Бюджет 2026 года предупреждает: никакого развития! Будет еще хуже!
Если бюджет — зеркало государственной воли, то отражение, которое мы видим в проекте на 2026–2028 годы, скорее напоминает портрет в кривом зеркале: одни части раздуты до неприличия, другие — почти стёрты. В условиях, когда внешняя среда требует максимума гибкости, инвестиций и технологической переориентации, российский бюджет демонстрирует поразительную инерцию. Он не столько строит будущее, сколько страхует текущую модель власти от внутренних потрясений.
Дефицит бюджета в 3–4 триллиона рублей в ближайшие три года — это не временная мера, а признание структурной несбалансированности. В 2025 году дефицит взорвался до 5,7 трлн рублей к ноябрю — почти в пять раз больше изначального плана. Это уже не просчёт, а системный сдвиг: государство живёт не по доходам, а по долгам.
Согласно данным Минфина, госдолг РФ к концу 2025 года может превысить 27% ВВП, а к 2028 году — приблизиться к 30%. На первый взгляд, это безопасный уровень. Однако в российском контексте — где подавляющее большинство заимствований осуществляется внутри страны, а ЦБ вынужден проводить эмиссию под государственные облигации — это создаёт скрытую инфляционную угрозу и сжимает пространство для манёвра в случае внешнего шока. Каждый новый рубль долга — это не развитие, а обслуживание старого долга и покрытие текущих расходов.
Экономика — на побегушках
В проекте бюджета на 2026 год на «Национальную экономику» выделено 4,77 трлн рублей — всего 10,8% всех расходов. В 2027–2028 годах доля колеблется в районе 10,6–11,1%. За этими цифрами — судьба всей реальной экономики: промышленности, сельского хозяйства, транспорта, энергосистемы, малого и среднего бизнеса.
Для сравнения: только на оборону и силовой блок (включая Росгвардию, ФСБ, МВД, Минобороны, Роскосмос в военном сегменте) в 2026 году выделяется 12,6 трлн рублей — почти втрое больше, чем на всю экономику. Разница в абсолютных цифрах — около 7,8 трлн рублей. Это означает, что государство сознательно выбирает безопасность режима выше экономической устойчивости нации.
Особенно показательна участь госпрограммы «Развитие промышленности и повышение конкурентоспособности»:
— в 2026 году — минус 21,1% (с 1,76 трлн до 1,39 трлн),
— в 2027 году — минус 15,5% (с 2,01 трлн до 1,70 трлн).
Это не просто сокращение — это демонтаж инструмента импортозамещения в тот самый момент, когда он становится критически важен. В то же время, без поддержки государства отечественная промышленность не в силах заместить растущий импорт, который подорожает из-за новой фискальной политики.
Налоговое удушение
Минфин, не в силах нарастить нефтегазовые доходы, перекладывает бремя на бизнес и население:
— НДС повышается с 20% до 22% — это прямой удар по потребительскому спросу и малому бизнесу;
— порог перехода на общий режим налогообложения для малого бизнеса снижается с 120 млн до 20 млн рублей годового оборота — фактически уничтожение режима упрощёнки для большинства предпринимателей;
— вводится «технологический сбор» до 5000 рублей за единицу импортной электроники — мера, которая не защитит отечественную промышленность, но гарантированно вызовет рост цен на гаджеты, ПК, серверное оборудование и даже медицинские приборы.
При этом прогнозируемая инфляция — 4% — выглядит как издевательство. По оценкам Центра развития НИУ ВШЭ, реальная инфляция в 2026 году может превысить 7–8%, а в отдельных сегментах — достичь 12%.
Нефтегазовая капельница иссякает
Ключевой источник бюджетных поступлений — нефтегазовый сектор — теряет вес. Если в 2024 году на него приходилось 31–32% доходов, то к 2026 году — всего 26%. Это не только снижает устойчивость бюджета, но и повышает налоговую нагрузку на остальную экономику. Налог на прибыль, страховые взносы, НДС, акцизы — всё это растёт, чтобы компенсировать падение нефтегазовых доходов. В итоге бизнес оказывается зажатым между молотом сокращённых субсидий и наковальней новых налогов.
МРОТ как жест доброй воли
Повышение МРОТ с 22 440 до 27 093 рублей (на 20,7%) — демонстративный жест, не имеющий реальной экономической ценности. При прогнозируемой инфляции и росте тарифов эта прибавка съедается за первые два месяца. Более того, для многих регионов — особенно в Сибири и на Дальнем Востоке, где отсутствует даже базовая инфраструктура — МРОТ давно превратился в абстракцию: реальная заработная плата часто ниже, а условия труда — далёки от нормы.
Парадокс развития
Бюджет-2026 — это документ, в котором отсутствует стратегия развития, но присутствует чёткая стратегия сохранения контроля. Он не инвестор и не модернизатор — он бухгалтер кризиса. При таком подходе:
— Реальный сектор остаётся на голодном пайке, несмотря на декларируемый курс на технологический суверенитет;
— Оборона и безопасность становятся единственными «инвестиционными» направлениями, поглощая почти треть всех расходов;
— Долговая спираль замыкается: новые займы идут не на создание активов, а на покрытие текущих обязательств;
— Налоговая политика подавляет внутренний спрос, лишая экономику одного из последних источников роста.
Бюджет без горизонта
Россия стоит на перепутье. Вместо того чтобы использовать текущий период относительной геополитической устойчивости для модернизации экономики, власти выбирают путь фискальной консервации. Бюджет-2026 не только не решает структурных проблем — он закрепляет их. И если эта логика сохранится, то даже самые громкие заявления о «повороте на Восток» или «технологическом прорыве» останутся риторикой, не подкреплённой ни ресурсами, ни волей.
В условиях, когда каждая копейка на вес золота, расстановка приоритетов становится вопросом национальной безопасности. А в нынешнем бюджете безопасностью считается не устойчивость экономики, а стабильность системы — любой ценой.