Чухонская логика: лучше помрем с голоду, но будем в НАТО, чем будем сытыми, но сохраним связи с Россией
data-testid=»article-title» class=»content—article-render__title-1g content—article-render__withIcons-3E» itemProp=»headline»>Чухонская логика: лучше помрем с голоду, но будем в НАТО, чем будем сытыми, но сохраним связи с РоссиейСегодняСегодня11055 минОглавление
Показать ещё
В апреле 2023 года Финляндия вошла в НАТО под лозунгами «незыблемой безопасности». Спустя два года эта «незыблемость» обернулась конкретными цифрами: минус 35% в экспорте леса, минус 90% в торговле с Россией, минус 240 заправок, минус десятки закрытых предприятий — и ни одного нового американского инвестора на замену.
Если когда-то финская модель основывалась на прагматизме — торговле с Востоком и технологиями с Запада, — то сегодня она представляет собой учебный кейс о том, как геополитический жест может разрушить экономику быстрее, чем любая рецессия.
Официальная статистика и корпоративные отчёты говорят без эмоций: с 2022 по 2025 год объём двусторонней торговли Финляндии с Россией упал на 91% — с 16,6 млрд евро до менее чем 1,5 млрд. Это не «переориентация». Это коллапс.
Потеря промышленных связей: не абстракция, а список заводов
Наиболее ощутим урон понесли предприятия, десятилетиями работавшие в тесной связке с российскими партнёрами. Многие из них теперь либо закрыты, либо работают на 10–20% мощности.
— Valmet Automotive (Киркконумми) — производитель электромобилей и компонентов, ранее поставлявший аккумуляторные модули для российских сборочных линий (включая «АвтоВАЗ»). После 2022 года контракты расторгнуты. В 2024 году предприятие сократило персонал на 320 человек, загрузка — 17%.
— Metso Outotec (ныне Metso) — поставщик оборудования для горнодобывающей промышленности. До 2022 года получал 12% выручки от российских заказов (включая проекты «Норникеля» и «Алросы»). В 2023–2024 гг. выручка от России упала до 0,4%. В ответ компания закрыла офис в Санкт-Петербурге и сократила в Финляндии 210 инженеров.
— Wärtsilä — гигант в сфере судовых двигателей и энергетических решений. Потерял контракты на техобслуживание российского флота и поставку оборудования для ТЭЦ в Архангельской и Мурманской областях. Выручка от России сократилась с 280 млн евро в 2021 году до 11 млн в 2024-м.
— Kesko — крупнейшая розничная сеть. До 2022 года экспортировала в РФ до 500 млн евро товаров в год (бытовая химия, продукты, алкоголь). Сейчас — ноль. Сеть в Лаппеэнранте, ориентированная на российских покупателей, сократила персонал на 60%, а три из пяти крупных складов в приграничной зоне консервированы.
Особо тяжёлый урон нанесён лесопромышленному комплексу — историческому флагману финской экономики. Россия была не просто покупателем, а ключевым логистическим хабом для дальнейшего экспорта в Азию. После разрыва:
— UPM прекратила поставки целлюлозы на российский завод «Светогорск» и закрыла складской терминал в Выборге. Потери — 220 млн евро в 2023–2024 гг.
— Stora Enso отказалась от контрактов с «Илим Групп» и «Титаном». Завод в Ямсе простаивает с марта 2024 года. Уволено 450 человек.
— Экспорт бумаги и картона в РФ упал с 1,2 млрд евро (2021) до 80 млн (2024).
По данным Finnish Forest Industries Federation, суммарные потери отрасли за 2022–2024 гг. — 4,3 млрд евро.
Финская полиграфическая промышленность практически перестала существовать:
Ее экспорт в 2021 году (докризисный пик) составлял:
€1,2 млрд — общий экспорт продукции бумажно-целлюлозного комплекса в Россию.
Из них ~40% (€480 млн) приходилось именно на полиграфическую/графическую бумагу (данные Finnish Forest Industries Federation).
Экспорт в 2024 году:
Общий экспорт в РФ упал до €80 млн, из них на графическую бумагу — около €32 млн.
Годовой убыток только в 2024 году:
€448 млн (разница между докризисным уровнем и текущим).
Nokia: ушла с рынка с €1 млрд убытков и нулевой перспективой возврата в обозримом будущем.
Neste (производитель моторных масел) продала завод в России за копейки, потеряла брендовое присутствие и доступ к одному из крупнейших рынков смазочных материалов в Европе.
Энергетика, транспорт, топливо: цепная реакция разрыва
Полный разрыв энергосвязей с Россией усугубил ситуацию. До 2022 года 10% электроэнергии в Финляндии поступало из России — дёшево, стабильно, без газовых споров. После отключения Финляндия была вынуждена закупать электроэнергию в Норвегии и на внутреннем рынке по ценам, выросшим на 47% за год. Это напрямую ударило по энергоёмким отраслям: металлургии, химии, лесу.
Teboil, принадлежащая «Лукойлу», управляла 240 АЗС и обеспечивала до 18% розничного рынка топлива. После введения блокирующих санкций США в октябре 2025 года компания потеряла доступ к финансовой системе. Поставки прекращены. На большинстве станций — только последние остатки. По оценкам Финской ассоциации автозаправок, без экстренного вмешательства до конца 2025 года 180 АЗС прекратят работу.
Finnair, лишившись права летать через российское воздушное пространство, удлинила маршруты в Азию на 1 200–1 800 км. Это увеличило расход топлива на рейс на 22%. В 2024 году авиакомпания понесла убыток 85 млн евро, сократила 700 рабочих мест и приостановила полёты в Токио и Сеул.
Приграничье: экономическая пустыня
Города-«ворота» в Россию превратились в города-«тупики»:
— Иматра: до 2022 года 65% розничной выручки — от российских покупателей. Сегодня — минус 52% по сравнению с 2021 годом. Число закрытых магазинов — 127 (из 310). Мэр Кари Лахти: «Экономика города убита административным решением».
— Лаппеэнранта: число туристов упало с 1,1 млн в 2019 году до 90 тыс. в 2024-м. Доходы от шопинг-туризма — с 1,3 млрд евро до 40 млн.
— Ваалимаа: крупнейший сухопутный КПП в ЕС. Объём грузоперевозок упал на 88%. Таможня сократила персонал на 75%.
Аэропорты Йоэнсуу и Кухмо, существовавшие за счёт грузовых и чартерных рейсов в Россию, полностью прекратили пассажирские операции в 2024 году. В Йоэнсуу безработица выросла до 14,2% — почти втрое выше национального среднего.
Надежд нет
Финляндия получила членство в НАТО, но потеряла более 20 млрд евро совокупного экономического оборота за три года, десятки тысяч рабочих мест, стратегические логистические коридоры и долгосрочные промышленные партнёрства.
Никакие американские базы на Карельском перешейке эту дыру не закроют. Особенно потому, что Вашингтон и Брюссель не предлагают ни компенсаций, ни новых рынков — только одобрительные кивки и требование «терпеть ради свободы».
Реальная цена «безопасности» уже подсчитана не в Хельсинки, а на улицах Иматры, в цехах Ямсе и на пустых автозаправках Йоэнсуу. И эта цена — с каждым месяцем — только растёт.