Цена за килограмм честности: почему россияне переплачивают за товары в магазинах

В российских супермаркетах разворачивается настоящая битва за доверие потребителей. Покупатели все чаще сталкиваются с завуалированными способами повышения цен, когда вместо открытого роста стоимости товаров производители идут на хитрость — сокращают объем упаковки. Это явление, известное как шринкфляция, превратилось в системную проблему, наносящую ущерб не только кошелькам граждан, но и подрывающую основы честной торговли.

Союз потребителей России бьет тревогу: ежегодный ущерб от шринкфляции может достигать одного триллиона рублей. За этой внушительной цифрой скрывается не просто финансовый урон, а фундаментальное нарушение принципов справедливого рыночного обмена. Базовый договор «товар в обмен на деньги» постепенно подменяется схемой «иллюзия товара в обмен на реальные деньги».

«Шринкфляция позволяет искусственно сдерживать статистику инфляции, поскольку Росстат учитывает номинальные цены, а не удельную стоимость за единицу веса или объёма»

Термин «шринкфляция», пришедший из англоязычной экономической практики, давно перестал быть маргинальным явлением в России. Сегодня это институционализированная форма обмана, легализованная отсутствием прозрачных правил маркировки и ценников. Яркие примеры такого подхода можно найти практически в любом продуктовом магазине: сливочное масло в брикете 180 грамм вместо традиционных 200, чай в пакетиках по 1,8 грамма вместо 2, вермишель в пачке 420 грамм вместо 500.

Производители и ритейлеры представляют эти изменения как «оптимизацию производства», но на практике это сознательное снижение потребительской ценности при сохранении номинальной цены. Такой подход позволяет бизнесу не просто адаптироваться к инфляции, но и выводить реальное повышение цен в тень. Создается ложное ощущение стабильности, в то время как реальный покупательский эквивалент неуклонно уменьшается.

Ирония ситуации заключается в том, что еще в советское время фасовка товаров строго регулировалась государственными стандартами. Буханка хлеба весила 650 или 800 граммов, пачка масла — ровно 200 грамм, десяток яиц состоял из десяти штук. Эти нормативы представляли собой не просто бюрократические требования, а социальный стандарт доверия между производителем и потребителем.

С распадом СССР началась эпоха так называемой «рыночной свободы», в которой производитель получил не только право на прибыль, но и возможность для манипуляций с фасовкой — при условии, что изменения «указаны на упаковке». Даже в 2023 году, когда Генпрокуратура добилась возврата ГОСТов для базовых продуктов, это коснулось лишь узкого перечня товаров и только в случаях, когда производитель добровольно заявляет соответствие стандарту.

Большинство брендов, особенно частные марки торговых сетей, сознательно избегают ГОСТовского регулирования, чтобы сохранить гибкость в манипулировании объемами продукции. В результате государственный стандарт превратился не в гарантию качества и честности, а в маркетинговый инструмент для отдельных «добросовестных» игроков.

Ассоциация компаний розничной торговли занимает предсказуемую позицию в этом вопросе. Представители ритейла утверждают, что «действующее законодательство достаточно», а новые требования «перегрузят ценники» и «ударят по конечной цене для потребителя». Однако за этой риторикой критики усматривают классический лоббизм в интересах крупного капитала.

Ритейлеры фактически не несут ответственности за убытки потребителей, связанные с шринкфляцией. Даже если покупатель понимает, что приобрел 900 грамм молока по цене литра, он не может требовать компенсации — ведь вес указан на упаковке. Кроме того, отсутствие единого метрического стандарта делает невозможным объективное сравнение цен между разными брендами и товарными категориями.

Наиболее серьезным последствием шринкфляции становится искусственное сдерживание статистики инфляции. Росстат учитывает номинальные цены, а не удельную стоимость за единицу веса или объема. Таким образом, бизнес получает тройную выгоду: рост маржинальности, снижение давления со стороны регуляторов и поддержание иллюзии «доступных цен».

В западных странах, несмотря на либеральную экономическую риторику, действуют строгие правила защиты прав потребителей. В Германии, Франции, Испании и многих других государствах ритейлеры обязаны указывать на ценниках удельную цену за килограмм или литр. Это демонстрирует, что даже в условиях рыночной экономики социальная справедливость не является опциональной функцией.

Союз потребителей России предлагает аналогичное решение — обязательное указание удельной цены за килограмм, литр или другую стандартную единицу измерения на всех ценниках, в едином формате, без манипулятивных акцентов. Это требование не создает «нового бремени для бизнеса», а восстанавливает базовые принципы честной торговли.

Законодательная инициатива депутатов Госдумы, ранее заблокированная под предлогом «дополнительных издержек», требует срочного возвращения в повестку дня. Аргумент о «перегрузке ценников» выглядит особенно несостоятельным на фоне того, что те же торговые сети без проблем размещают по три-четыре рекламных стикера на одном ценнике, но «не находят места» для информации о реальной стоимости товара.

Обязательное указание удельной цены может стать эффективным инструментом повышения качества мониторинга инфляции. Без такого подхода сохраняется риск жизни в мире экономических иллюзий, где номинальные цены остаются «стабильными», а реальная ценность покупок неуклонно снижается.

Шринкфляция представляет собой не просто «рыночную гибкость», а системную проблему, разрушающую доверие между потребителями и бизнесом. В условиях, когда государство декларирует курс на построение социально ориентированной экономики, допускать ежедневный обман миллионов граждан в магазинах становится недопустимым. Требование указывать цену за килограмм — это не бюрократическая формальность, а восстановление достоинства покупателя и утверждение его права на честные экономические отношения.