Турция балансирует между Россией и США, не справляясь с задачей

Неспособность президента Турции Реджепа Тайипа Эрдогана эффективно работать с США и союзниками по НАТО позволяет Путину воспользоваться стратегической уязвимостью Турции.

Недавняя эскалация операций курдских Отрядов народной самообороны (ОНС), вызванная или допускаемая Россией, станет испытанием для Турции и вынудит Анкару пойти на вероятные уступки России по широкому кругу вопросов в Сирии и за ее пределами. Тем временем президент Эрдоган будет пытаться оказать давление на Соединенные Штаты, намекая на турецкую военную кампанию в Сирии перед встречей с президентом Джо Байденом в Риме 30-31 октября 2021 года.

Поскольку попытка Анкары сбалансировать свои отношения с Россией и США достигает предела, у администрации Байдена появится хрупкая возможность избежать кризиса в Сирии и поставить отношения между США и Турцией на путь постепенной нормализации.

Балансирование Анкары между США и Россией зависит от сохранения стратегической важности и значимости Турции для обоих государств, от рычагов влияния, которые Эрдоган, возможно, теряет сегодня.

Стратегические маневры Эрдогана основываются на идее, что ни США, ни Россия не захотят жертвовать отношениями с Турцией в сфере безопасности. Турецкие дипломаты часто используют отношения с США или Россией для повышения стратегической позиции Турции в переговорах с другой страной. Однако отстраненное и порой критическое отношение администрации Байдена к турецкому правительству, вероятно, ослабило позиции Турции в отношениях с обеими странами.

Недавние визиты Эрдогана в США и Россию в сентябре не принесли Анкаре желаемых результатов.

Президент Эрдоган принял участие в сессии Генеральной Ассамблеи ООН в Нью-Йорке и провел встречу один на один с президентом России Владимиром Путиным в Сочи в конце сентября. Ни один из этих визитов не привел к значительным прорывам, к которым стремилась Анкара, прежде всего в вопросах продажи оборонной продукции и улучшения двусторонних связей с администрацией Байдена и эскалации в Сирии с Кремлем. Последние заявления Турции и результаты встреч свидетельствуют о том, что Анкара, возможно, пытается сохранить свои точки опоры в отношениях с двумя государствами.

В публичном заявлении из Нью-Йорка Эрдоган раскритиковал отсутствие прогресса в отношениях между Турцией и США, что усилило переговорную позицию Путина, когда он встретился с турецким лидером несколько дней спустя.

Путин, вероятно, использует неспособность Эрдогана работать с Соединенными Штатами и НАТО, чтобы заставить пойти на уступки. На встрече Эрдогана и Путина в сентябре обсуждались события в Сирии, Ливии, Афганистане, на Кавказе, энергетические контракты с Россией и вероятные закупки Турцией российских зенитно-ракетных комплексов С-400. В настоящее время Россия имеет преимущество почти во всех этих областях, критически важных для безопасности Турции. Россия может диктовать условия и контролировать темпы этих переговоров и конфликтов гораздо чаще, чем Турция. Турция, вероятно, консультируется с Россией даже там, где интересы Турции и США совпадают, например, на Кавказе и в Афганистане, что позволяет России влиять на потенциальные области американо-турецкого сотрудничества.

Российская военная эскалация в Сирии – последний пример давления Путина на Турцию. В сентябре и октябре Россия увеличила темп и дальность авиаударов по контролируемым Турцией (и протурецкими силами) позициям в южной части провинции Идлиб и в контролируемой Турцией северной Сирии.

26-27 сентября и Турция, и сирийский режим отправили подкрепление в виде войск и техники на фронт в Идлибе вдоль трассы М4. Совсем недавно, 7 октября, Россия нанесла ответные авиаудары после того, как турецкие силы нанесли удар по позициям Сил демократической Сирии (СДС, действуют под руководством курдов. – Прим.) в районе Мареа, провинция Алеппо.

После дальнейших операций 11-12 октября Эрдоган пригрозил турецкой военной кампанией против СДС на севере Сирии 11 октября, примерно через два года после последнего турецкого вторжения [направленного против курдов]. Позиция России включая терпимость в отношении СДС или поддержку СДС может ослабить готовность Эрдогана к проведению военной кампании против СДС.

