Александр Роджерс: Запад понимает только один язык

Мои учителя философии в своё время выдвинули идею, что кроме экономических причин у войн есть также и когнитивные. Войны зачастую начинаются там, где компромисс и взаимопонимание уже невозможны. И дело тут не в языковых проблемах, а в понятийных и ценностных.

В своё время многие в СССР думали, что война с Германией невозможна. «Пролетарии всех стран, соединяйтесь», классовая солидарность, «немецкому рабочему нечего делить с русским рабочим». И такие люди в Германии действительно были, они боролись в антифашистском подполье (те, кто выжил после репрессий против коммунистов и социалистов). Но на подавляющее большинство это не сработало, на них действовали другие идеологемы.

Вместо классового единства им предложили национальное, и они его радостно приняли. Вместо «Давайте отменим угнетение» им предложили стать угнетателями. Перейти из пролетариев в буржуа – и многие радостно согласились.

В результате немцы (и их союзники) видели в советских людях не таких же живых существ, как они сами, представителей того же биологического вида, а жертв, потенциальных рабов, тех, кого нужно ограбить.

«Человек человеку волк», как оказывается, не самый худший вариант. Гораздо хуже, когда «человек человеку овца». Тогда перчатки и абажуры из человеческой кожи вполне допустимы (и в этих их Европах уже забрасывают мысли о том, что каннибализм – это не страшно).

Я, как последователь Валлерстайна, годами пытался достучаться до украинцев, буквально крича о том, что Украина – это бесправная колония Запада, которую грабят страны центра империалистической мир-системы. Но политический украинец (как и российский либерал) – не против угнетения и разграбления своей страны. Он хочет в нём участвовать!

Человек с менталитетом раба не хочет свободы. Он хочет собственных рабов. Он хочет встроиться в систему угнетения. Быть полицаем, холуём, тем самым «домашним негром», который следит, чтобы другие рабы не восстали, гораздо бдительнее, чем даже Белый Господин.

Я называл их янычарами, то есть рабами, воспитанными во вражеской культуре, которых дрессируют воевать против собственного народа. А им нравится. Их устраивает. У них нет корней, нет родовой памяти, нет культурных кодов, нет чувства сопричастности.

Многих удивляет, что среди украинских евреев достаточно много сторонников фашистского режима. Ничего удивительного. Это как раз мышление раба, мышление тех, кого столетиями угнетали, и он привык приспосабливаться. Пока одни жители Варшавского гетто восставали, другие служили полицаями. Как в песне Карабаса Барабаса: «Я готов унизиться, чтобы к заветной цели хоть чуточку приблизиться».

Носителя такого мышления нельзя переубедить. Его можно только перекупить. Баронова и Красовский будут работать на российские государственные СМИ, если им за это больше платят. Вопрос исключительно в двух нюансах – наличии бюджетов и брезгливости.

Спорим, что если завтра Шендеровичу (признан иноагентом) или Альбац предложить шоу на первой кнопке и бюджет на освоение, то послезавтра мы увидим в их исполнении пламенное разоблачение американского империализма и израильской военщины. Да, собственно, чего угодно, лишь бы платили. И если остальные представители тусовочки начнут орать о предательстве, то исключительно из зависти, что это не они на этом месте.

Тот же Костя Сёмин, уже ставший именем нарицательным, недавно намекал, что очень хотел бы вернуться на телевидение. Но не берут.

Но нас в данном контексте больше интересует не обслуга, а хозяева. У которых менталитет хищника, рассматривающего Россию не как равноправного партнёра (испытывающих такие иллюзии всё меньше), а исключительно как жертву и еду.

Россия и Китай предлагают игру с ненулевой суммой – на развитие. А англосаксы привыкли к играм с нулевой суммой. Где победа одного возможна исключительно за счёт других.

Англосаксонский менталитет – это мышление пирата, викинга, налётчика. Наскочить, ограбить, убежать в нору. Столетиями их тактика строилась на концепции «иметь самый сильный флот, чтобы никто не мог нанести нам ответный визит». Самый страшный кошмар англичанина – это «German boot on the British soil», немецкий ботинок на британской земле. Собственно, любой ботинок.

Британские пэры – это наследственные уголовники, пираты, насильники, работорговцы, наркодилеры и контрабандисты. Поэтому единственный язык, который они понимают: «Это наша корова. И мы её доим».

Никаких: «Ребята, давайте жить дружно». Только: «Захлопни пасть, а то сожгу твой дом, разграблю владения, изнасилую жену». Это им знакомо, это они понимают.

Теория коммуникации учит, что с каждым нужно общаться на доступном ему уровне. С учёным на научном, с гопником на матерном. Иначе вы не достигнете эффективной коммуникации. Это мы чётко видим, когда мы им про Фому, а они нам про Ерёму.

Они нам: «Мы будем поставлять оружие независимой Украине», мы должны в ответ: «А мы будем поставлять оружие независимой Ирландии». Ведь «Сферы влияния – это анахронизм, которому нет места в современном мире». И нет, это не другое. Я понятно объясняю?