Азербайджан: оборотная сторона победной медали

После победы в Карабахской войне 2020 года из каждого утюга в Азербайджане льются бравурные новости о победах и достижениях. И в самом деле, прикаспийская страна выглядит как уникальная история успеха на постсоветском пространстве. Баку разрешил в свою пользу многолетний территориальный конфликт и установил выгодные для него отношения с Россией, и западным миром. А впереди еще и безграничные, казалось бы, перспективы высоких доходов на европейском энергорынке, испытывающем крайний дефицит после ухода России с запада на восток.

Успехи во внешнеэкономической деятельности Азербайджана подкрепляют оптимистические настроения в стране. Добыча и экспорт газа растут, строятся планы строительства новых веток газопроводов TAP и TANAP, которые связывают каспийские месторождения углеводородов с Южной Европой. Несмотря на публичную полемику и бутафорские, по большей части не влияющие на реальную политику скандалы, лидеры Евросоюза называют Баку «надёжным поставщиком газа», который вносит «значительный вклад в обеспечение безопасности снабжения Европы».

Однако на фоне внешнеполитических успехов и побед остаются в тени довольно тревожные факты реальной ситуации в Азербайджане. Так, Баку до последнего времени держал закрытыми сухопутные границы, оправдывая это пандемией коронавируса. Проехать наземным транспортом из республики нельзя было ни в Россию, ни в Грузию, ни в Иран. Единственное исключение – небольшая сухопутная граница Турции с входящей в состав Азербайджана Нахичеванской автономией, отделённой от основной территорией страны Сюникской областью Армении.

«В 2022 году закрытые сухопутные границы можно было списать на нежелание принимать российских релокантов и бегущих от мобилизации – в противном случае в сентябре в Баку могла оказаться заметная часть мужского населения Дагестана. Но к лету 2023 года разумных объяснений остаётся все меньше. Наиболее правдоподобное из них – это нежелание открывать границу с Ираном, с которым у Баку всё более напряжённые отношения. Чтобы не делать это явно, легче просто продлевать срок действия “особого карантинного режима”, затрагивающего всех соседей. Не исключено также, что азербайджанское руководство не хотело бы возвращения в страну небогатых представителей диаспоры из России – тех, кто мог бы поехать всей семьей на машине. Их желание найти убежище на родине может обернуться разочарованием: работы по найму немного, бизнес-среда маленькая, токсичная и поделена между местными кланами, связанными с властью», – пишет журналист Кирилл Кривошеев.

В конце сентября 2023 года бакинские власти в очередной раз продлили действие особого карантинного режима в стране до 2 января 2024 года.

«С целью предотвращения распространения на территории страны коронавирусной инфекции и ее возможных последствий продлить срок действия особого карантинного режима на территории Азербайджанской Республики до 06:00 2 января 2024 года», – говорится в постановлении правительства. Сейчас сухопутные границы республики открыты, так как списывать добровольную географическую самоизоляцию от соседних стран на мифическую пандемию и дальше было бы просто нелепо.

Между тем, экономическая и социальная ситуация в прикаспийской стране на поверку далека от официально заявленного благополучия.

Обратимся к некоторым рейтингам, при всей критичности их восприятия. Так, согласно Индексу экономической свободы (Index of Economic Freedom 2010), составляемым The Heritage Foundation и Wall Street Journal, в ряду 179 стран в 2010 году Азербайджан занимал 96 место, находясь в группе несвободных стран. В 2023 республика поднялась до 75 места, между Сан Томе и Принсипе и Парагваем.

Согласно Индексу восприятия коррупции 2010 (Corruption Perceptions Index-2010), составляемого организацией Transparency International, целью которой является рейтинговая оценка стран мира по уровню их коррумпированности, в ряде 180 стран Азербайджан занимал 134 место, но в 2023 году опустился на 154-е.

По Индексу глобальной конкурентоспособности 2010-2011 (Global Competitiveness Index 2010-2011), который составляется организацией World Economic Forum, в списке 139 стран Азербайджан находится на 57-м месте, но в 2023 году опустился на одно место вниз. Гром карабахской победы не помог в глобальной конкуренции.

В Индексе недееспособности государств 2010 (Failed States Index-2010), который составляется Foreign Policy и The Fund of Peace и учитывает социальные, экономические, политические показатели страны, среди 177 стран Азербайджан в 2010 году занимал 55-ое место и находился в зоне риска «ниже среднего – опасного», имея при этом высокие коэффициенты риска для всех показателей и приближаясь вплоть к ряду несостоявшихся государств.

