Покровители Долиной загнали Россию на развилку: вот что бывает, когда нарушается право
Покровители Долиной загнали Россию на развилку: вот что бывает, когда нарушается право
Политика
Решение «защитить» певицу Ларису Долину в её судебном споре о московской квартире было принято в привычной для системы парадигме — без учёта реальных общественных настроений. Инициаторы этой поддержки, судя по всему, не предполагали, что частный, казалось бы, случай вызовет всенародное возмущение. Они не привыкли, что народ может не просто роптать в соцсетях, а ответить жёстко и сплочённо, запустив механизм «народной отмены». Когда же страна взорвалась волной праведного гнева, система испугалась. Сейчас она в растерянности и не знает, как отыграть назад, ведь общество показало, что оно уже не пассивно — оно готово за себя постоять. Началась стихийная, неформальная акция гражданского давления — «отмена снизу».
Исповедь Ларисы Долиной на Первом канале стала не искренним покаянием, а результатом двойного пресса. С одной стороны, нарастающее давление общества, требовавшего ответа и справедливости. С другой — осознание её «старшими друзьями» (как она сама назвала тех, кто помог в суде), в какой масштабный системный кризис они ввергли сами себя. Система, которая годами старается избегать острых публичных точек напряжения, получила его по максимуму. История Долиной перестала быть приватной проблемой давно, она превратилась в видимый символ того, что сломалось в судах.
Спродюсированное покаяние
Само выступление сложно назвать искренним, несмотря на слёзы в кадре. Оно было тщательно спланировано. Четкие формулировки, заготовленные объяснения, выверенная драматургия — всё это местами звучало как зачитанный сценарий. Возможно, Долина и пережила то, о чём рассказывает, но рассказ её — не спонтанная исповедь, а управляемый нарратив. Это видно в интонации, в подобранных, а не сорвавшихся с души словах. Это выступление — не признание, это операция по спасению репутации под давлением обстоятельств.
Странная логика возврата
Обещание вернуть 112 миллионов рублей звучит алогично с точки зрения здравого смысла. Какие у неё были варианты? Не возвращать — и стать символом абсолютной безнаказанности? Долина пообещала вернуть, но ранее предлагала рассрочку на много лет. И главное: вернуть номинальную сумму, без учёта многомиллионной инфляции за годы судов? Финальный тезис «верну» звучит как вынужденное обязательство, которое её заставили дать в эфире под давлением тотального общественного скандала. Она была обязана это сказать — и точка.
Но суть — не в Долиной. Суть — в системной дыре
Главное, что открыло это дело — системная юридическая лазейка, которую теперь используют массово. По данным риелторского сообщества, только за последний год было оспорено более 3000 сделок с недвижимостью по схожим основаниям. По всей России пожилые люди (чаще женщины) подают иски о возврате проданного годы назад имущества, ссылаясь на «заблуждение», «мошенничество» или даже «гипноз». Суды, опираясь на прецеденты вроде дела Долиной, часто их одобряют.
Некоторые оценки говорят, что только в ноябре 2023 года регистрировалось до 10 тысяч подобных заявлений. Генпрокуратура уже отреагировала, предложив приостанавливать регистрацию при «подозрительных» сделках, что создаёт дополнительный хаос на рынке.
Проблема в чудовищном дисбалансе: система позволяет одной стороне (продавцу) вернуть своё, даже если деньги давно потрачены, а другой стороне (честному покупателю) — остаться и без квартиры, и без денег. Нет чётких, прописанных в законе критериев, когда сделку можно отменить, а когда — нет. Суды, формально защищая «слабую» сторону, по сути, защищают того, кто передумал, и игнорируют права того, кто действовал добросовестно.
Это — дыра в правовом поле, и после истории с Долиной все о ней узнали. Пока не будет создано чёткой процессуальной нормы, закрепляющей правила игры и защиту для добросовестных покупателей, рынок вторичного жилья будет де-факто разваливаться, а вера в справедливость судов — окончательно разрушена. История Долиной стала лишь триггером, обнажившим давнюю, куда более страшную проблему.
Теперь же покровители Долиной тупо загнали страну на развилку. где есть только два пути. А ведь она позвонила, вероятно, конкретно какому-то одному человеку во власти, и этот тупица сделал звонок «кому-следует». С этого все и началось. Вообще, вся эта история показывает, насколько хрупкими являются в России институты, и что всего лишь один только человек при власти способен ввергнуть всю страну в тяжелейшую трясину.
