Лейтенантская жизнь в наступлении не долгая

Ближе к вечеру на горизонте появились штурмовики Ю-87. -Тылы бомбить будут,- говорит Святкин -Сюда поворачивают — отвечает Шустеров

Заработали зенитки, слышен вой моторов и разрывы бомб. Передний край весь в разрывах и дыму, кажется там погибло всё живое. -Нас кажется миновало,- говорит Святкин и тут же увидев новую волну бомбардировщиков заорал -Это к нам, берегись! Мы попадали на дно машины. Не успели подумать, что здесь не менее опасно чем на земле. Юнкерсы бросают бомбы точно перед нашим передним краем. Одна разорвалась прямо перед нашей самоходкой. Очнулись уже когда самоходка лежала на крыше. Взрывом разворотило броню и опрокинуло пушку торчком через башню. Эпикурова вместе с коробкой передач выбросило взрывной волной из машинного отделения.Брезентовую крышу мы перед боем снимали. На песке лежит Святкин, на нём засыпанный снарядами Шустеров.

Вижу жёлтый бензопровод и понимаю, что сейчас машина вспыхнет и мы все сгорим заживо. Прибежал на помощь старшина Худайбердыев. Вытащил через люк Шустерова, затем за ноги меня. Святкин выбрался сам. Худайбердыев дал мне хлебнуть из из фляжки водки с виноградным соком. Чистую водку он не пил, говорил коран запрещает.

Шустеров занимался Эпикуровым, у него кажется перелом позвоночника. Прибежала медсестра, запаковали механика-водителя в бинты, одна голова видна. Попрощались с ним, как потом выяснилось навсегда.

Святкин хоть и не был ранен, пострадал больше всех. Стали дрожать руки и ноги, к службе признали непригодным, комиссовали. Худайбердыев и Шустеров вскоре сгорели в самоходках. О себе не думал, понимал, что от войны не уйдёшь, скоро она и по мне пройдётся.

К. Симонов писал: "Лейтенантская жизнь в дни наступления недолгая — в среднем от ввода в бой и до ранения или смерти девять суток на брата".

По воспоминаниям А.Т. Дронова.