вот отсюда мы вели нашу борьбу на востоке. Мы отсюда выигрывали». Это такая короткая история, об этой жизни можно рассказывать очень много. Я могу рассказать, какие структуры аффилированы с «Springer», кто с ними работает. Но здесь я себя ограничу. У тебя был замечательный Женя Тишковец, я его просто обожаю. Он сказал такую фразу, которой можно закрыть все, он сказал: «К дождю примешивался мокрый грязный снег».

Соловьев: Тебе нравится, как все эти либеральные помойки сейчас отмывают друг друга, создавая новую иллюзию? Главное, чтобы никто не знал правду.

Сосновский: Да. Если про «Дождь», коротко хотел сказать про Венедиктова и его подругу Нуланд. Это интересная история. В моих глазах, эта история не просто так выплыла. Это попытка вывести Венедиктова из поля зрения правоохранительных органов, поля зрения общественности, не дать ему утонуть. Понятно, что его деятельность как иноагента, она настолько была явной, настолько она была уже раскрыта.

Соловьев: Хотя ему такой статус пока не присвоен.

Сосновский: Я думаю, теперь это будет сложно сделать, потому что госпожа Нуланд взяла его под свое крыло. Она об этом не сказала, но об этом сказал Венедиктов. Это такая типичная операция, когда своего агента нужно укрыть. Ему фактически дают алиби. Она пригласила его на этот узкий междусобойчик, показывая, что это не просто Венедиктов, это не просто руководитель.

Соловьев: Он под нашей крышей.

Сосновский: Да, он находится под нашей крышей. Она засветила эту крышу, засветила ее не случайно, потому что им теперь важнее спасти его, чем прятать его отношение к этой крыше.

Соловьев: Видишь, он намекает, встречаясь с Нуланд и до этого с Рябковым, что он слуга двух господ. Он такой мостик неофициальный между Россией и Америкой. Поэтому его нельзя трогать, иначе мост рухнет. То есть он подмигивает одновременно двумя глазами в два разных адреса, из-за чего, конечно, вырабатывается политическое косоглазие.

Сосновский: Сразу два замечания. На счет моста: мы знаем, кто был руководителем моста. Конечно, твое сравнение не случайное.

Соловьев: Не случайное.

Сосновский: Понятно, что мост Гусинского и такой строитель мостов Венедиктов – это все вписывается в одну структуру. Совершенно понятно, что это существует. Знаешь, слуга двух господ на языке других ведомств обычно называется «крот». Это человек, который одновременно работает на несколько организаций, для каждой из которых он представляет себя как человека, который работает только на эту организацию. Он ведь не говорит о том, какие функции он исполняет у тех господ.

Соловьев: Я обратил внимание на такой момент, когда он сказал, «американская налоговая инспекция проверяла, и к нему претензий нет». Вот это тоже была очень интересная фраза. Мы сразу понимаем, какие он выполнял задания и кого.

Сосновский: Я вчера высказал свое мнение, что скорее всего он обладает и другим статусом, неким американским статусом, возможно, имеет грин-карту, а может быть, и нечто большее.

Соловьев: Кстати, Муратов гневно заявил, что у него нет никакой американской квартиры, что это ложь, что его семье не принадлежит американская недвижимость.

Сосновский: Да, Муратов может говорить все, что угодно.

Соловьев: Пусть те люди, которые это накопали, предоставят доказательства того, что это правда, что не оболгали Муратова.

Сосновский: Да. Вот это то, что я хотел сказать про российские дела. Теперь, если позволишь, немного про дела скорбные хочу поговорить.

Соловьев: Да, давай.

Сосновский: Действительно скорбные дела. Вчера немецкая газета «Die Zeit» опубликовала статью, которая называется «Католиков ждут серьезные реформы». Очень интересная статься, я думаю, они смотрели «Вечер с Владимиром Соловьевым», потому что вдруг поднимается вопрос, что вера, религия, католицизм теряет свое значение, особенно в Германии. Подзаголовок этой статьи звучит так: «Холодные отношения с Ватиканом». Практически они утверждают, что католицизм в Германии потерял всякую связь с Ватиканом. Ватикан потерял часть немецких прихожан. Это касается не только взаимоотношений с религией. Я хочу напомнить, что основные народные партии Германии имеют прямое отношение к религии. Это христианские партии. Большая часть из них, конечно, католики. Поэтому эта идея, подкинутая сейчас в общество, что у нас нет никаких отношений с Ватиканом, может означать конец христианских партий.

Соловьев: Подожди, это ты сейчас серьезно?

Сосновский: А как же.

Соловьев: А что в этих партиях христианского кроме названия? Ну, хорошо, есть у нас там дочка пастора Меркель. Но при этом они все голосуют за ЛГБТ. Как у них сочетается представление о христианстве с многогендерностью, правами ЛГБТ и прочим? Я не говорю, хорошо это или плохо, я просто констатирую: или-или.

Сосновский: Именно это и имеют в виду авторы этой статьи. На счет Меркель хочу тебе сказать другое. Столько, сколько Меркель сделала для разрушения христианской составляющей партии, не сделал никто. Это именно при ней начались все эти тектонические сдвиги в сторону ЛГБТ, в сторону зеленых. Это она стала матерью, при всех ее достоинствах, тех изменений, которые изменили суть христианских партий. Поэтому я бы не стал на нее особо напирать, что она дочка пастора. Знаете, дети пасторов иногда конвертируются в атеистов. Вполне вероятно, что у нее произошло что-то такое.

