Кризис и общество: средний класс неспособен к объединению и будет ликвидирован, хоть и не быстро

Количество россиян, ожидающих протесты с экономическими требованиями, увеличилось по сравнению с концом лета: в августе 2021 года 26% опрошенных считали эти протесты возможными, в ноябре — 30%. Вместе с этим готовность участвовать в таких протестах уменьшилась: 24% в августе 2021 года, 21% — в ноябре.

Всё это, конечно, интересно, однако проблема скрывается в самой постановке задачи. Почему-то предполагается (причем это предположение характерно в качестве базовой предпосылки как на бытовом понятийном уровне, так и на уровне управленческом), что протестная активность есть следствие экономической неудовлетворенности. А значит — именно бедность толкает людей на протест.

Это довольно примитивное и главное — совершенно неверное понимание побудительных мотивов. Что в свою очередь, приводит к неверной оценке. А как известно, в правильном вопросе содержится половина ответа. Если же вопрос неправильный, то и ответ вряд ли будет верным.

В чем тут дело? В том, что проблемы, сложности, нужда побуждают людей к решению совершенно конкретных вопросов. Кризис — это всегда возможность преодоления. Любое развитие идет через кризисы, и как раз периодическое попадание в проблемную зону позволяет человеку раскрывать свой потенциал. В этом смысле проблемы, скорее, благо.

Протест — производная от совершенно иной ситуации. Когда человек сталкивается с невозможностью для себя в рамках существующей системы отношений изменить свое положение. Человек живет перспективами. Он планирует свою жизнь. В зависимости от уровня образования, профессионализма, общей культуры планы выглядят по-разному у разных людей, но они всегда есть.

Протест начинается тогда, когда человек, испробовав все (или почти все) доступные ему способы, понимает, что у него нет возможности построить свою жизнь так, как он может. И именно состояние отсутствия перспектив, безнадежность положения переводят его деятельность из созидательной в деструктивную. Он осознает, что только сломав окружающий его несправедливый мир, может получить шанс.

Любопытно, но как правило, безнадежность ситуации ощущают не бедные люди, а те, кто находится в шаге от достатка. Верхний слой страты. В свое время Андрей Фурсов сказал, что бенифициарами (выгодоприобретателями) распада Советского Союза стали представители верхнего среднего слоя номенклатуры. Что совершенно логично: именно этот слой «упёрся» в потолок, не имея перед собой перспективы социального роста. И для продвижения они избрали путь развала существующей системы, на котором получили (далеко не все, но шанс был у всех) возможность социального рывка. Кто был Егор Гайдар при Союзе? Главред журнала «Коммунист». Хорошая сытная должность. Но тупиковая. Ни при каких обстоятельствах он не смог бы дорасти до председателя правительства РСФСР. А вот после 91 года — смог. Кем бы был Чубайс при Союзе? Путин? Все эти Грефы-Сечины? Да мы бы о них и не услышали никогда.

Протест и готовность к действию имеют не экономическую природу. А строго социальную. Тупик, в котором оказывается огромное число людей, и становится причиной осознания невозможности иного решения, как снос действующей несправедливой (с точки зрения попавших в тупик) системы отношений. И это характерно для всех страт, кроме высшей. В этом смысле путинский режим, забетонировавший все социальные лифтовые шахты, обречен — он не устраивает никого, кроме самого Путина и его приближенных.

А бедность тут — вопрос десятый. Она здесь просто ни при чём. Неправильный вопрос — неверный ответ.

И, кстати, еще о протестах. В продолжение.

Переход к «новой нормальности» подразумевает ликвидацию нынешней системы отношений между обществом и государством, а также экономической модели, основанной на потребительском спросе. Потребительский спрос обеспечивает массовый платежеспособный потребитель, он же средний класс. Соответственно, демократия в том виде, в котором она существует, базируется на интересах именно среднего класса, за который политики в демократических странах ведут борьбу. Да, манипулируя, обманывая и подтасовывая — но в целом стабильность отношений между государством и обществом базируется на том же самом среднем классе.

Ликвидация его как социального субъекта разрушает, причем необратимо разрушает, весь сегодняшний мировой порядок. Что, собственно, и является целью создателей «новой нормальности»: они не могут создать ее без предварительного демонтажа нынешней системы, встроить ее в свою «нормальность» они тоже не могут.

Безусловно, ликвидация среднего класса будет проходить небыстро. Все-таки миллиард человек с достаточно выраженными интересами. Какими именно фазами будет сопровождаться этот процесс, можно оценить лишь в предположительном ключе. Многое будет зависеть от хода событий. Но совершенно точно одно: проектировщики «новой нормальности» сделают всё, чтобы не дать среднему классу создать свою организующую его силу. Что, кстати, не так уж и сложно: сам по себе средний класс (а в марксистской идеологии это мелкие буржуа) всегда отличались невысокой способностью к организации. Любая мелкобуржуазная революция рано или поздно перехватывалась крупной буржуазией. Из последних исторических событий — Арабская весна или киевский Майдан 13-14 года. Классические мелкобуржуазные революции с не менее классическим перехватом управления крупной буржуазией — национальной и глобальной. Московскую Болотную задавили просто потому, что на тот момент в России не было олигархических группировок, заинтересованных в переделе собственности настолько, чтобы рискнуть имеющимся и поставить его на кон.

Почему средний класс неспособен к объединению? Да потому что его генезис восходит к цеховым объединениям средневековых городов. Выступление цеховых всегда носило характер стандартного крестьянского бунта, когда решалась ближайшая тактическая задача, после чего наступал идеологический ступор. У цехов были общие интересы, но они никогда не поднимались выше них. Именно в этот момент управление любым протестом или даже бунтом перехватывается внешней силой. Так было тогда, точно так же происходит и сейчас.

И в этом плане строители «новой нормальности» делают всё как и всегда: они размывают средний класс, создают в нем враждебные друг другу группы, и управляют процессом. Так как речь идет об уничтожении среднего класса, в ход идет чисто фашизоидная техника: выделяется группа-жертва и группа-доминант, руками которой жертва вначале маргинализируется, а затем уничтожается социально. Сегодня жертвой стали непривитые, в задачу государства входит создание атмосферы страха, ужаса и ненависти к здоровым людям со стороны тех, кто добровольно (или не совсем) подставил плечо под укол. Затем, когда здоровые люди будут выброшены из социума, группу-доминанту снова разделят на жертву и хищника. И так — несколько раз, загнав оставшихся в люмпенизированное деклассированное состояние. А уж с люмпенами никаких церемоний не было никогда: у них нет общих интересов, и к объединению даже локальному они совершенно не способны.

Это к вопросу: почему протесты на Западе не имеют никаких перспектив, а еще почему в России люди не организуются для отпора путинскому фашизму. А вот потому. Часть населения России и без того люмпенизирована, а средний класс (или то, что под ним понимается у нас) точно так же делят на жертву и хищника, разжигая (пока, правда, не слишком успешно) между ними ненависть. Ситуация, прямо скажем, не слишком обнадеживает в плане оказания сопротивления наступающему фашизму, но для России есть и хорошая новость: наш фашизм слишком дегенеративный, и успешно решить вполне техническую задачу, как на Западе, он не способен. По сути, нынешние правители России — это те же люмпены, случайно ухватившие бога за бороду. Они с гарантией доведут дело до краха, что, собственно, и станет точкой отсчета для возможных шансов выхода из создаваемой «новой нормальности».

Автор — Анатолий Несмиян (@ElMurid)