В 2023 году Азербайджан опустился в этом рейтинге на 76-е место, между Боснией и Герцеговиной и Перу), оказавшись в группе стран «elevated warning» (повышенного риска).

По Индексу трансформации Бертельсмана 2008 (Bertelsmann Transformation Index BTI 2008), составленном немецким фондом Bertelsmann, по многим показателям Азербайджан находился на предпоследнем месте – среди “очень ограниченных стран”. В 2022 году он поднялся в этом индексе до 95 места из 137 стран, причём крайне низко оценены способность к политической (108) и управленческой (97) трансформации. И это после победоносной войны!

В Индексе рейтингового исследования слабости государств (Index of State Weakness in The Developing World), составленном Брукингским институтом, при определении слабости стран развивающегося мира рейтинги устанавливаются на основе 4-х основных критериев или индексов благосостояния – экономического, политического, социального и безопасности. В списке 141 стран Азербайджан занимал в 2008 году 80-е место, с тех пор не став сильнее.

Таким образом, показатели экономики Азербайджана ни по одной из общепринятых оценочных систем не соответствуют статусу сильной, мощной или просто развитой страны. Хуже того, по трём классификациям эта страна занимает худшие позиции: по «Индексу недееспособности государств» Азербайджан считается “почти несостоявшимся государством”, по “Индексу исследования слабости государств” – причисляется к странам “со слабой экономикой”, а по “Индексу трансформации Бертельсмана” – “весьма ограниченной страной”.

При всей условности и политизированном характере всевозможных глобальных рейтингов, имеются некоторые основания полагать, что социально-экономическое положение в стране не вполне соответствует бравурной динамике.

Основной причиной низкой оценки Азербайджана видится полуфеодальная система управления страной, выстроенная вокруг распределения властных полномочий между двумя основными властными кланами: Алиевых во главе с главой государства и клане Пашаевых, лидером которой является супруга президента Алиева, вице-президент Мехрибан Алиева (Пашаева). Невзирая на то, что Ильхам Алиев и Мехрибан Алиева являются мужем и женой, подспудное противостояние представляемых ими кланов является важным фактором подспудной борьбы за влияние и ресурсы. Оба клана стремятся продвинуть своих людей практически во всех властные структуры. Например, Минобороны Азербайджана возглавляет ставленник «нахичеванского клана» генерал армии Закир Гасанов, в то время как пост начальника Генштаба занимает человек «турецко-бакинского клана» генерал-полковник Наджмеддин Садыков.

Замысловатые клановые расклады имеют место практически во всех ключевых политических или экономических структурах республики. В интервью зарубежным СМИ секретарь оппозиционного движения «Республиканская альтернатива» (РЕАЛ) Натик Джафарли отмечал, что интересы клана Пашаевых распространяются не только на строительство или телекоммуникационный бизнес, но также и на финансовый сектор. Так принадлежащий клану банк «КапиталБанк» (правопреемник Сбербанка, 99,87 процентов акций которого принадлежит PASHA Holding), осуществляет в Азербайджане активную финансовую деятельность, начиная от выдачи пенсий и до оплаты штрафов.

Бизнес-активы «нахичеванских» и «бакинских» кланов не статичны, а перманентно переходят из-под контроля одного клана под контроль другого. Так, оппозиционная журналистка Хадиджа Исмаилова в своем интервью западным СМИ утверждает: «Долгие годы азербайджанцы думали, что “Azerfon” принадлежит Наргиз Пашаевой – да и бренд назывался “Narmobile”. Затем выяснилось, что посредством компаний в Панаме, именно дочери президента Алиева (Лейла и Арзу Алиевы) владеют частью этой компании. Аналогичная ситуация связана и с “Пашахолдингом”. На протяжении долгих лет основным пайщиком “Пашахолдинга” был Ариф Пашаев. Затем владельцами опять стали дочери президента».

Анализируя сложившуюся ситуацию, можно заключить: при отсутствии реальных перемен в политической и экономической реальности страны и при наличии кланово-феодальной системы управления Азербайджаном, социальные противоречия умножатся, что неизбежно приведёт к нарастанию протестных настроений, и в перспективе будет служить мощным фактором дестабилизации внутриполитической ситуации в стране.

Об этом мы расскажем в следующих публикациях, посвященных оборотной стороне политической системы «Страны Огней».

Азер Махмудов

(Продолжение следует)