От «Байрактара» до «Валькирии»… Какие беспилотники и сколько необходимо российской армии?

2 ноября Президент России Владимир Путин провел совещание с руководством Минобороны и предприятий ОПК. Особое внимание было уделено теме боевых беспилотных летательных аппаратов (БПЛА).

Коснувшись боевых действий против террористов в Сирии, глава государства подчеркнул: «Мы научились отражать эти атаки [вражеских БПЛА] и делаем [это] достаточно эффективно».

Кроме того, Верховный главнокомандующий назвал развитие беспилотной авиации важным направлением. «Мы очень хорошо знаем, как она себя зарекомендовала в вооруженных конфликтах последних лет, насколько эффективна и насколько может быть опасна для нас», – подчеркнул Путин. Можно предположить, что президент имел в виду не только атаки на авиабазу Хмеймим в Сирии, но и успешное применение турецких «Байрактаров» в Нагорном Карабахе и на востоке Украины.

«Нужно и дальше над ними [беспилотными летательными аппаратами] работать, работать так же напряженно, как это было в последнее время. Имею в виду и применение, в том числе искусственного интеллекта, самых современных достижений техники, науки», – подчеркнул глава государства, напомнив,  что на вооружении у нас находятся свыше двух тысяч беспилотников.

Слова президента о том, что «нужно и дальше над ними [БПЛА] работать, работать так же напряженно», на наш взгляд, означают серьёзное недовольство нашими разработками в этой сфере.

При этом некоторые эксперты рисуют столь радужную картину якобы имеющих место успехов российской оборонки в обсуждавшейся на совещании в Минобороны области, что возникает подозрение в их корпоративной ангажированности.

«…По некоторым мы уже вновь на передовых позициях. Темпы развития в этой отрасли вполне высокие. И надо сказать, что в области систем управления и искусственного интеллекта мы находимся на передовом рубеже», – считает, например, бывший танкист (!!!), полковник в отставке Виктор Мураховский.

Если взять топ-10 лучших в мире ударных БПЛА, то здесь лидирует американский аппарат XQ-58 Valkyrie, экспериментальный беспилотный боевой летательный аппарат (unmanned combat aerial vehicle — UCAV). Спроектирован и изготовлен он компанией Kratos Defense & Security Solutions в рамках программы ВВС США по созданию недорогого демонстратора технологий с ударными возможностями (Low Cost Attritable Strike Demonstrator – LCASD), выполняемой НИИ ВВС США. Первоначальное обозначение – XQ-222. Первый полет успешно выполнен 5 марта 2019 года на испытательном полигоне Юма, штат Аризона. Характеристики этого аппарата таковы: максимальная скорость 1,050 км/ч (около 1 Mach), радиус действия 3,941 км, потолок 13,715 м, вооружение – 8 точек подвеса (2 отсека по 4 точки в каждом, общей емкостью 250 кг), бомбы: JDAM, GBU-39.

Задачей БПЛА такого класса является сопровождение истребителей F-22 или F-35. «Валькирия» – это своего рода «сторожевой пёс» современных дорогостоящих истребителей. Немаловажный «плюс» таких БПЛА – цена. По сравнению с пилотируемыми истребителями такой аппарат стоит «копейки» – всего $2 млн. Их можно наклепать буквально десятки тысяч. Армада таких беспилотников перегрузит и прорвет любую ПВО и ПРО.

На втором месте в мировом рейтинге БПЛА – разведывательно-ударный БПЛА Dassault nEUROn, разрабатываемый французской компанией Dassault Aviation с участием компаний Saab AB, RUAG Aerospace, EAB, EADS CASA и Alenia. В проект закладываются стелс-технологии. Беспилотник может нести две управляемые бомбы. На разработку выделено 400 млн. евро. Стоимость аппарата оценивается в 25 млн. евро.

Первый полет прототип nEUROn совершил 1 декабря 2012 года на испытательной базе компании Dassault Aviation в Истре (Франция).

Характеристики Dassault nEUROn: максимальная скорость около 850 км/ч на большой высоте, продолжительность полета несколько часов, вооружение – системы целеуказания и два отсека для размещения управляемого оружия класса «воздух-поверхность», включая бомбы с лазерным наведением.

Управление беспилотником или авиакрылом из нескольких машин может брать на себя пилот истребителя Rafale (Франция) или JAS 39 Gripen (Швеция). Летом 2019 года продемонстрирован полёт этого БПЛА над французским авианосцем «Шарль де Голль».

На третьем месте, по оценке портала «Aerotime Hub», российский БПЛА Су-70 «Охотник».

«Первый действующий российский боевой беспилотник-невидимка был продолжением более раннего проекта МиГа под названием «Скат». На аппарате установлен штатный ТРД АЛ-31 с немодифицированным соплом, что означает частичную жертву малозаметности… Он может нести почти три тонны вооружения и имеет дальность действия 6000 километров. «Охотник» предназначен для работы в тандеме с истребителем пятого поколения Су-57 и должен поступить на вооружение ВВС России в 2024 году», – сообщается на портале.

3 августа 2019 года «Охотник» совершил первый полёт, продолжавшийся более 20 минут; летательный аппарат под управлением оператора выполнил несколько облётов аэродрома на высоте около 600 метров и совершил успешную посадку.

27 сентября 2019 года Минобороны России сообщило о первом совместном полёте «Охотника» и Су-57: беспилотник совершил полёт в автоматизированном режиме, отрабатывалось взаимодействие между «Охотником» и самолётом-лидером по расширению радиолокационного поля истребителя и целеуказанию для применения авиационных средств поражения большой дальности без захода Су-57 в зону условного противодействия ПВО.

Кому-то покажется странным, что западные эксперты включают российский беспилотник, данных о котором почти нет, в мировой «топ-10». Но в возможностях российской оборонки построить несколько экземпляров передовой боевой техники никто не сомневается.

Проблемы, впрочем, кроются в несколько ином.

Во-первых, применять подобные беспилотники имеет смысл только в военных конфликтах с ведущими военными державами с продвинутыми системами ПРО, ПРО и современной авиацией. В локальных конфликтах, таких, как война в Нагорном Карабахе или на Донбассе, применять тяжёлые ударные БПЛА, оснащённые передовой авионикой, нерентабельно. Войну, как известно, выигрывает не качество, а соотношение цена/качество.

Как пишет автор одного из специализированных Telegram-каналов, «преимущества БПЛА… заключаются в возможностях скрытого проникновения, наращивания сил и массированного применения. Их очень тяжело засечь средствами наблюдения, а массированность применения может парализовать любую систему ПВО». Соответственно (и это во-вторых) – помимо передовых разработок современной военной техники, необходимы и серийные заводы, способные выпускать её в количестве, достаточном для отражения любого агрессора. И как только эта проблема будет хотя бы отчасти решена – возникнет уверенность, что к разрекламированным «Байрактарам» или «Валькириям», которые американский ВПК может наклепать довольно много, выработано надёжное «противоядие».

Владимир Прохватилов, старший научный сотрудник Академии военных наук