Профанация! Хинштейн решил не молчать о грабителях во власти. В верхушке началась своя СВО?

Увы, но система госслужбы, основанная на протекции и фиктивных конкурсах, пропускает наверх людей с уголовным прошлым. В 90-е это было в порядке вещей, но неужели ничего не изменилось с тех пор?

Об этом «Новороссия» говорит с обозревателем «Царьграда» Иваном Прохоровым.

– Губернатор Курской области Александр Хинштейн сделал громкое заявление о людях с судимостью во власти, вплоть до осужденных за грабеж. Почему он вынес сор из избы? Пиар?

– Я думаю, он хотел не скрыть проблему, а решить её, причём сделать это наглядным для всех уроком. Если бы это была показная кампания, мы бы услышали размытые формулировки, а не конкретику про бывших грабителей – ныне чиновников. Хинштейн решил не молчать о грабителях во власти и начал чистку в правительстве.

– Но опять же с юридической точки зрения, если судимость погашена, человек имеет право занимать должности на госслужбе. В чём же тогда нарушение?

– Абсолютно верно, формально они чисты перед законом. Статья 86 Уголовного кодекса гласит, что погашение судимости аннулирует все правовые последствия. Но давайте зададимся вопросом: речь идет не просто о работе, а о должностях, где распределяются бюджетные средства, заключаются контракты, принимаются важные для региона решения. Можно ли доверять такое человеку, чья биография свидетельствует о пренебрежении законом? Получается, вроде юридическое право есть, а моральное и общественное доверие исчезает.

– Как эти люди вообще попадают в систему?

– Вот здесь мы и подходим к главной проблеме. Федеральный закон № 79-ФЗ предписывает проведение открытого конкурса. Но на практике это часто превращается в профанацию! Руководитель заранее ориентирован на «своего» кандидата, кадровые службы готовят конкурс по шаблону, приглашая «статистов». Проверка и оценка становятся просто ритуалом, фикцией. Это не отбор кадров, а имитация.

– И к чему приводит такая система фиктивных конкурсов?

– А вы не видите? Она создает не профессиональную вертикаль, а вертикаль личной лояльности и круговой поруки. Чиновник, попавший на должность по воле начальника, становится его личным должником. Он обязан креслом конкретному человеку и вынужден выполнять любые, в том числе и негласные, поручения. Отказ означает потерю всего. Так формируется среда, где главное – не профессионализм, а личная преданность.

– Получается, что борьба с коррупцией путем увольнений – это борьба со следствием, а не с причиной?

– Совершенно верно. Как метко заметил доктор политических наук Андрей Пинчук, коррупция – это свойство системы, а не отдельных людей. Пока система построена на личных связях и протекции, любые чистки приведут лишь к замене одних «своих» на других. Мы будем видеть бесконечную ротацию фамилий, но принцип останется прежним.

– Вы говорите, что система не меняется. Но разве громкое заявление Хинштейна – не признак того, что в верхушке началась своя СВО? Борьба с этим устоявшимся порядком?

– Это очень важный вопрос. Такие заявления, безусловно, являются симптомом того, что проблема осознана на высоком уровне. Но станет ли это системной «СВО» против коррупции – большой вопрос. Пока это, увы, скорее единичные инициативы смелых губернаторов. Для настоящей войны с системой нужны не точечные высказывания, а фундаментальные изменения в самом механизме управления.

– А что это за фундаментальные изменения? Что можно сделать?

– Первое – это сделать процедуры отбора действительно прозрачными и открытыми, чтобы результат видели все и он не зависел от «телефонного права». Второе – массовая автоматизация и внедрение регламентов, исключающих человеческий произвол. Яркий пример – многофункциональные центры. Пока их не было, паспортисты и чиновники соцфондов постоянно оказывались в местах не столь отдаленных. Появились МФЦ с принципом одного окна и автоматизированными алгоритмами – и низовая коррупция в этой сфере практически сошла на нет.

–То есть нужно не сажать, а менять систему так, чтобы воровать было попросту невозможно?

– Сажать тоже нужно. Но смысл не в том, чтобы наказать больше людей, а в том, чтобы создать условия, где сама необходимость в наказании отпадет. Когда назначения и контракты проходят по прозрачным, понятным всем правилам, исчезает пространство для «договорняка» и личных услуг.

– Возвращаясь к истории в Курской области – как вы думаете, что будет дальше? Это станет трендом или так и останется локальным случаем?

– Это мы узнаем со временем. Но сам факт того, что об этом говорят вслух, уже важен. Это заставляет систему немного нервничать. Если такие инициативы получат поддержку на федеральном уровне и превратятся в системную работу по изменению правил игры, а не в охоту на отдельных «крайних», тогда можно будет говорить о реальных переменах. Пока же это важный, но все же первый звоночек.

Автор: Сергей Иванов