Арсен Аваков и «светлое будущее»

Многие мои знакомые испытали состояние когнитивного диссонанса, когда Арсен Аваков — родившийся в Баку армянин, называющий себя русскоязычным украинским националистом, внезапно заявил о необходимости приветствовать «развитие нашего русского языка, на котором говорят миллионы украинцев, и давать ему возможность свободно развиваться»

Действительно, в последние годы от представителей официальных властей Украины было невозможно услышать в адрес русского языка ничего подобного. Раздавались исключительно призывы дальнейшего ограничения сферы его применения. Мотивировка была незатейливой — мол, Украина не может поддерживать «язык агрессора». Сам факт применения русского языка, даже в быту, рассматривался как пособничество «российской агрессии».

Эта идея продвигалась ненавидящими всё русское галицийскими нацистами-бандеровцами, которые после переворота 2014 года заняли непропорционально весомое место в украинской политике. Но так было не всегда. В 1990-е годы даже лидеры галичан (более грамотные, чем их нынешние эпигоны), в частности покойный Вячеслав Черновол, соглашались с необходимостью обеспечивать нормальные условия для развития русского языка как родного языка большинства населения Украины. Они даже согласились на косвенное утверждение особого статуса русского языка — кроме украинского как государственного, он был единственным непосредственно названным в Конституции Украины (остальные именовались «и другие языки национальных меньшинств»).

В 1990-е годы националисты прекрасно понимали, что без поддержки русскоязычного населения они не в состоянии не только удержать власть или удержаться во власти, но в принципе построить подобие работоспособного государства. Поэтому шли на уступки, де-факто соглашаясь на полуофициальное доминирование русского языка во всех сферах жизни (вплоть до того, что в начале 1990-х на русском велась даже часть официальной переписки, а в регионах такая практика кое-где сохранялась и до начала нулевых).

Всё более радикальная украинизация начала проводиться лишь с приходом Ющенко к власти в 2005 году. Последующие 16 лет убедительно продемонстрировали, что чем радикальнее ведётся украинизация, тем слабее становится украинская государственность. В течение же последнего года, когда принимались наиболее радикальные меры для искоренения русского языка на Украине, о сохранении в ведении киевских элит чего-то отдалённо напоминающего регулярную государственность можно говорить лишь с большой натяжкой.

Даже русскоязычные сторонники майдана, верующие в «российскую агрессию», столкнувшись с бессмысленным и искусственным разрушением привычного им образа жизни (насильственным вытеснением русского языка из магазинов, ресторанов, с транспорта и т.д.), хоть в большинстве своём и опасаются открыто выражать недовольство, перешли к пассивному сопротивлению, просто отказывая действующей власти в поддержке. Учитывая же, что, по мере исчерпания материального ресурса украинской государственности, борьба различных элитных группировок обостряется, а идея галицийского нацизма за семь лет безраздельного господства изрядно себя скомпрометировала, оказавшись неспособной обеспечить нормальное развитие страны или хотя бы уберечь её от катастрофического упадка, многие стали плотоядно посматривать в сторону русскоязычных — наиболее массовой группы украинского электората. При этом опыт Зеленского показал, что, несмотря на то что русскоязычные разделены на сторонников и противников майдана и «европейского выбора», один и тот же политик способен собрать голоса обеих этих групп, если, не вдаваясь в подробности, будет намекать на прекращение оголтелой украинизации и обещать абстрактный «мир в Донбассе».

Надо отметить, что, в отличие не только от родившегося и выросшего на Украине (хоть и русскоязычного Порошенко), но и от пробравшегося в украинскую политику грузина Саакашвили, Аваков не стал напрягаться и учить украинский язык. Говорит себе по-русски, и никто не смеет сделать ему замечание. Более того, с первых же дней после переворота Аваков сделал ставку на русскоязычных нацистов Билецкого, страдающих под «бременем белого человека» и видящих своё «светлое будущее» в объединении германских и славянских народов против негров и цветных. Для этих носителей глобальной «расовой идеи» мелкотравчатые выходцы с галицийских «полонын» являются скорее помехой, осложняющей им объединение «белой Украины» для использования в качестве базы своей глобальной экспансии. Думаю, что «продвинутые» аваковские юбернаци уже давно устроили бы галицийским унтернаци «ночь длинных ножей» и загнали бы их в привычное стойло, но у них нет иной базы, кроме Украины, а существование Украины не имеет иного обоснования, кроме бандеровской идеи. Приходится временно, до лучших времён, терпеть её носителей.

