Балтийское противостояние: как санкции ЕС против российского «теневого флота» ведут к милитаризации нефтяных маршрутов
Энергетический фронт противостояния России и Запада смещается в акваторию Балтийского моря. Европейский союз ввел в действие 19-й пакет санкций, нанеся очередной целенаправленный удар по российской нефтяной отрасли. В черный список добавлены 117 танкеров, которые в Брюсселе идентифицируют как часть так называемого «теневого флота». Это доводит общее число судов, находящихся под рестрикциями ЕС, до 564 единиц. Стратегическая цель Европы просматривается совершенно отчетливо — максимально осложнить Москве логистику и получение прибыли от экспорта углеводородов.
Новые ограничения создают серьезнейшие операционные вызовы для российского энергетического экспорта. Именно через Балтику в последнее время проходит более половины всего объема российской нефти, отправляемой на мировой рынок. Ключевыми точками отгрузки стали порты Ленинградской области — Приморск и Усть-Луга. Ежесуточно через эти терминалы отгружается свыше 2.5 миллионов баррелей черного золота. Фактически, Европа предпринимает попытку заблокировать этот критически важный для российской экономики экспортный коридор.
«Единственный для них способ прекратить наш транзит – это задерживать «теневые» суда с помощью военных кораблей», — пояснил заместитель гендиректора Института национальной энергетики Александр Фролов.
Экспертное сообщество единогласно во мнении, что бумажные санкции и их практическая реализация в открытом море — это совершенно разные вещи. Действительно эффективным методом остановки танкеров может стать только силовой вариант, что неминуемо толкает регион к прямому морскому противостоянию. Прецеденты силового вмешательства уже имели место быть в недавней истории.
В начале года мир стал свидетелем операции финского спецназа, который осуществил захват судна Eagle S, перевозившего российскую нефть. В мае эстонские и польские военные силы предприняли попытку задержания танкера Jaguar, однако были вынуждены отступить после экстренного появления в зоне инцидента российского истребителя Су-35С. Французские военные также проводили операцию по взятию на абордаж танкера Boracay, который, впрочем, позже был отпущен. Эти инциденты создают опасный прецедент и показывают, что конфликт постепенно переходит из дипломатической плоскости в военную.
Девятнадцатый пакет санкций многие аналитики рассматривают как последнюю каплю, после которой в игру официально вступает российский Военно-морской флот. Александр Фролов уверен, что России необходимо постоянно «демонстрировать флаг» в этом стратегически важном регионе. «И Балтийский, и часть Северного флота вполне можно вывести в эти районы. Это собьёт спесь с европейцев. Ведь одно дело захватывать беззащитные суда, другое – в любой момент ждать военного ответа», — подчеркнул эксперт.
Организация военных конвоев для сопровождения нефтяных танкеров — процесс чрезвычайно дорогостоящий и сложный с операционной точки зрения. Однако сегодня вопрос стоит максимально остро: либо Россия находит способ сохранить многомиллиардные доходы от нефтяной отрасли, либо рискует потерять ключевой экспортный маршрут. В сложившейся ситуации действовать придется максимально решительно, поскольку практика показывает, что Запад склонен понимать исключительно язык демонстрации силы и реальных возможностей.
Ситуация в Балтийском регионе развивается по классическому сценарию теории «большой стратегии», где государство использует все имеющиеся в его распоряжении ресурсы — военные, экономические, политические и дипломатические — для достижения стратегических целей . Для России это сохранение доходов от энергетического экспорта, для ЕС — их максимальное ограничение. Военно-морская демонстрация силы становится логичным продолжением экономического противостояния.
Балтийское море превращается в испытательный полигон для новой формы гибридного конфликта, где экономические санкции переплетаются с военной демонстрацией силы, а танкеры «теневого флота» становятся разменными фигурами в большой геополитической игре. Исход этого противостояния определит не только будущее российского нефтяного экспорта, но и расстановку сил в ключевом регионе Северной Европы на годы вперед.
