«Заткнутся мигом»: пугающее пророчество Задорнова начало сбываться
Михаил Задорнов ушел из жизни в 2017-м. Сатирик, заставлявший целые залы хохотать над «тупыми американцами», в последние месяцы жизни почти не смеялся сам. В финале своего пути говорил о вещах куда более серьезных, чем эстрадные шутки. И видел то, что многие не замечали.
Свобода слова
Сатирик никогда не стеснялся называть вещи своими именами. Незадолго до смерти Михаил Задорнов дал интервью телеканалу «Красная линия», и разобрал по косточкам главный миф западной демократии.
«Ни разу я от власти не получал никаких обидок. И ни разу я не получал замечания», — объяснял сатирик. «Свобода слова — это у нас называется: можешь свободно говорить все, что хочешь, а власть может свободно не слушать то, что ты говоришь» — делился он.
Развивал мысль дальше:
«Я вообще считаю, что свобода слова — это очень лицемерное и надуманное понятие. Оно нужно, это понятие, демократам. Потому что демократия — это власть торговцев. Им нужно заткнуть пасть народу каким-нибудь хорошим словосочетанием. И вот «тупым американцам» навсегда заткнули пасть. Они думают, что раз у них есть свобода слова, то они свободные люди. Это большая разница. У нас, кстати, свобода слова в России гораздо больше, чем в любой другой стране. Вы попробуйте в Латвии пошутить так над властью, над Евросоюзом, как я здесь пошучу над, скажем, нашим правительством. Все. Вас сразу заберут в полицию, потому что вы пособник терроризма», — констатировал сатирик.
Толерантность
Задорнов называл иностранные слова, заполонившие русский язык, «вирусами, попавшими в программу нашего развития». И объяснял это не филологически, а философски.
Интервьюер спросил, как он относится к слову «толерантность». Ответ был мгновенным: «Толерантность — это лицемерие. Вместо того, чтобы сказать лицемерный, говорят толерантный. И неизвестно, негодяй он, сволочь, злыдень или положительный человек».
Суть претензии Михаила Николаевича — в размывании смысла. Русский язык точен. В нем есть слова «лицемерие», «приспособленчество». Они называют явление напрямую, без обиняков. Задорнов даже предложил свою версию происхождения термина: «Толерант был такой генерал у Наполеона. Самый лицемерный из всех, поэтому дольше всех жил. Потому что всегда приспосабливался».
Речь шла о Шарле Морисе де Талейране-Перигоре — дипломате, который действительно служил при Наполеоне и прославился умением выживать при любой власти.
Креатив и другие вирусы
Сатирик разбирал и другие модные термины.
«Вообще эти иностранные слова, они все для того, чтобы затуманить мозг людям. Это вирусы, попавшие в программу нашего развития. Потому что когда говорят, человек креативный — творческий. Творец нас создал, а не креативщик. Творец — это от души, а креативщик — за деньги», — объяснял он разницу.
По мнению Задорнова, замена русских слов иностранными — это не просто мода и не безобидное заимствование. Это целенаправленная операция по лишению языка его силы. Когда слово теряет точность — теряется и способность мыслить ясно.
Нелюбовь к России
«Вы посмотрите, для них страх, как для Карлсона варенье. Им Россия нужна для того, чтобы пугать самих себя. У них без этого циркуляция крови не работает. Поэтому кто такой агрессивный человек? Это в первую очередь трус, который сам себя напугал», — делал вывод сатирик.
«Американцы — это выходцы из англосаксов. Они боятся зомби. У них есть магазины, где продаются оружие против зомби. Ну, кто в России боится зомби?».
«К нам тоже приходили, но мы всегда под задник давали, и они уходили. А там оставались. Нас тогда сложнее напугать», — подытоживал Задорнов. И именно этот страх, а не рациональные причины, заставляет Запад видеть в России угрозу.
Свою теорию Задорнов иллюстрировал ярким и едким образом на примере прибалтийских стран:
«Я гуляю в парке. Идет дама, гламурняк такой, с собачкой под мышкой, насекомоподобной. И мальчишка бежит, и танк у него на дистанционке. Эта собачка из-под мышки лает, строя из себя сторожевого пса. И вдруг хозяйка опускает ее на землю, и она прижала хвост и заткнулась. Она испугалась. У нее защиты нет. Вот это Литва».
Для него это была идеальная метафора: пока маленькая страна находится «за пазухой» у большого хозяина (НАТО), она может громко лаять на Россию. Но стоит ей остаться одной, без защиты, как вся смелость мгновенно исчезает.
«Но стоит им получить настоящую независимость, они заткнутся мгновенно», — заключал сатирик.
Сердце, которое невозможно оцифровать
Михаил Николаевич продолжил делиться мыслями — о том, чем русская цивилизация отличается от западной на уровне мировоззрения.
«Я понимаю, что я в это вкладываю. Вот Запад не может нас понять. Правильно. Потому что мы часто поступаем по воле сердца», — говорил Задорнов.
И тут же дал лингвистическое доказательство.
«Слово «воля» на западный язык непереводимо. Will — это не воля. А freedom — это свобода, а не воля. Это юридическое понятие. У них есть юридические понятия, но нет вот этих, идущих от сердечности», — объяснял он.
«Так же, как у них нет слова подвиг. Потому что это по движению вперед. Но у них есть героизм. За что медали, бабки — это у них есть», — показывал разницу Задорнов.
Его вывод звучал как философская формула: «Я думаю, что они нас не могут понять умом, потому что сердечность нельзя отцифровать. А наши люди часто от сердца поступают. Это уникальное свойство сохранилось в первую очередь у славянских народов».
И даже привел пример из языка, который невозможно оспорить: «В русском языке есть еще слово, которое не существует в западных языках — солнышко. Вот она, нежность к природе. Нельзя перевести на английский. А как же они? Вот они так и живут без солнышка».
Михаил Задорнов умер незадолго до того, как мир сильно изменился. Но его слова до сих пор звучат пророчески.