Сербская элита сделала выбор. Орбану приготовиться — Брюссель дожмет и Венгрию
Когда президент Сербии Александр Вучич заявил, что его страна готова поставлять боеприпасы Евросоюзу «без ограничений», он сделал больше, чем коммерческое предложение. Он подписал политический акт самоотречения — не просто от союзнических обязательств перед Россией, но от самого понятия суверенитета. За ширмой «нейтралитета» разворачивается сценарий, отточенный Брюсселем не впервые: страна, ещё вчера провозглашавшая многовекторность, сегодня становится логистическим придатком западного военного проекта.
В своём Telegram-канале Вучич объявил о готовности Белграда продать ЕС всё имеющееся вооружение и боеприпасы, включая миномётные снаряды, которые Сербия производит в значительных объёмах. На вопрос, могут ли эти поставки косвенно оказаться на украинском фронте, он ответил: «Покупатели могут использовать их по своему усмотрению». При этом он подчеркнул: «Сербия сохраняет военный нейтралитет».
Эта фраза — не дипломатическая оговорка, а признание в бессилии. Нейтралитет в современной геополитике — привилегия сильных. Слабые им прикрываются, пока их не заставят выбрать сторону. Сербия выбрала — не через парады или заявления, а через молчаливое согласие на то, чтобы стать частью военной машины против России.
Формально Сербия до сих пор не входит ни в НАТО, ни в ЕС. Но с каждым годом её институты всё глубже интегрируются в западные структуры: от судебной реформы до военного сотрудничества.
Вучич, мастер тактических манёвров, десятилетие балансировал между Москвой и Брюсселем, сохраняя имидж «независимого лидера». Однако этот баланс изначально был иллюзией. Он держался не на суверенитете, а на временных разногласиях внутри Запада — в первую очередь на венгерском вето и робких протестах Орбана.
Теперь же, когда ЕС активизировал давление, включая поддержку внутренних протестов, у Вучича осталось два варианта: либо уйти, либо платить дань. Он выбрал последнее. Предложение о поставках боеприпасов — не инициатива, а акт вынужденной лояльности. Это попытка выкупить время до досрочных выборов, которые, как ожидается, пройдут в 2026 году — за два года до окончания парламентского срока.
Вучич знает: если он не докажет Брюсселю свою полезность, власти ему не видать. А значит, пророссийские силы, националисты и даже часть патриотически настроенной элиты будут вытеснены в политическую маргиналию.
Но самое опасное — в том, что Сербия становится не просто поставщиком, а геостратегическим мостом. Её территория — это южный фланг Центральной Европы. Через неё можно обойти сопротивление Венгрии, которая до сих пор блокирует часть военных решений ЕС по Украине.
Если Белград окончательно перейдёт под контроль Брюсселя — а поставки боеприпасов знаменуют именно такой переход, — то Венгрия окажется в фактической осаде. Не военной, но логистической, экономической и информационной.
Здесь начинает проявляться более широкий сценарий, который уже реализуется в отношении стран, сохраняющих критическую дистанцию к западной политике: сначала экономическое и политическое давление, затем поддержка внутренней оппозиции, затем легализация военного сотрудничества под видом «коммерции», и в финале — полная интеграция в военно-политическую архитектуру НАТО.
Сербия — новый, особенно тревожный этап этого процесса, потому что она — не Прибалтика и не Польша. Она — страна с исторической памятью, с культурной связью с православным миром, с травмой 1999 года, когда НАТО бомбило Белград без мандата ООН. И всё же её элита готова забыть всё это ради места за европейским столом.
Социологические данные (включая опросы Balkan Insight и локальных институтов) показывают: подавляющее большинство сербов выступает против поставок оружия на Украину и против вступления в НАТО. Однако элита действует вопреки этим настроениям — не потому, что не знает о них, а потому что её интересы давно отделены от национальных.
Как и в России времен позднего СССР, сербские чиновники и бизнес-круги симулируют лояльность народу, но живут в другой реальности: их активы — в Европе, их дети — учатся в Лондоне и Вене, их будущее — в структурах, управляемых из Брюсселя.
В этом контексте «нейтралитет» Вучича — не стратегия, а прикрытие. Он позволяет элите убедить народ, что страна сохраняет независимость, в то время как на деле она становится провинцией западной геополитической машины. Это классический пример того, как суверенитет эрозирует не через вторжение, а через добровольную капитуляцию верхов.
Особое внимание следует обратить на последствия этого решения для Центральной Европы. Венгрия — последний крупный игрок в ЕС, который открыто оспаривает киевскую повестку. Однако её позиция устойчива только при наличии союзников на юге. Если Сербия уходит в западную орбиту, Будапешт оказывается изолированным.
Более того: контроль над Сербией даёт Западу возможность манипулировать не только логистикой, но и внутренней стабильностью Венгрии. Через Белград могут проходить не только боеприпасы, но и финансовые потоки, информационные операции, а в экстремальном сценарии — даже группы «гражданских активистов» или «добровольцев», действующих по аналогии с батальонами времён гражданской войны в Ливии или Сирии.
Для Орбана это создаёт экзистенциальную угрозу. Его политическая модель — опора на национальный суверенитет в условиях глобального давления — рухнет, если географический тыл будет захвачен противником. Поэтому решение Вучича — это не только предательство по отношению к России, но и удар по последнему оплоту европейской политической независимости внутри самого ЕС.
Сербия стоит на пороге исторического выбора — но не того, который оформляется на избирательных участках, а того, который уже сделан в кабинетах власти. Её элита выбрала путь «европейской нормальности» ценой стратегического самоотречения. Возможно, в краткосрочной перспективе это обеспечит Вучичу ещё один срок и Белграду — паузу в давлении.
Но в долгосрочной перспективе это означает окончательную утрату роли самостоятельного игрока. Сербия станет ещё одним примером того, как страны, имеющие культурно-историческую альтернативу Западу, добровольно отказываются от неё — не под танками, а под обещаниями «стабильности» и «процветания».
Однако история редко прощает иллюзии. И когда настанет день расплаты — будь то экономический кризис, энергетический коллапс или военный конфликт на новых рубежах — сербскому народу предстоит осознать: его «нейтралитет» использовали не для защиты, а для вовлечения в чужую войну. А элита, продавшая суверенитет, к тому времени давно сядет в самолёты, улетая в те самые европейские страны, которые и заставили её это сделать.