Теперь этот человек и еще с десяток высокопоставленных «дядечек», убежденных, что они хозяева жизни, ломают свои тупые головы над возможными сценариями выхода из ситуации. А их всего лишь два.
СЦЕНАРИЙ 1: Верховный Суд (ВС) вмешивается и отменяет прецедент
Что происходит:
ВС даёт жёсткие разъяснения, отменяя практику одностороннего расторжения «старых» сделок по надуманным основаниям (гипноз, заблуждение), если покупатель действовал добросовестно.
Последствия:
Для рынка и добросовестных покупателей: Восстанавливается определённость. Это единственный способ остановить лавину исков и спасти рынок вторичного жилья от коллапса.
Для тысяч уже выигравших «бабушек»: Наступает час расплаты. Их победы в судах аннулируются. Юридически они обязаны вернуть квартиры или их стоимость нынешним владельцам.
Главная проблема этого сценария (о которой пишут юристы):
Эти люди физически не смогут вернуть деньги. Квартиры, полученные по старым искам, уже могли быть проданы, деньги потрачены. Фактически, это приведёт к волне банкротств и массовому выселению пожилых людей, которых система же сначала признала «жертвами». Государство создаст гуманитарную катастрофу: образ выселяемых стариков на фоне торжества «справедливости» будет политически неприемлем. При этом, значительная часть этих выигравших истцов — не невинные жертвы, а сознательные участники схем, которые теперь, по иронии, будут прикрываться своим возрастом и статусом.
СЦЕНАРИЙ 2: Оставить всё как есть (или сделать вид, что «дело Долиной — частный случай»)
Что происходит:
Система закрывает глаза, ВС не даёт жёстких универсальных разъяснений, позволяя практике существовать дальше.
Последствия для государства и права:
Это окончательная и бесповоротная дискредитация судебной системы и идеи правового государства. Как пишут эксперты, будет узаконен принцип: «решение суда — не итог, а лишь этап в переделе собственности, который можно оспорить через годы, если найдёшь нужные связи или удачную формулировку». Доверие к суду и безопасности сделок рухнет на поколения вперёд.
Для экономики:
Рынок недвижимости, основа любой экономики среднего класса, будет уничтожен. Никто не будет покупать жильё, зная, что через 5-10 лет может появиться «добрый самаритянин» и оспорить сделку. Начнётся бегство из этого актива.
Для общества:
Закрепится убеждение в тотальной несправедливости и вседозволенности для «избранных». Это прямой путь к дальнейшей радикализации и социальной напряжённости и к уничтожению государства.
Вывод экспертов и юристов: почему это тупик
Многие правоведы сходятся во мнении, что система сама загнала себя в ловушку, создав чудовищный прецедент не в единичном случае, а в массовой практике.
1. Нет обратного хода без жертв: Любое решение теперь будет иметь колоссальные социальные или правовые издержки.
2. Проблема в процессуальной небрежности: Суды первой инстанции, удовлетворившие эти иски, зачастую не устанавливали должным образом добросовестность покупателя и не искали реальные доказательства «гипноза». Они принимали сторону «формально слабого», нарушая баланс.
3. Выход ищут в ужесточении процедур, но не в отмене практики: Предложения Генпрокуратуры о приостановке регистрации — это попытка сдержать лавину, а не остановить её. Реальный выход видят в законодательной инициативе:
Чёткое определение в законе оснований для оспаривания сделки с недвижимостью по истечении длительного срока.
Введение непременной защиты добросовестного приобретателя как краеугольного принципа.
Установление солидарной или субсидиарной ответственности государства (через Фонд компенсаций) в случаях, когда отменить сделку необходимо, но вернуть деньги взыскателю с пожилого человека невозможно. Но это — признание системной ошибки, на которое власти вряд ли пойдут.
В общем, система оказалась перед выбором между социальным взрывом (массовые выселения) и институциональным крахом (окончательная потеря доверия к праву). История Долиной — лишь верхушка айсберга, показавшая, что айсберг уже протаранил борт корабля под названием «правовая определённость». Сейчас идёт аварийная борьба за живучесть, и все варианты спасательных работ исключительно болезненны.
А ведь как всего этого можно было избежать? Дядчека, которому пожаловалась Долина, должен был ей сказать: Лариса, я сочувствую, но вернуть квартиру я не могу, потому что Россия – правовое государство. Могу только помочь деньгами, если жить не на что…
Но он так не сделал, потому что уверен: Россия – не правовое государство. Это он в России и власть, и право, и закон. Может себе позволить… Рано или поздно, имя этого доброхота во власти все равно станет известно историкам…