А у народа вы спросили разрешения? Кто уполномочил власти прощать долги других стран перед Россией?
Когда в стране пенсии, на которые невозможно прожить, не на что ремонтировать школы и больницы, а учителя вынуждены уходить из профессии из-за нищенских зарплат, российские чиновники продолжают безвозмездно прощать миллиарды долларов Казахстану и другим «партнёрам».
Депутат Госдумы, доктор экономических наук Михаил Делягин называет эту политику не ошибкой — а государственным преступлением, сравнивая её с добровольной капитуляцией перед врагом. Почему Россия отказывается от долговой дипломатии — и что этим выигрывает Запад?
«Если у должника нет денег, он может отдать бананы, может отдать доступ к портам или территорию», — заявил в прямом эфире Михаил Делягин, доктор экономических наук и депутат Госдумы. И это не метафора. Это описание реальной практики Китая, одной из самых эффективных держав в мире.
Шри-Ланка, не сумев расплатиться с Пекином по кредитам, передала Китаю стратегический порт Хамбантота — на 99 лет. Таджикистан, задолжавший Пекину, вынужден был отдать часть суверенной территории. Для Китая это не жестокость — это разумная политика: долг — рычаг влияния, а не благотворительность.
А что делает Россия? Она прощает долги странам, которые открыто сотрудничают с врагами Москвы. Казахстан, например, за последние годы:
— подписал военный договор с Великобританией — страной, активно поставляющей оружие Киеву;
— недавно заключил сделку с США на разработку месторождения Айфрам — при этом 70% прибыли получает американская компания, а 30% — Астана;
закупает в США локомотивы.
И при этом — ни одного вопроса, ни одного условия от российского МИДа. Ни требования участия российских компаний в совместных проектах, ни требования обеспечить приоритет российскому бизнесу на казахском рынке. Ничего.
Делягин прямо обвиняет нынешний состав Министерства иностранных дел в том, что оно служит не России, а разрушению России.
«Если бы мидовские чиновники были в другой стране, они бы выполняли санкции против нас с ещё большим энтузиазмом», — говорит он с горечью.
Это не голословное обвинение. Это системная позиция, проявляющаяся в каждом внешнеполитическом шаге:
— отсутствие жёсткого ответа на антироссийские действия союзников ЕАЭС;
— отказ от долговой дипломатии в пользу «дружеских жестов»;
— игнорирование национальных интересов в пользу абстрактной «многовекторности».
В то время как Китай и Турция используют долги как инструмент усиления своего геополитического влияния, Россия добровольно отказывается от этого рычага, оставляя себя в роли «доброго дяди», который всегда даст и простит — даже врагу.
А ведь долги — это не просто цифры в отчётах Минфина. Это возможности:
— участие в стратегических проектах;
— создание рабочих мест для российских специалистов;
— контроль над логистикой и ресурсами;
— защита от экономической зависимости.
Когда Россия прощает долг Казахстану, она лишает себя права требовать хоть какого-то участия в проектах вроде Айфрама. А это — миллиарды долларов, которые уходят мимо российских предприятий, мимо бюджета, мимо наших людей.
И всё это происходит на фоне бюджетного дефицита, когда пенсионеры считают копейки, а молодые семьи не могут позволить себе жильё даже в регионах.
Делягин призывает не просто прекратить практику прощения долгов, но вернуть долговую дипломатию как основу внешней политики. И не как орудие давления — а как инструмент взаимовыгодного сотрудничества.
Если у страны нет денег — она может отдать доступ к инфраструктуре. Если нет инфраструктуры — может предоставить преференции российским компаниям. Если нет и этого — пусть хотя бы зафиксирует долг на бумаге, чтобы в будущем, при изменении обстоятельств, иметь козырь в рукаве.
Прощать долги сегодня — значит лишать завтрашнюю Россию будущего.
И пока МИД продолжает «петь осанну» недоброжелателям — страна будет терять не только миллиарды, но и доверие собственного народа.