Но потребности актуальной политики властно диктуют своё. Авакову, как и другим украинским олигархам (а за последние семь лет он тихой сапой выбрался на уровень олигарха первого ряда), необходима территориальная база. Такой базой для министра внутренних дел может быть только родной для него Харьков, в котором он проживает с двухлетнего возраста. Донецк и Луганск недоступны даже для своих собственных олигархов. В Одессе, Львове и Днепропетровске собственная элита, которой не нужны конкуренты. Даже провинциальная Винница — вотчина Порошенко. Для Киева все они чужие, а разноплемённый сброд, ставший в последние десятилетия основой населения украинской столицы, хоть и называет себя «киевлянами», не чувствует себя в этом городе дома (у каждого есть малая родина), регионального единства они не представляют, опереться на них нельзя.

Харьков же является малой родиной не только для Авакова, но и для лидера аваковских нацистов Билецкого. Кроме того, в этом году удачно скончался харьковский мэр Кернес, а его потенциальные преемники, пытаясь удержать наследство Кернеса в борьбе с конкурентами, сделали ставку на союз с Аваковым. У министра появился шанс обзавестись базой в Харькове. Но Харьков — русскоязычный город, и сторонники майдана, тем более его организаторы (вроде Авакова), там большой популярностью не пользуются.

Однако и Кернес в своё время поддержал первый (ющенковский) майдан, затем переметнулся к Януковичу, затем предал харьковчан и перебежал на сторону второго майдана, помогая удушению Русской весны в Харькове. При этом харьковчане, в том числе и матёрые антимайдановцы, испытывали к нему нежные чувства и, несмотря на насмешки над их неадекватной версией событий, продолжают рассказывать, что Кернес едва не подавил майдан в Киеве, но Путин, мол, ему запретил.

При этом Кернес всего лишь разворовывал не весь городской бюджет, часть отправляя на благоустройство, микроскопическое по российским меркам, но по украинским заметное. Кроме того, он не скрывал своей нелюбви к бандеровцам и прочей нацистской нечисти. Но это и не удивительно, Кернес был евреем, а евреи, за исключением таких любителей денег, как Коломойский, и таких безмозглых нарциссов, как Гордон, имеют несколько больше оснований не любить нацистов (особенно бандеровцев), чем другие народы. Ну и, наконец, Кернес удачно спекулировал на демонстративном уважении к традиционной харьковской топонимике, постоянно устраивая с нацистами показательные выступления «нанайских мальчиков», натужно на публику борясь за переименование и репереименование улиц и площадей, снос и восстановление памятников и т.д. И ещё Кернес говорил по-русски.

Что из всего этого недоступно Авакову? Доступно всё. Он может возвращать проспекту Жукова имя маршала хоть десять раз. По-украински он говорить не умеет, общается по-русски. Его доходы достаточны, чтобы не посягать на ту долю харьковского бюджета, которую Кернес оставлял на благоустройство. Галицийские нацисты являются конкурентами и идеологическими оппонентами русскоязычных нацистов Авакова—Билецкого, так что при случае министр их и погонять может.

Почему бы Авакову в таких благоприятных условиях не попытаться создать себе территориальную базу в Харькове, а заодно и имидж всеукраинского защитника прав русскоязычных. Не поверят? Зеленскому же поверили. До сих пор говорят: «Что же, мы должны были за Порошенко голосовать?» С учётом быстрого обнуления клоунского рейтинга министр имеет право рассчитывать на то, что через пару лет те же люди скажут: «Проголосуем за Авакова! Не за Зеленского же нам голосовать!»

Так что действия Авакова логичны и прагматичны. Во всём этом лишь одно вызывает сомнение: есть ли у нынешнего режима, Авакова, русскоязычных нацистов Билецкого и украинского государства в целом та самая пара лет? Но об этом в Киеве предпочитают не задумываться. Как говорила Скарлет О`Хара, «я подумаю над этим завтра. Не буду сегодня думать об этом».

Ростислав Ищенко