Соловьев: Вполне.

Сосновский: Это сигнал на фоне того, что сейчас создается новая коалиция. В эту коалицию не вошли партии, которые имеют отношение к религии. Вошли три партии, которые совершенно по-другому будут строить немецкое общество. Сейчас идет серьезная борьба за то, кто станет председателем Бундестага, хотя эта должность не исполнительная. Вроде от нее много не зависит, но она очень много значит. Это персона проводит голосования, проводит заседания и прочее. Сегодня есть два кандидата, которые могут очень серьезно повлиять на внешнюю политику Германии. Один кандидат – это господин Мютцених из партии социал-демократов. Это человек, который в свое время в рамках социал-демократической партии Германии разрушал их атлантические структуры. Он ярый противник атлантизма. Его очень сильно хотели бы выдвинуть социал-демократы на место президента Бундестага. Есть еще одна дама – Гёринг-Экхард из партии зеленых. Если она станет президентом Бундестага, и при этом зеленые получат еще несколько министров, это создаст очень серьезную антиславянскую подложку. Они будут не только давить против России, они вообще будут давить восток.

Соловьев: А есть чем давить восток?

Сосновский: Конечно, таких конкретно рычагов нет, за исключением «Северного потока – 2».

Соловьев: Ну, хорошо, они отказываются от «Северного потока – 2». Идет жестокая зима, и что дальше? Во-первых, немецкий бизнес, который вложился в поток, теряет бешенные деньги. А затем, нравится по такой цене покупать газ и электроэнергию – ну, вперед, продолжайте бороться. Мало того, сейчас Европа задала себе вопрос: «Мы грозим России сверхсанкциями, если, не дай бог, что-то случится на Украине, вплоть до полного отказа от углеводородов из России». А американцы взяли и половину своих поставок отправили в Китай. Немцы боятся хоть слово сказать на эту тему американцам. Цены нравятся? Готовы полностью отказаться от российских углеводородов? Что, Норвегия спасет? Кто поставит? Гретта Тунберг своими танцами?

Сосновский: Она уже поет, кстати.

Соловьев: Да, мы поставим, как она поет и танцует, но суть не в этом. Они танцами будут греться, вся Европа? Переживут зиму без российского газа? Просто хочу понять.

Сосновский: Я не знаю, что ты так не любишь Европу?

Соловьев: Я не люблю? Я очень люблю. Я не люблю людей, которые пытаются превратить Европу, не думая о ее национальных интересах, в колонию и придаток непонятно кого. Я очень люблю Европу. Но только ту Европу, которая дала миру великую культуру. Христианскую Европу я люблю, мусульманскую Европу я люблю, если брать тот рассвет, который был во времена Халифата, Испании. Я не люблю экстремистскую Европу, которая ради либертарианских и прочих идей убивает Европу настоящую.

Сосновский: Про Испанию я бы поспорил, вспоминая исход евреев из Испании. Инквизицию святую, поэтому…

Соловьев: Слушай, в истории Европы есть все. У нас с тобой есть исход евреев, который произошел в то же самое время, когда Колумб открыл Америку. У нас есть с тобой бешеная подлость и антисемитизм выдающихся немецких деятелей от Мартина Лютера до Вагнера. У нас есть с тобой подлость колониализма, весь ужас национал-социализма. Эти все человеконенавистнические теории пришли из Европы. Но и величайшие достижения человечества тоже пришли из Европы. Есть просто разные страницы европейской истории. Есть величие гуманизма и подлость нацизма.

Сосновский: Последнее замечание есть мина замедленного действия. Сегодня об этом написал премьер Польши Матеуш Моравецкий, заявивший, что Евросоюз больше не является союзом свободных государств. Это превратилось в некое собрание, которым руководит центр, не имеющий никакого влияния со стороны свободных граждан Европы. Это не случайное заявление, я думаю, это сигнал к развалу Евросоюза. Польша явно намеревается предпринимать какие-то серьезные шаги.

Соловьев: Мы понимаем, что это не будет в сторону России. Это в сторону Америки.

Сосновский: Англосаксонская группа.

Соловьев: Да, это будет англосаксонская группа, которую будет курировать Британия, в которую сразу войдут Прибалтика и Польша. А дальше они будут смотреть, кого туда можно будет перетянуть.

Сосновский: Да.

Соловьев: Могут Скандинавию еще подтянуть.

Сосновский: Наверное. Я думаю, что это будет такой Североатлантический союз в новом виде. И в этом плане статья о разрыве с Ватиканом тоже не случайна. Она тоже говорит в пользу того, что такие подвижки будут.

Соловьев: Им необходим разрыв с Ватиканом. Им необходимо выразить ненависть к христианству, потому что именно в традиционном укладе находится Польша, Венгрия. Хотя они и ненавидят Россию, в частности польская политическая элита, но вместе с этим нужно их уничтожить, потому что одной русофобии мало, необходимо еще полностью сдать все то, на чем традиционно строилась Европа.

Полный эфир: