Иран и Саудовская Аравия: тайные пути к сближению

Недавние встречи в Багдаде и Нью-Йорке сигнализируют о том, что давние противники намечают дорожную карту ограниченного взаимодействия. Поскольку Саудовская Аравия и Иран давно враждуют друг с другом, поддерживают конкурирующие фракции и бренды ислама от Йемена до Ирака и от Ливана до Афганистана, недавняя серия встреч между высшими должностными лицами ясно свидетельствует о серьезных изменениях в отношениях между ближневосточными соперниками. Иран и Саудовская Аравия могут оказаться на грани сближения.

Четыре раза встречаясь в столице Ирака Багдаде и еще раз в кулуарах Генеральной Ассамблеи ООН в Нью-Йорке, Иран, как сообщается, составил план сближения и теперь ожидает ответа от королевства. Эта дорожная карта учитывает ряд проблем, включая предполагаемый уход США, страх перед эскалацией в будущем, экономические проблемы и ряд событий на местах, дающих Эр-Рияду и Тегерану веские причины для добрых дел, по крайней мере, на данный момент.

Тем не менее, две страны, каждая из которых считает себя лидером исламского мира, также имеют многое, что их все еще разделяет, поскольку их мотивы для достижения взаимопонимания и примирения совершенно разные. Между тем, неопределенность в отношении формы нового иранского режима и будущего курса Совместного всеобъемлющего плана действий (СВПД) — ядерной сделки с Ираном — также затуманивает перспективы возможного сближения. Тем не менее, министр иностранных дел Ирана Хосейн Амир-Абдоллахян заявил, что переговоры зашли «довольно далеко» 8 октября, а министр иностранных дел Саудовской Аравии принц Фейсал бин Фархан назвал следующий раунд 15 октября «сердечным», что является замечательным движением в обычно ледяных условиях. Значит, отношения налаживаются. «Хотя до сих пор ни одна из сторон не приняла серьезных стратегических решений, — сказал Asia Times Али Ваез, директор иранского проекта Международной кризисной группы, — «тактическая деэскалация сейчас в интересах обеих сторон».

Саудовские страхи. В Саудовской Аравии, состоящей в основном из мусульман-суннитов, долгое время сохранялся глубокий антагонизм по отношению к Ирану, в основном шиитам, хотя после «арабской весны» 2011-го года этот конфликт усилился. Эта волна восстаний рассматривалась саудовским режимом как серьезная угроза региональной стабильности. В частности, Эр-Рияд увидел в этом усиление позиции Тегерана, обвинив его в попытке использовать восстания для создания «шиитского полумесяца» вокруг Ближнего Востока.

Согласно этой точке зрения, с Ираном в центре полумесяца, северное плечо проходит через мощные проиранские шиитские партии в соседнем Ираке, к поддерживаемому Ираном режиму Асада в Сирии, а затем к шиитской организации Хезболла в Ливане. Южное же направление проходит через Бахрейн с шиитским большинством в Йемене, где шиитское движение хуситов захватило столицу Сану в 2014-м году, и с тех пор расширило контроль оттуда на большую часть страны.

Саудовская Аравия осуществила военное вмешательство в Йемен в 2015-м году и с тех пор ведет там дорогостоящую и в основном бесплодную войну. Королевство также получило поддержку США в этой капании, а также в других своих операциях против Ирана и его доверенных лиц. Отношения между Саудовской Аравией и США процветали при бывшем президенте США Дональде Трампе, который сделал Эр-Рияд своим первым зарубежным пунктом назначения после своего избрания в 2016-м году. «Однако теперь, с президентом Джо Байденом, в Саудовской Аравии искренне опасаются, что Америка откажется от королевства, поскольку США поворачиваются дальше к Тихому океану», — сказал Андреас Криг из Школы исследований в области безопасности Королевского колледжа в Лондоне Asia Times.

Ключевым фактором здесь также стал ракетный удар в сентябре 2019-го года по нефтеперерабатывающему заводу Saudi Aramco в Абкайке. По утверждениям хуситов, в ракетах, вероятно, использовались иранские технологии. В то время как союзник Саудовской Аравии США тогда действительно отреагировал — в результате Трамп направил войска и дополнительные ракетные батареи в Саудовскую Аравию, — с тех пор Байден объявил о прекращении поддержки США операций Саудовской Аравии против хуситов в Йемене и полностью снял с территории королевства противоракетные системы Patriot.

«При таких обстоятельствах для фактического правителя Саудовской Аравии наследного принца Мохаммеда бен Салмана необходимо разработать механизм региональной деэскалации с Ираном», — добавляет Криг. «Теперь королевство желает перенять «модель ОАЭ», — утверждает Ваэз, — «После серии атак на суда в водах Эмиратов, в том числе четырех нефтяных танкеров, подорванных у эмиратского порта Фуджейра в мае 2019-го года, ОАЭ отправили делегацию службы безопасности в Тегеран и предприняли меры по деэскалации, выведя свои танкеры с линии огня. Саудовцы теперь хотят того же».

Ядерная сделка или нет сделки. С учетом развития событий, связанных с СВПД, для Саудовской Аравии и других государств Персидского залива укрыться стало еще более настоятельной необходимостью. Будущее этой сделки, от которой США отказались при Трампе, но к которой Байден стремится вернуться, в настоящее время очень сомнительно. Новый президент Ирана Эбрагим Раиси, которого многие считают более жестким, вполне может более жестко подходить к любой попытке оживить ядерную сделку, чем его предшественник Хасан Рухани. «Из-за этого все более вероятен тупик», — говорит Ваез, — «Между тем иранская ядерная программа растет в геометрической прогрессии, что делает СВПД потенциально ненужной».

Если это произойдет, высока вероятность того, что Запад тоже займет более жесткую позицию в отношении Ирана — и что Израиль, который очень опасается ядерного Ирана, — может вернуться к военным и тайным действиям против иранской ядерной программы. «К этому времени в следующем году», — предупреждает Криг, — «в регионе может начаться полномасштабный цикл эскалации». Защищаясь от этого, королевство очень заинтересовано в новом взаимопонимании с Ираном.

Иранские дилеммы. Однако для Ирана мотивация к улучшению отношений с Саудовской Аравией исходит совсем из другого источника. «Иран на самом деле не боится Саудовской Аравии», — говорит Криг, — «Вместо этого Тегеран заинтересован в ограничении эскалации и отмене санкций». Экономика Ирана страдает от ряда международных санкций в отношении его экспорта нефти и газа — основного источника дохода страны — валюты, вновь введенных Трампом после того, как он вывел США из СВПД.

Возможность увеличения саудовско-иранской торговли в обмен на деэскалацию отслеживалась Эр-Риядом на протяжении его переговоров с Тегераном. В начале октября официальная статистика Ирана начала показывать, что торговля с Саудовской Аравией возобновилась после нулевого значения в предыдущем финансовом году. «Улучшение отношений также может вбить клин между Саудовской Аравией и США», — добавляет Ваэз, — «поскольку санкции являются важным рычагом, который США могут использовать для заключения новой выгодной ядерной сделки».

В то же время Иран хочет предотвратить создание коалиции стран региона протии него. В 2015-м году Саудовская Аравия привела ОАЭ, Египет, Судан, Кувейт, Иорданию и Марокко в Йемен для борьбы с проиранскими хуситами. «Эта коалиция также получила поддержку США, хотя сейчас США поддерживают определенную степень деэскалации — или, по крайней мере, не пытаются ее предотвратить», — говорит Ваез. Это дает предварительному сближению больше шансов на успех. Тем не менее, несмотря на все это, разные цели обеих сторон и их широкий круг нерешенных споров оставляют серьезный вопрос о том, как далеко все это может действительно зайти.

«Мы всегда говорили, что хотим найти способ стабилизировать ситуацию в регионе», — сказал принц Фейсал бин Фархан британской газете Financial Times в середине октября. Поскольку новый президент Ирана все еще обдумывает варианты своей внешней политики, еще предстоит увидеть, насколько разделяется это желание Саудовской Аравии.

ДЖОНАТАН GORVETT