Российские авиаудары в Идлибе не обязательно означают неизбежность наступления сторонников режима Асада в Идлибе. Но эскалация на севере Сирии может подтолкнуть Турцию к корректировке своей стратегии. Встреча Эрдогана с Путиным не смогла снизить темп авиаударов в Идлибе после шестидневной паузы. Россия и сирийский режим, вероятно, использовали эти авиаудары для оценки реакции Турции на возможную ограниченную военную кампанию в Идлибе, а не в качестве преамбулы к предстоящему полномасштабному наступлению в Идлибе. В качестве альтернативы Россия и режим могут объединить угрозу предстоящего наступления на Идлиб и продолжающуюся эскалацию в районе Тель-Рифата (там усилилось противостояние между Турцией и СДС) для того, чтобы Турция продолжала сотрудничать с РФ и учитывала российские приоритеты в Сирии.

Ключевые требования России к Турции могут включать территориальные уступки Турции в районе трассы М4 в Идлибе, требование от Турции ограничить публичную поддержку Украины или требование приобрести и обслуживать российские зенитно-ракетные комплексы С-400 в Турции, что еще больше подорвет отношения между Вашингтоном и Анкарой.

В настоящее время Турция также сталкивается с растущим числом минометных обстрелов и атак со стороны сирийских курдов на севере Сирии и в самой Турции. В краткосрочной перспективе приоритетом Анкары является противостояние с сирийскими курдами путем угроз или военной эскалации.

Министр иностранных дел Турции Мевлют Чавушоглу обвинил Россию и США в том, что они не ограничивают влияние ОНС (курдские Отряды народной самообороны, которые являются ядром СДС) вблизи турецко-сирийской границы.

Следуя указаниям Чавушоглу, турецкие официальные лица, вероятно, попытаются привлечь к обсуждению этого вопроса своих российских и американских коллег. Недавние заявления Эрдогана и Чавушоглу, повторяющие турецкую риторику, связанную с турецким вторжением в Сирию в 2019 году, указывают на то, что Анкара готова прибегнуть к варианту военной кампании, если оценит его как необходимый. Вероятно, турецкие приоритеты включают нацеливание на карман Тель-Рифат или расширение контролируемой Турцией полосы от Айн-Иссы до Тель-Тамира.

Эрдоган, вероятно, считает предстоящую 30 октября встречу с президентом США Джо Байденом важной для турецкой позиции в отношении России, потенциально создавая окно возможностей для Соединенных Штатов. Россия, вероятно, будет оказывать сильное давление на Турцию в Сирии посредством авиаударов, подкреплений, направляемых в поддержку режима Асада, и терпимости к операциям сирийских курдов, до объявленной встречи Эрдогана с президентом Байденом в кулуарах саммита G20 30-31 октября.

Пресс-секретарь Эрдогана описал эту встречу как возможность разрешить разногласия посредством диалога и взаимодействия. Турецкие чиновники, вероятно, хотят продолжить переговоры со своими американскими коллегами, чтобы успокоить иностранных инвесторов на фоне обвала турецкой лиры и восстановить недавний ущерб в отношениях Турции и США, ущерб, которым пользуется Кремль. Однако разногласия между Турцией и США по Сирии скорее всего станут препятствием для более предметных переговоров между Турцией и США в ближайшем будущем.

Отношения Турции с США и Россией все больше зависят от личной динамики между лидерами каждого государства. Слишком персонализированный подход Эрдогана к внешней политике вытеснил типичные межправительственные коммуникации, которые помогли бы ограничить эскалацию кризисов, минимизировать ошибочные представления в зонах конфликтов и поддержать доверие к дипломатическим процессам. Соединенные Штаты должны внимательно изучить влияние, которое эта среда высокого риска окажет на принятие решений Эрдоганом, особенно в Сирии.

Если Анкара готова предотвратить военную кампанию на севере Сирии, у администрации Байдена может появиться возможность добиться прогресса с покладистой Анкарой в краткосрочной перспективе. Анкаре и Вашингтону необходимо будет постепенно деперсонализировать дипломатические отношения, восстановив общение на институциональной основе, чтобы вернуться на медленный, но устойчивый путь к долгосрочной нормализации отношений.