Финляндизация Украины? Нет, просто раздел

В последнее время различные политические эксперты (особенно на Украине) сосредоточены на поиске новой формулы, которая с одной стороны позволила бы сохраниться украинскому государству, а с другой – сделать его более уживчивым и не создающим проблем ни себе, ни, что более важно, своим ближайшим соседям.

Понятно, что такой ход мысли свойствен лишь тем из украинских политологов, кого можно отнести к разумным и вменяемым (да, их осталось немного, но они ещё есть). Турбо-патриоты ни о чём таком не думают, их голова занята фантазиями о сожжённой Москве и флаге Украины над Кремлём.

Так вот, одним из таких уважаемых и адекватных аналитиков по праву считается основатель и директор Киевского центра политических исследований и конфликтологии Михаил Борисович Погребинский. Комментируя на днях высказывание министра иностранных дел Украины Дмитрия Кулебы, внезапно заявившего о готовности Киева пойти на уступки Москве, если та, в свою очередь, так же будет готова в чём-то уступить, Погребинский отметил, что, чем ближе сходятся позиции США и России по украинскому вопросу (имеется в виду достижение некоего взаимоприемлемого компромисса), тем менее заносчивой и более покладистой становится риторика представителей киевского режима.

«Ещё пару аналогичных высказываний Байдена плюс похолодание, и Кулеба согласится на «финляндизацию» Украины», — отметил Погребинский в своем фейсбуке, намекая на недавние слова американского лидера о неготовности США защищать своих украинских подопечных силой оружия.

О какой «финляндизации» идёт речь? Что, собственно, уважаемый эксперт имеет в виду? А вот что. После того, как в 1948 году Финляндия и Советский Союз подписали «Договор о сотрудничестве и взаимной помощи», Республика Суоми, как называют свою страну сами финны, согласилась на нейтральный, внеблоковый статус, а также на признание особых стратегических интересов СССР. При этом Финляндия не была ограничена в выборе общественно-политического строя и государственного устройства, превратившись в одну из капиталистических стран с развитой рыночной экономикой и известным уровнем свободы слова (насколько подобный термин вообще применим к современным европейским СМИ).

Именно после этого в западной политологии и появился термин «финляндизация», который по началу имел ярко выраженный отрицательный оттенок, означавший особый вид полуколониального положения. Но на практике, во многом благодаря разумности и прозорливости финнов, подобный ограниченный суверенитет только пошёл им на пользу.

С одной стороны во многих важных международных вопросах они постоянно действовали с оглядкой на Москву, например, при голосовании в Генеральной Ассамблее и Совете Безопасности ООН финская делегация всегда либо поддерживала официальную советскую позицию, либо воздерживалась от голосования. А с другой – используя близкие экономические отношения с СССР и свой особый статус, они смогли добиться впечатляющего экономического развития, благосостояния и национального самоуважения. В Финляндии строились для Советского Союза корабли, машины, различная техника, а взамен, по бартерной схеме, Москва поставляла Хельсинки нефть и другое сырьё, которые финны потом с успехом реализовывали на западном рынке.

Получался, по сути, такой себе симбиоз. Знаете, как у океанских гигантов китов, страдающих от морских паразитов рачков-бокоплавов, называемых ещё китовыми вшами, происходит взаимовыгодное сосуществование с рыбами-чистильщиками, которые этих самых рачков старательно уничтожают. В результате и кит доволен, и рыбки сыты.

Вот в нечто подобное Финляндии и хотят, точнее, мечтают превратить Украину её настоящие, а не шароварные патриоты. И всё бы ничего, если бы не несколько существенных отличий украинцев от финнов, которые, на мой взгляд, не позволят достичь этой благой цели.

Во-первых, финны – не русские. Рискую прозвучать как «Капитан Очевидность», но это так. Несмотря на довольно серьёзную историческую общность и в каком то смысле близкие корни (финно-угорские племена сыграли роль, пусть и незначительную, в становлении русского этноса), это два совершенно разных народа, со своей ментальностью, традициями, культурой и жизненной философией.

Украинцы же, или, если быть более точным, малороссы – неотъемлемая часть русского народа, его юго-западная ветвь, имеющая всего лишь отдельный говор (многие учёные-лингвисты не считают украинский самостоятельным языком) и некоторые различия в национальном характере. И это не говоря уже о том, что большинство граждан Украины, компактно проживающих в Новороссии (украинский юго-восток), вообще этнические великороссы, ничем не отличающиеся от жителей, скажем, Тамбовской или Воронежской губерний.

В этом и главный плюс, и главная ахиллесова пята украино-российских взаимоотношений. Именно в силу близкородственных связей, используя манипулятивные технологии, замешанные на зависти и комплексе неполноценности, в своё время удалось превратить Малороссию сначала в Украину, а затем в Анти-Россию, где определяющей чертой настоящего политического украинца непременно должна быть животная русофобия и ненависть ко всему русскому.

Во-вторых, финны оказались достаточно разумны, чтобы с умом воспользоваться особенностями своего положения и превратили его из недостатка в преимущество. Украина, получившая в наследство от СССР мощную индустриально развитую экономику, весьма продвинутую науку и исключительно выгодное географическое положение, за тридцать лет спустила всё это в сортир, выбрав (добровольно!!!) вместо положения главного транзитного узла между Востоком и Западом участь буферной зоны с полудикой территорией, обнесённой колючей проволокой.

Ну и в-третьих, логика действий украинцев (подчёркиваю, не только украинской власти, но и всех украинцев, как единого народа) выразилась не в творческом созидании и формировании возможностей на основе инновационных подходов, а в распиле того, что было, и бесконечном ожидании халявы, замешанном на дремучем хуторянстве с проявлениями карго-культа. Когда в головах лишь вышиванка, сало, галушки, вишнёвый садик возле хаты и прочие фольклорные образы, построить новую современную страну вряд ли получится. Оно и не получилось.

Можно ли повернуть время вспять и всё это как-то исправить, переиграть? На мой взгляд – нет! Сама концепция украинского государства не подразумевает иного пути развития. Для того, чтобы сделать всё иначе, от «украинства», как основы, придётся отказаться. Это важное и непременное условие, condicio sine qua non. Но выполнив его, Украина просто перестанет существовать, органично распавшись на те многочисленные куски, из которых в своё время и было сшито это лоскутное одеяло. Что-то уйдёт в Польшу, что-то в Венгрию, Румынию или Словакию, основная же часть, очнувшись от «украинского морока», снова вспомнит о своей русскости и захочет вернуться домой, в Россию. И это, несомненно, к лучшему.